Как мне рассказывали, улыбка не сходила с моих уст до четырех лет. А потом
мы поехали отдыхать в окрестности Тбилиси. В день приезда мама купила у мес-
тных крестьян курицу. Но зарезать ее было некому. Мама назвала ее Беляночкой.
Птичий грипп нам тогда не грозил. Так у меня появился первый друг. Я два месяца
играл с ней, вернее, дружил. Мне казалось, она меня понимала. В день отъезда
мама подала папе на обед жареную курицу. Страшная догадка пронзила меня.
– Где Беляночка?! – спросил я.
Мама и папа смущенно переглянулись.
– Нет!!! – в ужасе завопил я, впервые осознав, что в этом мире есть зло, смерть,
а еще страшнее – предательство. Температура у меня подскочила до сорока гра-
дусов. Я неприхотлив в еде, но с тех пор не прикасался к куриному мясу. Когда мне
стукнуло семь, маме почти удалось сломить мое упрямство. Мы пошли смотреть
фильм про войну, а после сеанса я обещал съесть куриный суп. Картина про войну
напоминала мультфильм «Ну, погоди!». Половину фильма фашисты, похожие на
малахольного волка, ловили кур, а те, как заяц из мультика, доблестно улепетывали.
Выйдя из кинотеатра, я укоризненно сказал маме:
– Ты же видела… Если фашисты едят курицу, то я не буду. Кроме того, я не могу
забыть Беляночку…