Марк Фельдман
«Сила и достоинство еврейского народа»
Часть 2
После первой публикации («Еврейский мир» номер 1420) я решил быть более оптимистичным. Меня упрекали в зациклинности на теме Холокоста. Но последние события в мире показали, что для такой «зациклинности», к сожалению, есть все основания.
О, позитивный взгляд на мир!
Провозгласить его так просто,
Но где он после Холокоста,
И кто сегодня наш кумир?
Какой там к чёрту позитив,
Когда народы точно звери,
Еврейским мир вообразив,
Миллионы душ убить посмели.
А что могло им помешать?
От Гёте и до Ватикана
Вдруг гуманизм пропал так «странно»!
На что же было уповать?
В душе и прямо одобряли
И жертв мильонами считали.
Вот «позитивный» взгляд на мир,
Где обыватель наш «кумир».
***
Умом Россию не понять.
Ф.Тютчев. 1866.
Я по России точно не скучаю
И никогда не навещу Москву.
Не те воспоминанья докучают,
И сны не те, чтоб чувствовать тоску.
Октябрь. Сорок первый. Все бегут.
Сосед смеётся, грязный рот ощеря:
«Москву уж точно к вечеру сдадут,
Так я за шкафом. Вам хана, евреям».
Он присмотрел наш шкаф уже давно,
Когда искал «на закусь» и на водку.
Такое вот дворовое дерьмо…
Но вместе ждём решающую сводку.
«Космополиты, чёрт бы вас побрал,
На службе вы у натовских
наймитов!»
У синагоги праздничный аврал,
И «воронки» стоят полуоткрыто.
Не вытравить из памяти моей
«Врачей-убийц»
и «ставленников Джойнта».
А «свой» поэт, доносчик — лицедей
На всех «стучал», спасаясь сам
от фронта.
А перестройки радостный обвал!
Двуликий Горби заправляет речи,
Которые никто не понимал,
И он сбежит в Форос,
судьбе навстречу.
Москва затихла. За окном капель,
Назначен день пасхального погрома.
Вот «Память» нападает на «Апрель»,
И списки жертв готовят управдомы.
Я по России точно не скучаю.
Ну а зацепит, сразу вспоминаю,
Что жил я там как будто на войне –
В моей умом не понятой стране.
***
А Б-г с вами! Будьте овцами!
Ходите стадами, стаями
Без меты, без мысли собственной
Вслед Гитлеру или Сталину.
Марина Цветаева. 1934 г.
А было мне тогда три года,
Я не писал ещё стихов,
Ловить «врагов» входило в моду,
Расстреливать большевиков.
Свои своих же распинали.
Власть по-восточному прибрав,
Народ в крови оставил Сталин,
Всех в преступленьях повязав.
А на другом конце Европы
Потомки Гёте жгли костры
И плавились «К Элизе» ноты,
Готовы были чертежи.
Освенцима и Биркенау,
Театр Беломорканал
Спектакли первые давал…
Кто только ни был там — не знаю:
Барбюс, Фейхтвангер и Роллан —
Весь цвет интеллектуалов —
Был так убийцей обаян,
Что и вопросов не осталось…
И лишь Марина сердцем чистым,
Давно приученным страдать,
К звезде не кинулась лучистой,
Способной свастикою стать.
***
ПАМЯТИ МОЕГО ДЕДА
(Шолома из Орши)
Евреи, куда вы бежите –
Ведь немцы культурный народ! –
Оршанский хозяин и житель,
Дед Шолом истошно орёт.
И руки к толпе простирает,
И просит идти по домам,
А немец бомбит и стреляет
И гонит евреев ко рвам.
Где ваши «культурные немцы»,
Вы бредите, Шолом, без сна,
Казнённые стынут младенцы
И матери сходят с ума!
На русском кричат и на идиш,
Плюют и грозят кулаком.
«Майн гот, ты же всё это видишь,
Так с кем же ты в сердце своём?».
Соседи нас выдали немцам,
Опомнись! Из гетто сейчас
Везут нас в какой-то Освенцим
И некому плакать о нас!
***
СТИХИ МОИ
Стихи мои — они живые-
Лежат по креслам, по столам,
Монбланом высятся крутые,
Пока не подойду к ним сам.
Ну что, никто вас не читает,
Стихи сегодня не нужны?
Мне магазин вас возвращает
И вроде вашей нет вины…
Мои родные в день рожденья
С улыбкой глупой шутят так:
Не надо нам стихотворений,
Давай обнимемся, чудак!
Что ж, я чудак. Мой бизнес трудный
Мне даже цента не принёс,
И обнимать меня не нужно,
Хоть праздник будет. Не вопрос.
Уж стол накрыт, над тортом свечи
И вскоре их задую я.
Всё принимаю: я не вечен,
Стихи забросят без меня.
Они для внуков лишь обуза,
На garage sale их не возьмут,
Поскольку пушкинская муза
И та не продаётся тут.
В России нынешней всё то же:
Там нет властителей умов,
А только авторы расхожих
Под шлягеры избитых слов.
Но ты эпоху не закажешь,
Живём в деляческие дни.
Зачем живём — никто не скажет,
Ничем мы не вдохновлены.
***
Как мир красив, какое утро!
Стараюсь мысль заглушить,
Что всё устроено не мудро,
Что смысла нет на свете жить.
Но ты меня тотчас спасаешь,
Так вот оно веленье жить!
Я над тобою зависаю,
Ты позволяешь мне любить…
Мы так друг друга понимаем,
Что нам усталость нипочём.
Она нам души отворяет
И притворяется стихом.
А мир за стенами всё тот же,
Отмерил счастье, не скупясь.
Мы всё поймём, наверно, позже,
Когда меж нами рухнет связь.
***
Тоска по родине! Давно
Разоблачённая морока!
М. Цветаева
Всё было так трагично и серьёзно,
Казалось, жизнь висит на волоске,
Я отвалить решил из мафиозной,
Тоска не докучала по Москве.
На улице Чайковского мы днями
Выстаивали новую судьбу.
И на Ордынке
слышалось с друзьями:
«Здесь не останусь,
хоть пешком уйду!».
Страна рвалась
из приоткрытой клетки,
И сталинский любимый
менестрель
Нам был смешон
как патриот советский
И с «молоткастым» правом
на расстрел.
В салоне Брик с поэтами Агранов, –
Палач — любовник
сталинских кровей,
Комкоры, Бабель,
кончивший так странно,
Чекисты, не жалевшие друзей…
Заваленная трупами Победа,
Послевоенный сталинский разбой
И обыски, аресты у соседей,
Народ, уставший от войны с собой…
Всерьёз Россию принимать не стоит,
За это головой платили все,
И кто-то плачет, в очереди стоя
И к трапу подвигаясь как к судьбе.
Мы улетали, жизни оставляя,
За Сталинград сдавая ордена.
Страна берёзок нам была чужая
И с пальмами была нам не нужна.
***
К чертям плохое настроенье,
Не надо думать о дурном,
Но нет от честности спасенья,
Ведь ты пред собственным судом.
Живу без цели, без азарта,
Как будто сделал всё, что мог,
А мир раскрыл учёным карты:
Природа подвела итог.
Мы движемся к концу вселенной,
А вся причина в потепленье,
Но в обществе она другая:
Всего — то третья мировая.
Поэтическая страница Марка Фельдмана «Сила и достоинство еврейского народа», Часть 1
Оцените пост
(голосовало: 7, средняя оценка: 4,86 из 5)
Загрузка...
