Бог Израиля и Ангел смерти работают в тандеме: в некоторых аспектах посмеивающийся Бог Израиля трудно отличим от ироничного Воланда, но путать их все же не рекомендуется.
Священная игра
В главе «Ваигаш» Йосеф открывается перед братьями: «Я Йосеф, брат ваш, которого вы продали в Египет. Но теперь не печальтесь, и да не покажется вам досадным, что вы продали меня сюда, потому что для сохранения жизни послал меня Бог пред Вами. Ибо два года уже голод в стране, и еще пять лет будут без пахоты и жатвы. И послал меня Бог пред вами, чтобы оставить вас на земле и сохранить вашу жизнь до великого спасения. Итак, не вы послали меня сюда, но Бог» (45.5-8).
Но почему Йосеф не открылся братьям сразу? Почему не воскликнул: «Это я» — при первой встрече? Ради чего продлевал он муки отца? Ради чего играл на нервах братьев?
Рамбан утверждает, что Йосеф не открылся десяти братьям и заставил их отправиться за одиннадцатым братом Беньямином для того, чтобы мог сбыться его сон: «одиннадцать звезд поклонилось мне» (37.9). Ор Ахаим считает, что Йосеф руководствовался чувством мести. Но мне лично куда больше по сердцу объяснение, данное Томасом Манном в его романе «Йосеф и его братья».
Согласно гипотезе Манна, Йосеф просто со вкусом расцвечивает прекрасную историю, придуманную Создателем.
«Как можно торопить такую историю Божию, — размышляет Йосеф, — не запасшись терпением, чтобы тщательно украсить ее! Даже если пройдет целый год, прежде чем они вернутся с Беньямином, я скажу, что это не слишком долго. Что такое год в сравнении с этой историей!»
Итак, вслед за Манном можно предположить, что Йосеф, почувствовавший смысл и красоту божественного плана, решил его углубить и приукрасить. Йосеф пожелал продлить эту историю, придать ей дополнительный блеск. Так, Йосеф вернул деньги, полученные от братьев за хлеб, подсунув их к ним в мешки. По мнению Манна, он размышлял так: братья «испугаются, увидев в этом какое-то загадочное предвестие. И почувствуют, что кто-то желает им добра и в то же время подтрунивает над ними». А потом подложил свою чашу в мешок Беньямина.
Та часть романа, которая посвящена нашему недельному чтению, именуется «Священная игра». Автор пишет: «Священная игра приближалась к своему высшему взлету, и от десяти братьев зависело, будут ли они участвовать в нем, прибыв к месту действия, или же только узнают о нем с чужих слов».
Итак, стремление Йосефа оттянуть свое признание перед братьями естественней объяснить не легкомысленным желанием поиграть с ними в кошки-мышки, а желанием расцветить дополнительной красотой божественный замысел. И слова, с которыми Йосеф открылся братьям, достаточно ясно это подтверждают. Ведь он даже призывает братьев чрезмерно не угрызаться: «не печальтесь, и да не покажется вам досадным». Значит, он действительно предпринял все это из «любви к искусству», а не из стремления отомстить или преподать какой-то моральный урок.
Но в какой мере человеку уместно вмешиваться в Божественный промысел?
Этот вопрос особенно интересен в контексте парадоксального высказывания Йосефа: «Не вы послали меня сюда, но Бог». Звучит странно. Ведь братья именно грубо «вмешались» в священную историю, они пожелали проучить «сновидца», доказать его самозванство. Братья не просто согрешили, они действовали против воли Всевышнего. Как известно, пророк может нарушить любой закон Торы, но лишь по велению Всевышнего, а не по собственному истолкованию и разумению. Так по пророческому вдохновению Авраам поднял руку на собственного сына, а Ривка подучила Иакова обмануть отца, но братья сами «вычислили», что Йосеф пустой сновидец, и их поступок остается тяжким преступлением.
Что же тогда имел в виду Йосеф, сказав: «Итак, не вы послали меня сюда, но Бог»? В каком смысле продажа брата в рабство могла являться Божественным замыслом? Кто-то скажет, что это обычная ситуация, в которой Всевышний зло обращает к добру, путает планы грешников, как сказано: «Напрасно мятутся народы и замышляют тщетное. Встают цари земли и властелины совещаются вместе – против Господа и против помазанника Его: «Разорвем узы их и сбросим с себя путы их!» Сидящий на небесах усмехнется, Господь насмехается над ними» (Тегиллим 2.1-3).
Однако родоначальники еврейства – это не «мятущиеся народы», не ослепленные «цари земли», к ним эти слова относиться не могут. Скорее тут действует иное правило: у тех благочестивых людей, которые свои достойные поступки возводят к Всевышнему, даже поступки недостойные задним числом приписываются Ему. Во всяком случае, так можно истолковать слова Йосефа: «не вы послали меня сюда, но Бог».
Итак, «посмеивающийся» над «царями земли» Всевышний в то же время покрывает случайные грехи Своих верных служителей, открыто покровительствует им.
Ироническая диалектика
Но, по-видимому, справедливо и обратное. Для тех, кто приписывает себе способность управлять Провидением (а не смиренно его расцвечивать); для тех, кто воображает, что в силах направлять историю, по меньшей мере, постигать ее Разумом и прогнозировать средствами «диалектики», над тем Бог не только сам «посмеивается», но и отдает на посмешище этому самому Разуму.
Тут уместно вспомнить о загадочном персонаже, обнаруженном классической немецкой философией, который покровительствует даровитым поэтам и политикам, но насмехается над бездарностью и использует ее, а именно о Мировом духе. Напомню ту характеристику, которую дает ему Гегель: «Разум столь же хитер, сколь могуществен… Можно назвать хитростью разума то, что он заставляет действовать для себя страсти, причем то, что осуществляется при их посредстве, терпит ущерб».
При этом Гегель был абсолютно убежден, что придуманный им самораскрывающийся в истории «хитрый» «ироничный» Мировой дух и «посмеивающийся» Бог Израиля – это одно лицо, что Мировой дух — это лишь более рафинированное представление о библейском божестве.
Неудивительно, что Бог Израиля посмеялся над «арийским» мудрецом и позволил Мировому духу всласть покуражиться над профессорской верой. Квазирелигия Гегеля в свое время завоевала множество приверженцев. Современникам казалось, что Мировой дух вот-вот откроет свои планы и пойдет с человеком рука об руку, творя новую землю. Но на деле все обернулось несколькими кровавыми утопиями, главнейшими из которых явились русский коммунизм и германский нацизм.
Тот, кто признает над собой Бога и стремится исполнить Его волю, вправе расцвечивать открывающийся ему путь и вкладывать в исторический процесс свою лепту. Но тот, кто следуя собственным расчётам, самонадеянно приписывает их Богу — тот переходит под водительство Ангела смерти и оказывается в противоположной точке назначения.
Коммунисты, поверившие, что они разгадали скрытый механизм исторического процесса и что провидение находится у них в руках, объявили, что «поставили Гегеля с головы на ноги». В результате этого оседлания истории в считанные годы с лица земли были сметены целые народы и культуры.
Но осмеяние идей Гегеля, «стоящего на голове», оказалось еще более зловещим. Как известно, Гегель объявил вершиной исторического процесса ту точку, в которой в его сочинениях открылся ироничный Мировой дух. Согласно его учению, тысячелетия скитавшийся по разным народам Разум получает, наконец, постоянную прописку в самом просвещенном и дисциплинированном на свете Прусском государстве, мудрые чиновники которого решают все мировые проблемы!
И вот там, где, как воображал классик, на все времена раскрылась свобода, век спустя возникнет самый чудовищный в истории режим, чуть не уничтоживший человеческую цивилизацию, а своим собственным крахом навсегда стерший с европейской карты саму Пруссию! В то же время Израиль, вычеркнутый Гегелем из истории, возродился!
Приведенные выше слова являются цитатой из моей книги «День Шестой». В этом романе-исследовании я показываю, что тот Персонаж, которого Гегель принял за Бога Израиля, со временем открылся миру в главном герое романа «Мастера и Маргариты». То, что Провидение совершало в истории, Булгаков воспроизвел в литературе: он опознал Мирового духа и произвел очную ставку между ним и Гегелем в аллее у Патриарших прудов.
Верно, Бог Израиля и Ангел смерти работают в тандеме: в некоторых аспектах посмеивающийся Бог Израиля трудно отличим от ироничного Воланда, но путать их все же не рекомендуется.
Недавно увидело свет второе исправленное и дополненное издание «Дня шестого». Полностью новой является отдельная четвертая часть, в которой исследуется, кем (Богом или Воландом) и каким образом был подстроен брак Гитлера с галахической еврейкой накануне их двойного самоубийства приуроченного к Лаг Ба-Омеру.
Электронную версию книги можно приобрести здесь
Бумажную книгу в самое ближайшее время можно будет купить в книжном магазине в Тель-Авиве (ул.Левински 108, здание Центрального автовокзала (тахана мерказит), 4 этаж, магазин №4310) или заказать у меня по почте arie.baratz@gmail.com
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...
