Президент Трамп с супругой прибывают в Питтсбург после трагедии в синагоге «Древо жизни»
Трудно проверить утверждения о том, что прошлый год стал самым тяжелым в истории американского еврейства. Однако период от расстрела в Питтсбурге до нападения на дом раввина в Монси действительно отмечен всплеском антисемитского насилия. Консервативная синагога в Питтсбурге, где гей-пара проводила церемонию обрезания младенца, и хасидская в Монси — разнятся всем, кроме того, что жертвами нападения в обоих случаях стали евреи.
Независимо от религиозных предпочтений, американские евреи все чаще чувствуют себя беззащитными перед лицом агрессии. При этом все используют антисемитизм как инструмент политической борьбы. После расстрела в Питтсбурге одни призывали ужесточить контроль над продажей оружия, другие, напротив, указывали на необходимость вооружаться.
Либералы обвиняют Трампа и республиканцев в раздувании ненависти к евреям и другим меньшинствам. Консерваторы же подчеркивают, что демократы умышленно уводят разговор от обсуждения враждебности афроамериканцев к евреям. Вражда эта, особенно в Нью-Йорке, имеет долгую историю — достаточно вспомнить кровавые беспорядки в Краун-Хейтс летом 1991 года, когда темнокожего иммигранта сбила машина из эскорта Любавичского Ребе.
Все это накладывается на «иудейские войны» — даже в дни испытаний мы не можем договориться между собой. Демонстрация на Бруклинском мосту против антисемитизма собрала, по разным оценкам, от 20 до 50 тысяч человек. Там звучали привычные либеральные лозунги о том, что ненависть — это плохо, а любовь — хорошо, а участники несли плакаты против Трампа. Однако среди демонстрантов почти не было ультраортодоксов, которые непосредственно подвергаются антисемитским атакам в Нью-Йорке.
Либеральная часть американского еврейства жестко осудила атаку белого расиста на синагогу в Питтсбурге, обвинив в этом президента Трампа, в то время как правые группы ограничились общими словесами. Между тем, на вторжение чернокожего с мачете в дом хасидского раввина в Монси либеральные еврейские круги и лидеры афроамериканской общины отреагировали весьма вяло, зато справа резко осудили нападение, указав, что антисемитизм никак не связан с политикой Трампа. Понятно, что президент несет долю политической ответственности за все происходящее в стране, но в периоды социальных конфликтов евреи становятся козлом отпущения для всех враждующих сторон. Для бедняков — как афроамериканцев, так и белого рабочего класса — соседи-евреи вновь стали удобным объектом для выражения своего гнева.
143 миллиона американцев живут в бедности, а больше половины работающих сограждан не могут экстренно изыскать 500 долларов на необходимые расходы. Несмотря на рекордно низкую безработицу, зарплаты не растут уже много лет, хотя цены на жилье, образование и медицинское обеспечение выросли непомерно.
Трудно проверить утверждения о том, что прошлый год стал самым тяжелым в истории американского еврейства. Однако период от расстрела в Питтсбурге до нападения на дом раввина в Монси действительно отмечен всплеском антисемитского насилия. Консервативная синагога в Питтсбурге, где гей-пара проводила церемонию обрезания младенца, и хасидская в Монси — разнятся всем, кроме того, что жертвами нападения в обоих случаях стали евреи.
Независимо от религиозных предпочтений, американские евреи все чаще чувствуют себя беззащитными перед лицом агрессии. При этом все используют антисемитизм как инструмент политической борьбы. После расстрела в Питтсбурге одни призывали ужесточить контроль над продажей оружия, другие, напротив, указывали на необходимость вооружаться.
Либералы обвиняют Трампа и республиканцев в раздувании ненависти к евреям и другим меньшинствам. Консерваторы же подчеркивают, что демократы умышленно уводят разговор от обсуждения враждебности афроамериканцев к евреям. Вражда эта, особенно в Нью-Йорке, имеет долгую историю — достаточно вспомнить кровавые беспорядки в Краун-Хейтс летом 1991 года, когда темнокожего иммигранта сбила машина из эскорта Любавичского Ребе.
Все это накладывается на «иудейские войны» — даже в дни испытаний мы не можем договориться между собой. Демонстрация на Бруклинском мосту против антисемитизма собрала, по разным оценкам, от 20 до 50 тысяч человек. Там звучали привычные либеральные лозунги о том, что ненависть — это плохо, а любовь — хорошо, а участники несли плакаты против Трампа. Однако среди демонстрантов почти не было ультраортодоксов, которые непосредственно подвергаются антисемитским атакам в Нью-Йорке.
Либеральная часть американского еврейства жестко осудила атаку белого расиста на синагогу в Питтсбурге, обвинив в этом президента Трампа, в то время как правые группы ограничились общими словесами. Между тем, на вторжение чернокожего с мачете в дом хасидского раввина в Монси либеральные еврейские круги и лидеры афроамериканской общины отреагировали весьма вяло, зато справа резко осудили нападение, указав, что антисемитизм никак не связан с политикой Трампа. Понятно, что президент несет долю политической ответственности за все происходящее в стране, но в периоды социальных конфликтов евреи становятся козлом отпущения для всех враждующих сторон. Для бедняков — как афроамериканцев, так и белого рабочего класса — соседи-евреи вновь стали удобным объектом для выражения своего гнева.
143 миллиона американцев живут в бедности, а больше половины работающих сограждан не могут экстренно изыскать 500 долларов на необходимые расходы. Несмотря на рекордно низкую безработицу, зарплаты не растут уже много лет, хотя цены на жилье, образование и медицинское обеспечение выросли непомерно.
Впрочем, вернемся к росту антисемитизма. Мэр Нью-Йорка Билл Де Блазио заявил, что для противостояния этой беде создадут особое полицейское подразделение (хотя в полиции Нью-Йорка уже существует отдел для борьбы с преступлениями на почве ненависти). Вместе с тем, возможности полиции ограничены. В Монси «гость» с мачете пришел не в общественное место, а в дом раввина. Трудно представить, как выставить охрану у каждого еврейского дома. Впрочем, у синагоги в Питтсбурге был полицейский пост — четыре полисмена погибли в перестрелке с преступником, но не сумели остановить бойню.
Премьер Израиля Биньямин Нетаниягу после атаки в Монси драматически заявил, что еврейское государство окажет помощь всем странам в борьбе с антисемитизмом. При этом, для официального Израиля антисемитизм — это синоним критики израильской политики и евреи, страдающие от проявлений ненависти, получают стандартный ответ: «Приезжайте в Израиль».
До последнего времени в Израиле считали, что у американского еврейства нет проблем, заботясь лишь о притоке пожертвований, да отношениях с произраильским лобби. Лишь в последние годы заговорили о возникающих трениях, а посол США в Иерусалиме Дэвид Фридман признал в прошлом году, что расхождения зашли так далеко, что порой невозможно найти общий базис.
Летом 2016 года, когда мало кто верил в победу Трампа, израильский журналист Хеми Шалев написал футуристический фельетон о том, как после триумфа Трампа и всплеска межнациональной ненависти, сто тысяч американских евреев репатриируются в Израиль. Главный конфликт, — писал Шалев, — заключается в том, что американская еврейская община (за исключением ортодоксального меньшинства) становится все более либеральной, а евреи в Израиле постоянно правеют.
Большинство американских евреев — членов реформистских и консервативных общин — переезд в Израиль не прельщает. В Израиле, в свою очередь, многие не задумываются об уникальности самой успешной диаспоры в еврейской истории. Более того, израильское общество считает соплеменников в США леваками, а левак в современном Израиле — это ярлык, которого надо избегать. Поэтому в Израиле будут выражать сочувствие, но вряд ли оценят самобытность американского еврейства, как не смогли оценить ценность и самобытность русскоязычного еврейства и наладить с ним диалог на равных.
Михаэль Дорфман
Оцените пост
(голосовало: 8, средняя оценка: 1,50 из 5)
Загрузка...
