Ее письмо с просьбой об увольнении сообщает, что «уроки, которые преподали нам выборы 2016 года, так и не были выучены».
Колумнист и редактор отдела мнений «Нью-Йорк Таймс» Бари Вайс объявила во вторник, что покидает эту некогда престижную газету, называемую ныне «леди в сером». Бари Вайс утверждает, что коллеги затравили ее в атмосфере, далекой от предполагаемой словом «либерализм» свободы. Ее отставка случилась всего через несколько недель после того как она заявила о том, что внутри редакции идет «гражданская война».
Вайс опубликовала на собственном сайте полное гнева «прошение об отставке», которое она отправила издателю «Нью-Йорк Таймс» Артуру Сульцбергеру. В этом документе она пишет, что не понимает, как травля, представляющая одного из коллег «токсичным» для общения, может быт терпима в редакции. А еще она считает, что «представление центристской позиции в современной американской газете не должно быть отважным поступком». Сейчас, увы, такая позиция требует именно смелости.
«С глубокой печалью пишу вам, чтобы сообщить о своем уходе из «Нью-Йорк Таймс». Далее Вайс объясняет, что присоединилась к редакции газеты в 2017 году в надежде предложить «другой взгляд на вещи». Хотелось помочь газете: ее «неспособность предсказать исход выборов 2016 года означал, что редакция не понимала ту страну, которую призвана была освещать в качестве СМИ», отмечает Бари Вайс, а поэтому «починка» престижного издания казалась ей очень важным делом. «Но в газете так и не выучили те уроки, которые преподали нам эти выборы. Эти уроки состояли в необходимости понимать других, не согласных с тобой американцев. В необходимости сопротивляться разделению страны на идеологические «племена». В главном значении для демократического общества свободного обмена идей это тоже был урок. Но все эти уроки не были выучены», написала в своем «увольнительном» письме Вайс. «Вместо этого, пишет Вайс, возник новый консенсус если не во всей прессе, то в данной газете точно. Он состоял в том, что правда это не результат коллективного поиска, а некая ортодоксия, высшее и чистое знание, доступное лишь немногим просвещенным. И вот только у этих просвещенных должна быть такая оплачиваемая работа информировать всех остальных». Вайс далее сообщает, что «слово Твиттер не написано на капитанском мостике корабля по имени «Нью-Йорк Таймс». Тем не менее этот тип социальных сетей является чем-то вроде высшего редактора, с настроениями которого надо сверять свои публикации. «Постепенно стереотипы поведения и этика именно этой платформы были усвоены газетой как свои, а сама газета стала чем-то вроде площадки для выступлений на заданную тему. Статьи отбираются и приводятся в такую форму, чтобы угодить самому узкому сегменту аудитории. И все это вместо того чтобы помочь интересующейся широкой общественности прочитать все, что она хочет, про окружающий мир, а уж потом сделать собственные выводы,» пишет Вайс. И продолжает: «Меня всегда учили, что журналисты пишут первый черновой вариант творящейся на их глазах истории. Теперь я вижу, что и сама история в руках либералов по самоназванию становится эфемерной субстанцией, которой они сами придают любую форму лишь бы только она соответствовала заранее определенному нарративу».
В прошлом месяце госпожа Вайс сообщила о внутренней войне, разгоревшейся между ее коллегами по поводу публикации на полосе мнений текста от сенатора Тома Коттона, республиканца из Арканзаса. Хотя это была личная точка зрения сенатора, ее публикация редактором отдела мнений вызвала мощнейшую волну ненависти к публикаторам со стороны их родной редакции.
За несколько часов до того как редакция NYT с извинениями отреклась от публикации письма Коттона, в котором предлагалось ввести войска, чтобы утихомирить «бунты имени Джорджа Флойда», за несколько часов до этого Вайс выступила с важным публичным заявлением. Она сообщила, что внутри «Нью-Йорк Таймс» идет «гражданская война».
Теперь в своем открытом письме об отставке Вайс замечает, что ее собственная «поездка в неправильное и политически некорректное пространство» превратили ее в постоянную жертву давления со стороны коллег. Для того чтобы сделать ее жизнь нестерпимой, оказалось довольно разницы во взглядах. «Они называли меня нацистской и расисткой», написала она в письме. «Я перед этим приучила себя игнорировать издевательские замечания, что я, мол, «опять пишу о евреях». Несколько коллег, которые пытались быть хотя бы внешне дружелюбны со мной, подверглись остракизму со стороны других», сообщает Вайс. «Моя работа и моя личность все время подвергаются открытому унижению на каналах для общения сотрудников нашей компании».
Вайс далее пишет, что ей просто не понятно, как издатель Сульцбергер позволил такого рода поведение в ньюсруме большом зале, где сидят все сотрудники редакции, и где все это происходило на виду у всего коллектива газеты и общественности в целом». «Я просто не могу понять, как вы, Сульцбергер, а также другие руководители NYT как вы все могли разом и хвалить меня за смелость в частных беседах, и в то же время пассивно стоять и смотреть на развязанную против меня травлю. Попытка выразить центристскую позицию в современной американской газете не должна быть смелым поступком», пишет в письме Вайс. Ужасная правда состоит в том, что интеллектуальный поиск не говоря уже о высказывании рискованных мнений все это теперь в «Нью-Йорк Таймс» не поощряется»…
Нынешняя дама-редактор страницы мнений Кэтлин Кингсбери предоставила Fox News следующее заявление: «Мы ценим тот вклад, который Бари внесла в развитие страницы мнений «Нью-Йорк Таймс». И я лично придаю огромное значение тому, чтобы была уверенность: NYT продолжает публиковать голоса, личные истории и взгляды, которые отражают весь политический спектр Америки, все это будет на вкладке мнений», говорится в заявлении Кингсбери. «Мы видим каждый день, как плодотворен и как важен для нации именно такой подход, это видно по огромному влиянию, которое журналистика мнений NYT имеет на ведущиеся на национальном уровне дискуссии».
Тем не менее теперь уже бывший колумнист NYT, госпожа Бари Вайс написала в своем письме, что правила журналистской этики в ее бывшем издании «применяются очень выборочно». Главное чтобы статья соответствовала новой политкорректной ортодоксии, и вот тогда качество журналистской работы можно даже не проверять. «Все остальные [не соответствующие политкорректности] живут под цифровым колпаком, страшась громов и молний в случае ошибки. В Интернете допускаются самые ядовитые высказывания, если только они направлены на тех, кого требуется наказать, пишет Бари Вайс. Статьи для рубрики «мнения», которые еще год-два назад легко могли быть опубликованы в дискуссионном порядке, теперь такие статьи могут стоить пропустившему их редактору серьезных неприятностей, а то и увольнения».
Бари Вайс также заклеймила как недостойный тот «процесс по делу публикации статьи Коттона», который развернулся в газете сразу после выхода в свет сенаторского мнения. При этом, отмечает Вайс, никто не удосужился отметить недостатки других редакционных материалов, включая «льстивое интервью сотрудницы редакции Шерил Стрейд с писательницей-антисемиткой Элис Уокер, гордящейся своим антисемитизмом и верящей Бог знает во что, вроде каких-то просвещенных неземной мудростью ящериц».
«Бывшая когда-то качественным изданием газета становится все больше и больше изданием для людей, живущих в далекой галактике. Газетой для аудитории, чьи заботы резко отличаются от жизненных проблем большинства народа, написала Вайс. Это галактика, где самое похвальное и важное в советской космической программе это то, что она была «инклюзивна» для людей разных национальностей; галактика, где самые худшие кастовые системы в истории человечества это нацистская Германия и… США!»
Вайс отметила, что, несмотря на провал ее усилий получить здравый отклик от бывших коллег, не все они придерживаются всех этих ужасных вышеописанных мнений. Она заметила, что некоторые сотрудники NYT просто плывут по течению, возможно, оправдывая себя тем, что «конечная цель-то у газеты хорошая». Некоторые из них надеются «остаться в безопасности, если они только будут поддакивать начальству». А другие просто счастливы «сохранить работу в условиях, когда рабочих мест в журналистике становится все меньше и меньше». К тому же все они знают, что «попытка постоять за свои принципы в NYT точно не сорвет тебе аплодисментов».
Такое отношение, по мнению Вайс, наносит вред «независимо мыслящим молодым журналистам и редакторам, поскольку им приходится внимательно следить за своими действиями, чтобы не повредить карьере». А вот то, как весь этот период в истории американской журналистики будет оценен следующим поколением журналистов:
«Правило номер один. Если высказываешь свое мнение, то делаешь это на свой страх и риск.
Правило два. Никогда не рискуй заказать автору материал, который идет против общего «нарратива» издания.
Правило три. Никогда не верь редактору или даже издателю, который будет уговаривать тебя написать статью «против течения». Издатель испугается какой-нибудь «толпы антирасистов», редактора уволят, а тебя вытащат за ушко да на солнышко и оставят там сушиться». Вайс отметила, что «Америка остается великой страной, которая заслуживает великой главной газеты», а не нынешней «Нью-Йорк Таймс». Старая «леди в сером» точно на эту роль не годится. Вайс, тем не менее, сделала комплимент бывшим коллегам, написав, что «некоторые из самых талантливых журналистов мира» все еще работают в газете, откуда она уходит. «Именно этот момент и делает всю эту атмосферу несвободы нестерпимой, разбивающей мое сердце, пишет Вайс. Я больше не могу делать работу, на которую меня сюда нанимали работу, которую первый издатель NYT Адольф Окс описал еще в своем заявлении от 1896 года. Оно звучало так: «Надо сделать колонки «Нью-Йорк Таймс» форумом для обсуждения всех вопросов общественного значения. А для этой цели привлечь сюда интеллигентных журналистов всех политических окрасок и мнений».
Брайен ФЛАД, Fox News
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
