Статья, к которой приступаю за неделю до парламентских выборов в России, выйдет уже после этого мероприятия, но запланированный кремлевскими политтехнологами результат, несомненно, будет достигнут. Любыми средствами и без оглядки. Несогласных сметут. Врагов народа раздавят, а ликующий народ, как уже было в нашей истории, в едином порыве восславит вождя: «Путин — наша слава боевая, Путин — нашей юности полет, с песнями борясь и побеждая, наш народ за Путиным идет». Помните, читатель, эту песню «о любимом друге и вожде»? «Песню о Сталине» забыли? Так напомнят, обновят слова, напечатают их на обложках школьных тетрадок, чтобы каждый школьный день детки вместе с учительницей начинали с этой песни. История повторяется, не зря умные люди предупреждали, что вслед за возвращением России сталинского гимна возвратятся и сталинские времена.
Те времена уже и возвращаются в России. Кто наблюдал по ТВ выступление президента Путина 21 ноября в Лужниках, не могли этого не заметить: и по лжи о неимоверных успехах, якобы достигнутых под его водительством, и по нагнетанию ожесточения по отношению к внешним и внутренним врагам, и по характерной лексике, и по выражению лица «лидера нации», и по отрепетированному ликованию собранной там толпы.
Из многочисленных откликов на эту речь приведу наиболее резко прозвучавший. Это отклик Бориса Надеждина, одного из лидеров Союза правых сил: «Идея сформировать сегодня в России культ личности, искать повсюду врагов народа и заполонить страну прочей атрибутикой сталинского государства — не пройдет. И если Путин не остановится, то его ждет судьба отнюдь не Сталина, его ждет судьба, скорее, Чаушеску».
А вот первая реакция Гарри Каспарова, лидера «несогласных»: «Сегодня все политические силы, которые остаются вне реального протеста, обречены на исчезновение с политической арены… Все игры с дополнительными кандидатами, партиями, которые должны были «оттенять» победу «Единой России», отброшены… Выступление Путина свидетельствует о том, что в стране де-факто… устанавливается однопартийная диктатура. И единственное, что может остановить катастрофическое развитие событий, — это массовый протест… Потому что… несмотря на все фанфары и трезвон, которыми сопровождалось выступление Путина, чувствовалось, что он сам и организаторы этого действа — они все чего-то боятся. Есть только один ответ на этот вопрос — они боятся нас. Потому что, когда нас станет много — их власть кончится… Когда они поймут, что все эти игры с дутыми рейтингами, промыванием мозгов по контролируемым Кремлем телеканалам не возымели действия, ситуация изменится… Количество людей на марше, на предстоящих акциях протеста, будет играть решающую роль. Те, кто надеется и на этот раз отсидеться, должны вспомнить нашу историю и вообще историю формирования любой диктатуры: на каком-то этапе становления диктатуры есть возможность ее остановить, потом этот момент бывает безвозвратно упущен. И те, кто надеялся отсидеться, тоже попадают под жернова беспощадного молоха… Все, кто не готов принимать беспредел, навязываемый Путиным и его окружением, должны выразить свой протест».
И вот прошли в Москве, в Санкт-Петербурге, в других городах «Марши несогласных». С ОМОНом, с глушилками, не дававшими собравшимся слышать выступавших, с арестами и избиениями, как обычно. На улицы вышли тысячи смельчаков. Увы, не десятки тысяч, не сотни тысяч. Потому что массы уже запуганы, уже деморализованы, уже поняли, что под катком. Раньше надо было думать. Повторю слова Каспарова: «на каком-то этапе становления диктатуры есть возможность ее остановить, потом этот момент бывает безвозвратно упущен». Вот мне и кажется, что момент упущен. Конечно, рад был бы ошибиться.
В том, что Каспарову не удалось увлечь и объединить в протестных акциях всех противников режима, можно упрекнуть Союз правых сил и «Яблоко», других потенциальных оппозиционеров, чьи глупые амбиции и несостоятельные надежды приблизиться к властному пирогу теперь потерпели полный крах. Союз правых сил, только попав в разряд «врагов народа», одумался и во главе с Борисом Немцовым наконец примкнул к последней акции несогласных. Жаль, что поздно.
Итак, нехорошая ситуация сложилась в России. С тревогой и робкой надеждой на лучший исход будем наблюдать ее дальнейшее развитие. Сегодня же мне вспоминается замечательный человек Николай Васильевич Журавлев, культуролог, политолог, историк, публицист, активист Союза правых сил, с которым я сдружился с 2003 года до самой его преждевременной смерти. С идеей объединения всех оппозиционных сил России он опередил Каспарова. Его большая программная статья, три года назад представленная на сайте Московского отделения СПС, хранится в памяти моего компьютера. Это был манифест демократических сил России, и сегодня вполне актуальный. Постараюсь представить нашим читателям его суть хотя бы коротко.
«Парадокс текущего момента, — констатировал автор, — состоит в том, что в России существуют все внешние формы демократического государства, но демократии ни на грош.
Новородившаяся из грязной пены рушившегося СССР российская демократия проиграла во мнении демоса не только из-за жульнической приватизации и грабительских реформ, но прежде всего потому, что не овладела институтами государственной власти. Её… неопытную, ловко оттеснили… отряды старой номенклатуры, которые не только заново подчинили себе структуры власти, но и присвоили то имущество, которое было предназначено для куда более широкого круга претендентов… Нынешняя власть становится всё более фашизоидной… в муссолиниевском духе, или, как его изящно маскируют, корпоративном… В результате главная опасность состоит в том, что процедуры демократического волеизъявления могут оставаться свободными, но народ не выберет свободу. И без особых усилий со стороны фальсификаторов российский народ последует примеру немцев, которые, по меткому определению Томаса Манна, настолько не знали, что делать со свалившейся свободой, что с лёгкой душой обменяли её на Гитлера… Пришло время Народного фронта. По образцу и подобию того Народного фронта, который остановил внутренний фашизм во Франции в середине 30-х годов прошлого века»…
«В НФ входят все (подчёркиваю жирной чертой: ВСЕ, включая коммунистов и некоторых других радикалов) политические, общественные (творческие, профсоюзные, ветеранские, кооперативные, правозащитные и проч.) организации России, понимающие реальную опасность беспрепятственного развития нынешнего режима для свобод и благосостояния граждан… Условием объединения является заранее обговоренная временность. Сразу же после победы, НФ снова распадается на составные части, которые продолжают своё самостоятельное политическое плавание, но в условиях совместно удержанной свободы… Выживем, тогда сможем доспорить о путях реального развития страны».
Стремясь привлечь в оппозицию максимально широкие общественные круги, Николай Журавлев призывал: «Вместо того, чтобы морщить носик при упоминании Зюганова, Чубайса или Лимонова, надо вспомнить слова истинно великого политика и демократа Уинстона Черчилля: «Если Гитлер вторгнется в ад, я по меньшей мере положительно отзовусь о Сатане в Палате общин»… Цель не в том, чтобы совместно овладеть властью и затем совместно ею распоряжаться на основе каких-то соглашений и компромиссов по личностям и пунктам программ. Цель одна — не допустить вновь к власти её нынешних обладателей, вытеснить из Думы единороссов, не пропустить в Кремль того преемника, которого нам в очередной раз свысока укажут… Только устранив угрозу фашизоидного, автократического режима (который только что провалил закон о запрете фашистской символики), мы сможем заняться игрой политических сил и обеспечить народу свободную игру сил экономических. И приходится в стотысячный раз повторять, что только такая система и обеспечила успех всем ныне лидирующим в мире странам. В противном случае мы уподобимся меньшевикам и эсерам в России и коммунистам с социал-демократами в Германии, которые в награду за «принципиальность» получили возможность по 24 часа в сутки невозбранно спорить в концлагерях».
«Принципиальные», как их с издевкой назвал Журавлев (ныне это Явлинский или Касьянов, другие бывшие интеллигенты и демократы, которые, по словам Каспарова, «надеются отсидеться»), на улицы не вышли, продолжают «морщить носики». Такое трусливо-предательское поведение предвидел Журавлев и заранее определил его как политическое самоубийство.
В меморандуме и в последовавших за ним «Тезисах» Журавлев разработал программу действий и по пунктам назвал ожидаемые формы противодействия властей, включая разрушение бизнеса спонсоров оппозиции, препятствия проведению митингов, организацию провокаций, облыжных обвинений вплоть до фабрикации уголовных дел, преследование лидеров оппозиции, организацию несчастных случаев и не раскрываемых нападений. Всё предсказанное три года назад уже подтвердилось, и, увы, как мне теперь кажется, подтвердилось оно и в отношении самого предсказателя. В разгар дебатов и осмысления опубликованных Журавлевым призывов он, совершенно здоровый 62-летний человек, вдруг попадает в московскую больницу с диагнозом «инфаркт» и через три дня, 31 августа 2005 года умирает. Не убийство ли это? Увы, расследования не было. Так и в отношении отравления Литвиненко, если бы оно случилось не в Лондоне, а в Москве, расследования бы тоже не было.
«Интенсивность и жесткость противодействия властей народному движению будут возрастать, — предупреждал Журавлев, — а это… может иметь только два последствия. Либо слом, катастрофа и капитуляция оппозиции с последующим развалом страны, поскольку у власти останутся ничтожества; либо мы выдержим, победим, и тогда Россия останется, и станет тем, чем она может и должна стать: свободной и сильной страной в общей семье свободных и сильных народов».
Выступив первым с идеей объединения всех оппозиционных режиму сил, Николай Журавлев, писал: «Уверен, что я опережаю события буквально на считанные недели. Если бы я сейчас не высказался, через короткое время эту идею сформулировал бы кто-то другой. Очень важно сделать это вовремя, но никогда не поздно».
Поздно или не поздно, это еще зависит от того, как воспримут происходящее в России лидеры других стран современного мира: внутренняя политика и внешняя тесно взаимосвязаны, и тоталитарная, к тому же милитаристская тенденция, зарождающаяся внутри страны, как показал исторический опыт, неизбежно выходит за пределы ее границ в самых угрожающих формах. Так уже было на нашей памяти. Поэтому приходится опасаться, как бы и на сей раз не появились у нас тут новые чемберлены.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 1,00 из 5)
Загрузка...
