Пандемия коронавируса заставила меня оглянуться на полвека назад, в далекий уже 1970 год. Тогда в мой родной город Одессу неожиданно пришла холера. Город закрыли на карантин. Некоторые жители попытались прорваться через оцепление, а все остальные бросились в магазины за продуктами и в аптеки — за тетрациклином. Этот антибиотик в качестве профилактического средства мы поглощали тогда пачками.
Однажды мы с мамой пошли навестить ее родителей, дедушку Соломона и бабушку Рахель, и заодно принести необходимые им вещи и продукты.
Как только мы вошли, бабушка и мама сразу отправились по своим женским делам на кухню, которая находилась в глубине коммунальной квартиры, а мы с дедушкой остались в комнате вдвоем. Мой дед, очень умный и проницательный человек, посмотрел на меня в свои круглые старомодные очки с толстенными стеклами и спросил:
— Ну, рассказывай, Мишук (так он меня почему-то называл), что случилось?
— Ничего особенного. С чего ты взял? Дед не стал вдаваться в объяснения, а сразу взял, что называется, быка за рога.
— Ты поругался с мамой?
— Да нет. Просто мне сказали, что заболел Вадик.
— Вадик? Это твой лучший друг, с которым ты к нам несколько раз приходил? А что с ним?
— Не знаю. Он не выходит из дому.
— Так сходи к нему или позвони. У него же есть телефон.
— Я не могу.
— Почему?
— Потому что мы с ним поссорились.
Дед вдруг очень напрягся, а его левая щека задрожала.
— Ты не должен с ним ссориться. Особенно сейчас, когда в городе эпидемия холеры, — таким взволнованным я никогда в жизни его не видел.
— Я тебе расскажу одну историю, но прежде запомни, что я тебе уже сказал. Нам, — он многозначительно посмотрел на меня, — нельзя ссориться. Особенно сейчас.
Эти сказанные дважды слова деда пригвоздили меня к стулу, а он, между тем, продолжал.
— Около двух тысяч лет назад жил один знаменитый учитель. Это был величайший мудрец поколения. Его звали рабби Акива, и у него было 24 тысячи учеников. Главное, чему он их обучал, — любви и уважению. Но ученики его не слушали. Они переругались между собой, пришла эпидемия, и они начали один за другим умирать…
Мне было только одиннадцать, и рассказ деда меня очень напугал. Я почувствовал, что падаю со стула. Дед еле успел меня подхватить…
Когда я пришел в себя, я выскочил в коридор, туда, где находился телефон, и позвонил Вадику. В ответ я услышал только длинные гудки…
Вечером я позвонил уже по нашему домашнему телефону. Трубку поднял мой друг.
— Вадик, как ты? Я тебе сегодня уже звонил.
— Так это был ты? — закричал от радости Вадик. — Ты не представляешь, что произошло! Когда зазвонил телефон, как раз пришел доктор. Первым делом он поставил мне термометр, и оказалось, что у меня нет температуры!
— Так это же хорошо.
— Да, но как раз перед приходом доктора мама измерила мне температуру, и она была очень высокая… Я уже не слышал, что говорил мой друг, меня переполняло счастье.
Через неделю мы опять пришли к бабушке и дедушке. Дед встретил меня с улыбкой, он уже знал, что мой друг выздоровел.
— А знаешь, Мишук, ведь та история, которую я тебя рассказал, осталась незаконченной.
— Как незаконченной? Ведь они все умерли.
— Не совсем так. Дело в том, что пять учеников рабби Акивы, которые сумели преодолеть взаимную вражду, остались живы. Да, и вот еще что. Все пятеро потом стали такими же знаменитыми, как и их учитель. Дедушка, как и в прошлый раз, многозначительно посмотрел на меня…
С тех пор много воды утекло. Эти слова деда я вспоминаю всякий раз, когда думаю о своем друге детства Вадика — кандидате на получение Нобелевской премии…
Михаил БРУШТЕЙН
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
