Еврейский Мир

Лион Фейхтвангер

Лион Фейхтвангер посвятил роман «Успех», изданный в 1930 году, общественной атмосфере в Баварии, предшествовавшей грядущему — проницательный писатель его уже ощущал — приходу нацизма. Этот приход нарушал стройный ход истории. Фейхтвангер, формулируя своё видение этого хода, предполагал, несмотря на временные откаты и поражения, медленный, но неизбежный прогресс человечества.

Возможно, осторожный оптимизм писателя был связан с его близостью к иудейской трактовке истории. В 30-е годы он создал трилогию об Иосифе Флавии, сохранившем для потомков хроники евреев античных времён. Недаром трилогия стала для многих молодых евреев СССР калиткой к знакомству со своим наследием.

Иудаизм действительно предрекает евреям «светлое будущее» — приход Машиаха. Это по Маймониду — один из 13 принципов веры. Машиах, пояснял Маймонид, выиграет войны, соберёт евреев в стране Израиля и построит Третий Храм. Мудрецы полагали, правда, что Машиах может прийти не только, когда мы его заслужим, но и, если будет полная безнадёга, и без него — погибель. Так Моше вывел евреев из Египта, когда мы были готовы опуститься на последний — 50-й уровень нечистоты, с которого возврата нет.

Понятно, Фейхтвангер, как многие немецкие евреи его времени, испытывал влияние самого знаменитого из них — Карла Макса. По Марксу капитализм с неизбежностью сменится коммунизмом — раем на земле. В «Успехе» писатель назвал основной изъян рациональной теории соотечественника: исторический марксизм — это «учение, которое не хочет считаться с непостижимым в истории». А без компонента «непостижимого», орудуя лишь марксовыми граблями «производительных сил и производственных отношений», историю не понять. Современность демонстрирует это.

11 сентября (есть в этой дате нечто инфернальное) 1990 года президент Буш-старший, после провозглашения победы США в холодной войне, объявил об установлении в мире «Нового Мирового Порядка» (НМП), означающего доминирование в нём демократической формы правления при свободе предпринимательства, определяющей капиталистическую экономику. США как единственная супердержава предполагалась куратором принятия миром этого конечного состояния. Политолог Фрэнсис Фукуяма зафиксировал видение такого светлого будущего сначала статьёй, потом и книгой «Конец истории…». Статью он завершил картинкой (или карикатурой) такого заключительного состояния мира: «В пост-исторический период… есть лишь тщательно оберегаемый музей человеческой истории».

Привлекательную стратегию установления по свету НМП всем сердцем приняла часть республиканцев, обретших имя неоконсерваторы: президент Буш-младший, его вице-президент Чейни, сенатор МакКейн, принадлежавшие к республиканцам евреи. Эти увидели в идее НМП исполнение мессианского пророчества. Одна беда: все попытки вести внешнюю политику, основанную на распространении по миру НМП, вели к конфузу: в Сомали, в Афганистане, в Ираке. К тому же президент Обама под маркой НМП пытался исламизировать мир, разбомбив, например, Ливию и вручив её исламистам.

Дональд Трамп, пообещав заменить стратегию НМП на стратегию здравого смысла, победил на выборах, но вызвал тем лютую ненависть неоконов. Теперь они стали зваться «только-не-трамповцы». Случилось и более драматичное: сама суть НМП — демократическая форма правления при либеральной экономике — оказалась отвергнутой научной, педагогической, культурной, медиа и бизнес-элитами самих Штатов. Её вытеснил прогрессивизм. Программа прогрессивизма: замена демократии диктатом своих догм, включающих неомарксистское понимание организации экономики и постмодернистскую версию морали. Обязательность для населения прогрессивизма должна обеспечиться фактической отменой первых двух поправок к Конституции США: свободы слова и права владения оружием, призванного защитить граждан от деспотии власти.

Постмодернистская мораль освобождает человека от догм и морали Библии, на которых были основаны США. Конфликт её с нарративом Торы начинается с её первой страницы: «И сотворил Б-г человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину — сотворил Он их» (Бытие, 1:27). Первый антихристианский президент США Обама избрал центром продвигаемой им новой морали трансгендерную программу переделки сотворённого Создателем. Калечение детей фармакологией и изменением хирургически их анатомии по решению прогрессивных родителей, создание несчастных людей, среди которых обыденны самоубийства, как сообщил в статье для «Нью-Йорк Таймс» готовившийся в ужасе к такой операции «трансгендер» — достижения этой инженерии. Патологию постмодернистская мораль превратила в норму и даже в моду.

Тора продолжает: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь…» (1:28). Эту, первую заповедь, данную людям, отвергли феминистки. Основной пункт их требований: неограниченные оплаченные казной аборты до момента рождения ребёнка, и даже инфантицид позже — по желанию матери. Ведь «Нью-Йорк Таймс» оповестила их о неразумности материнства статьёй: «Бездетные женщины более счастливы».

В основе экономических успехов США стояла «Протестантская трудовая этика», как назвал её немецкий социолог Макс Вебер. Старательная работа, рациональная организация труда, ведение коммерции как добродетельного вида деятельности свидетельствуют о хорошо исполненном долге перед Богом, заключает эта этика. «Не для утех плоти и грешных радостей, но для Бога следует вам трудиться и богатеть», — подвёл её суть Вебер.

Постмодернизм отменил критерии успешного труда. Начало этому положила программа борьбы с бедностью «Великое общество» президента Линдона Джонсона. Установив выплаты незамужним женщинам за рождённых детей, она сделала невыгодными браки, что разрушило этот институт у чернокожих, в целом уступавших в экономическом благополучии белым и азиатам.

Более 80% чёрных детей стали рождаться вне брака. Из них со временем образовался большой класс несостоявшихся людей, обречённых на наркоманию и преступность и склонных к мятежам и погромам. Добросердечные прогрессивные граждане в поисках причин такого социального несчастия, и, чувствуя за него свою ответственность, обратились к историческому греху рабства, отменённого более полутора столетия назад, к деятельности институтов защиты правопорядка, без которых не было бы задержания чернокожих правонарушителей, к вине американской культуры, построенной на наследии белых европейцев, и, наконец, на самой греховности «привилегии белых». Невинно звучащий Антирасизм (АР) — идея вины белых перед чёрными, превратился в законченную идеологию, в центр прогрессивизма.

Бари Вайс, потерявшая этим летом из-за своей недостаточной прогрессивности, несмотря на её ненависть к загадочному «трампизму», позицию редактора отдела обозревателей в «Нью-Йорк Таймс», представила в недавней статье для журнала Tablet тревожную картину наступления в Америке АР на дряхлеющую идеологию НМП. Установки АР Вайс определила так: «Мы находимся в состоянии войны, в которой силы справедливости и прогресса выстроены против сил отсталости и угнетения. Нормальные правила игры на войне: приостановлены должный юридический процесс, политический компромисс, презумпция невиновности, свобода слова, даже сам здравый смысл. Эти правила, разработанные, так сказать, мертвыми белыми мужчинами для того, чтобы поддерживать свою собственную власть, были коррумпированы с самого начала».

Вайс объясняет, что сердце новой идеологии — «критическая теория рас» (не удивляйтесь — все университеты и армия интеллектуалов трудятся сейчас над теориями для АР). Учёный-юрист Анжела Харрис представила эту теорию так: «В отличии от традиционного дискурса о гражданских правах, в котором подчеркивается постепенность прогресса, критическая теория рас ставит под сомнение сами основы либерального порядка, включая теорию равенства перед законом, правовые рассуждения, рационализм, просвещение и нейтральные принципы конституционного права. Критическая теория рас утверждает, что нет такой вещи, как нейтральность относительно рас, даже в законе».

Вайс заключает: «Мечта М. Л. Кинга судить людей не по цвету их кожи, а по качествам их характера — сама по себе должна считаться расистской. Расизм больше не связан с индивидуальной дискриминацией. Он — в системах, позволяющих разные результаты у разных расовых групп. Если не все заканчивают гонку в одно время, то курс признаётся ошибочным и должен быть демонтирован. Любая особенность человеческого существования, которая создает неравенство результатов, должна быть искоренена: традиционная семья, вежливость, даже рациональность сама по себе могут быть определены, по своей сути, расистскими или доказательствами превосходства белых, как Смитсоновский институт предложил этим летом».

Если всё изложенное ещё не кажется вам описанием кошмара тифозного бреда, Вайс добавляет, что главная враждебность АР направлена против евреев: «Просто существуя, как мы есть, евреи подрывают представление о мире без различий. И поэтому то, что делает нас разными, должно быть демонизировано, чтобы это можно было стереть или уничтожить: сионизм переделан в колониализм; правительственные чиновники оправдывают убийство невинных евреев в Джерси-Сити (в кошерной лавке); еврейские предприятия могут быть разграблены, потому что евреи «являются лицом капитала»… Евреи бросают вызов антирасистской идеологии самим своим существованием. Не сионизм расистский. Само существование еврейства».

Поэтому война с сионизмом становится столь важной для прогрессивной Америки. Информация из той же статьи: «Демократические социалисты Америки, ставшие центром власти Демократической партии в Нью-Йорке, направили вопросник кандидатам в городской совет Нью-Йорка, в который входит обещание не ездить в Израиль».

Мне, живущему уже более полутора лет вдали от Америки, начинает казаться: не сгущает ли Вайс краски? Однако она не оставляет надежд: «Изложенная идеология является доминирующей моральной ортодоксией в наших университетах, она просочилась и распространилась на все аспекты американской жизни — в издательства, технологические кампании, в искусство, театры, газеты, медиа и, во все большей степени, в корпорации. За последние несколько десятилетий и с возрастающей скоростью в последние несколько лет целеустремленная молодая когорта захватила почти все учреждения, которые производят американскую культурную и интеллектуальную жизнь».

Фрэнсис Фукуяма представил когда-то весьма оптимистичную картину конца истории. Сейчас начинает казаться, что этот конец будет куда мрачнее. Антропология снабдила нас термином «вторичная дикость». Это, когда продвинутое общество теряет свою цивилизованность и скатывается на уровень дикарей. Примером вторичной дикости приводят обычно островные цивилизации. Но подобное случалось и с великими цивилизациями: Вавилона, древних Египта, Греции, Рима.

Наблюдая в хронике подожжённые штурмовиками BLM и «Антифы» города Америки, я вспоминал «Скифов» Блока:

«Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!..»

Впрочем, точно таким финал Америки быть не может. Никаких табунов! Ведь они, переваривая пищу, выпускают в воздух метан — одну из причин «глобального потепления». А оно, наряду с «привилегией белых», враг прогрессивной Америки.

Оцените пост

(голосовало: 20, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться