Сразу после Десяти заповедей евреи получают у горы Синай свод законов, регулирующих поведение человека в обществе. 53 заповеди этого раздела охватывают следующие темы: отношение к еврейскому и нееврейскому рабу, обязанности мужа перед женой; наказания тем, кто оскорбил своих родителей или поднял руку на них; уважение к еврейским судьям и руководителям нации; денежная ответственность за нанесение ущерба чужому имуществу; штраф и компенсация за воровство; ответственность «сторожа» за имущество, не возвращенное хозяину; право на самооборону при ограблении; запреты — на обольщение незамужней женщины, колдовство, скотоложство и принесение жертв идолам. Тора требует хорошо обращаться с прозелитами, вдовами и сиротами, избегать лжи; запрещает давать деньги в рост соплеменникам; ограничивает права заимодавца в конфискации залога; повелевает не задерживать храмовые жертвоприношения и освящать даже такие будничные действия, как еда; учит правильному ведению судебных дел; формулирует заповеди соблюдения шаббата и субботнего года; повелевает трижды в год — в Песах, Шавуот и Суккот — совершать паломничество в Храм; сообщает главный принцип кашрута: не смешивать мясные и молочные продукты. Б-г обещает привести евреев в Страну Израиля, помочь им в ее завоевании и изгнании местных язычников, гарантирует успехи и победы при условии соблюдения Его законов. Моше пишет Книгу Завета, скрепляет договор с Б-гом жертвоприношением и читает эту Книгу евреям. Народ обещает «сделать и услышать все, что сказал Б-г». Моше уходит получать Тору на гору Синай, где пробудет 40 дней.
***
«И вот законы, которые разъяснишь им…» (21:1). Эти начальные слова указывают на тесную связь между сегодняшним разделом, где изложены многочисленные положения, относящиеся к гражданскому праву, и предыдущим разделом «Итро», содержащим Десять заповедей и законы храмового жертвенника. И те, и другие были даны на Синае.
В том и состоит кардинальное отличие иудаизма от других религий. Многие считают, что «вера» — это ритуал и духовность. На Западе церковь отделена от государства. Того же требуют и израильские поборники демократии, не видящие принципиальной разницы между иудаизмом и христианством.
Тора не признает деления на мирское и духовное; она опровергает расхожий принцип: «Верь сердцем и живи, как все». В нашем мире все тесно связано, и святость не является прерогативой одних священнослужителей. Честный бизнес не менее свят, чем молитва в Йом-Кипур. Еврейские мудрецы говорят, что истинный хасид, благочестивый человек, должен скрупулезно выполнять сформулированные Торой правила поведения в обществе, ибо еврейская концепция «Храма» не ограничивается душой и синагогой; она присутствует и в стенах суда. Судья, выносящий справедливые решения, становится партнером Б-га в деле Творения; неумелый и продажный судья разрушает мир.
Санхедрин, высший судебно-исполнительный орган, заседал в древности на Храмовой горе по соседству со Святилищем. Ибо Храм и Санхедрин — «близнецы-братья»; обе «инстанции» концентрируют в себе святость и волю Творца. Поэтому не случайно сразу после грандиозных событий Исхода, перехода через Красное море и Синайского Откровения, открытых чудес, побуждающих нас признать всемогущество и величие Б-га, Тора немедленно переходит к будничным законам повседневной жизни. Эти законы, как страховочная сетка под цирковым эквилибристом, не дают обществу рухнуть в бездну нравственной дикости. При всей своей схожести с другими юридическими системами (многие из которых были разработаны на библейской основе), еврейское гражданское право имеет важное отличие — оно создано не людьми, а Самим Б-гом. Как и Десять заповедей, оно было дано евреям со всеми деталями, танахическими и талмудическими, на горе Синай и передано через Моше по цепочке поколений.
В отличие от законов Торы, «общечеловеческие» законы опираются не на безупречную мудрость Высшего разума, а на прагматизм и общепринятые представления о культуре и цивилизованности. Но когда в обществе из-под маски благовоспитанности прорываются звериные инстинкты, эти законы уступают место вакханалии зла и безумия. Несмотря на универсально признанную заповедь «не убей!» каждая эпоха была наполнена войнами, затоплена реками невинной крови.
Евреи, верные Торе, руководствуются в общественной жизни не «универсальными моральными ценностями», до того гибкими, что вчерашний порок (например, обман в политике) в одночасье превращается в норму, а то и в знак доблести, не прагматизмом и не условностями культуры и воспитания, а исключительно волей Всевышнего, выраженной в Торе, где нет принципиальной разницы между правилами взимания долга, запретом есть свинину и ношением талита во время молитвы.
Пожалейте вора
Впрочем, законы Торы — это нечто большее, чем нормативные требования к поведению человека в обществе. В них скрыта порой глубокая психологическая подоплека. Возьмем хотя бы такое положение из сегодняшнего раздела: «Если украдет кто быка или овцу и зарежет животное или продаст его, то стоимость пяти быков заплатит за быка и стоимость четырех овец за овцу» (21:37).
В чем дело? Почему кражу быка требуется компенсировать в пятикратном, а овцы в четырехкратном размере? Здесь, как ни странно, Тора проявляет заботу о личном достоинстве вора. Ведь украденную овцу ему, бедняге, приходится нести на плечах. Она блеет, вырывается. Люди видят, что ее похитили. Вору стыдно, неловко. Зато быка он спокойно ведет на веревке, не привлекая к себе внимания. Поэтому для овцекрада делается «скидка»: он уже пережил унижение, и когда его привлекут к ответственности, он должен будет добавить к денежному эквиваленту зарезанной или проданной овцы лишь сумму, равную ее троекратной стоимости. Похищенный бык обойдется ему дороже.
Оказывается, стыд — вещь далеко не абстрактная; ее можно оценить в деньгах. Но способен ли вор стыдиться? Если да, то почему он крадет? Спросите его, переживает ли он свое антисоциальное поведение, и он рассмеется вам в лицо: «Не болтай ерунду. Ты знаешь, сколько я получу за эту овечку?!»
Однако Тора видит человека насквозь, до самого донышка его подсознания. Она говорит нам: не верьте браваде вора; он унижен, раздавлен и поэтому заслуживает снисхождения. Занимаясь этим недостойным ремеслом, он обкрадывает, в первую очередь, самого себя. В момент совершения кражи вор, сам того не осознавая, испытывает глубокую эмоциональную травму, выглядит в собственных глазах «дешевкой», «фраером». Рецидивы воровства закрепляют в нем это подспудное недовольство. Стремясь избавиться от подавленности, взбодриться, он снова и снова идет «на дело». Порочный круг замыкается.
Впрочем, рабби Меир дает другое объяснение разнице в штрафе за похищение овцы и быка. Кражу быка он считает более серьезным преступлением, потому что владевший им крестьянин теряет важное «средство производства». Отсюда, поясняет РАШИ, мы видим, какое большое значение Тора придает честному труду.
Две короны на одну голову
«И взял (Моше) Книгу Завета, и прочитал вслух народу, и сказали они «Все, что говорил Б-г, сделаем и услышим» (24:7). Вечная заслуга еврейского народа состоит в том, что они поклялись вначале «Сделаем» и лишь потом — «Услышим». В результате, как сообщают мудрецы, шестьсот тысяч ангелов спустились с неба и водрузили на голове каждого из нас две короны: одну — за «Сделаем» и вторую — за «Услышим».
В Талмуде (трактат «Шаббат», 88а) сказано: мы получили эти короны именно потому, что сказали «Сделаем» перед «Услышим», а не просто потому, что за первую клятву полагается одна корона, а за вторую — еще одна.
Почему так важен порядок этих произнесенных слов? Тора включает в себя два аспекта. Первый аспект: Тору надо знать, чтобы исполнять ее заповеди. И второй аспект: Тору надо учить независимо от ее практического применения.
Если бы мы поменяли порядок слов и сказали: «Услышим и сделаем», это значило бы, что мы готовы учить Тору только ради исполнения заповедей. Но, сказав «Услышим» после «Сделаем», мы имели ввиду, что даже после того как мы выучили Тору, чтобы «делать», мы продолжим изучать ее ради нее самой — чтобы «услышать». Потому что Тора — это кладезь всего сущего, и мы будем и дальше постигать ее глубокую мудрость по мере наших интеллектуальных и духовных способностей без малейшей надежды достигнуть когда-нибудь ее дна. Ведь Тора свята, а у святости нет предела.
Лекарство от зависти
«Богатый не больше и бедный не меньше половины шекеля должен дать как возношение Б-гу — для искупления ваших душ» (Шмот, 30:15). Мудрецы говорят, что все наши заблуждения, ошибки и грехи сводятся к трем порокам: зависти, вожделению и гордыне.
В этот шаббат в синагогах прочтут после основного раздела отрывок «Шекалим». Это первая из четырех специальных глав, которые включают в утреннюю субботнюю молитву перед весенними праздниками Пурим и Песах. Эти главы настраивают нас на духовное очищение, которое должно происходить в сердце каждого еврея, если он хочет удостоиться права «выйти из Египта». Чтобы заслужить звание «Ам кадош», святого народа, особо приближенного к Б-гу, мы должны избавиться, в первую очередь, от зависти, половой распущенности и высокомерия.
В «Шекалим» содержится формула нейтрализации зависти. Именно зависть побудила сыновей Яакова продать своего юного брата Йосефа в рабство за двадцать сребреников. Исправлению этого тяжкого преступления способствует традиция выделять полшекеля на нужды Храмовой службы.
Порядок полшекелевого сбора, установленный Торой, отличается от других пожертвований на Храм тем, что все люди дают одинаковую сумму: «Богатый не больше и бедный не меньше». Так наглядно демонстрируется всеобщее равенство евреев перед Б-гом, а равенство, как известно, лучшее лекарство от зависти.
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
