Д-р Нат. Гельман
Окончание Начало
Путь на кладбище: сквозь затворы трусости…
Сара Нахшон выходит из дома с ребенком на руках, завернутым в простынку. Она проходит обходной дорогой через задние ворота Кирьят-Арба, где ее никто не останавливает. Но вскоре перед нею вырастает контрольно-пропускной пункт израильских солдат, которым дан приказ предотвратить захоронение ребенка на древнем кладбище, чтобы не вызвать гнев местных арабов.
Сара Нахшон обращается к солдатам:
“Вы ищете меня? Вы ищете моего ребенка? Меня зовут Сара Нахшон. Вот мой малыш, у меня на руках. Если вы не позволите нам пройти на кладбище, мы сделаем это без вашего разрешения”.
Солдаты по рации получают все новые команды от начальства:
“Остановите их! Не позволяйте похоронной процессии достичь кладбища ни при каких обстоятельствах!”
Офицер связывается с министром обороны Шимоном Пересом. И тот принимает “соломоново решение”: похороны не разрешать, но мать с мёртвым ребёнком на руках не трогать”.
Однако солдаты оказываются не в силах повернуть назад волевую женщину.
“Если вы хотите ее остановить, приходите сюда и остановите эту женщину сами!” — так они отвечают на призывы по рации!”
Один из солдат выходит из машины и просит Сару Нахшон:
“Пожалуйста, г-жа Нахшон, это слишком далеко! Пожалуйста, позвольте мне отвезти Вас на еврейское кладбище.”
Cара идет по старым еврейским улицам Хеврона, мимо Бейт-Романо, Бейт-Шнеерсон, Хесед Авраам …
Сотни людей собираются ночью, чтобы похоронить ее сына. Лунный свет освещает ее лицо. Она говорит:
“Я, Сара, держу в моих руках моего мертвого ребенка, Авраама, и так же, как отец наш Авраам пришел в Хеврон, чтобы похоронить его Сару, я, Сара, пришла сюда, чтобы похоронить моего Авраама. Я не знаю, почему Бог дал мне эту страшную миссию — похоронить моего ребёнка, который прожил всего шесть месяцев. Он будет похоронен здесь, на старинном еврейском кладбище в Хевроне”.
Мёртвые завоевывают эту землю для живых. Еврейская история повторяется
Жители Кирьят-Арба выставляют на кладбище двух сторожей для охраны детской могилы. Один из сторожей — профессор Бен-Цион Тавгер (благословенна память праведника), физик с мировым именем, оле хадаш из Новосибирска.
Он принимается за расчистку кладбища и в одиночку, и с помощью других энтузиастов, и делает невероятное: раскапывает мусор, выкорчёвывает деревья, виноградные лозы, восстанавливает могильные плиты и надгробья. Его не раз арестовывают, но он побеждает тупую и ограниченную власть … еврейское кладбище приобретает достойный вид.
Здесь линия героической борьбы за Хеврон Сары Нахшон пересекается с дорогой мужества и ежедневного подвига Бен-Циона Тавгера.
Проходит около 5 лет, и мужественная женщина Сара Нахшон снова оказывается в эпицентре борьбы за Еврейский Хеврон.
“Через пятьдесят лет после резни мы, жители Кирьят-Арбы, решили вернуться в Хеврон”
В авангарде были женщины и дети.
Через неделю после Песах, в 4 часа утра, десять женщин во главе с рабонит Мириам Левингер и Сарой Нахшон, перерезав колючую проволоку, в сопровождении тридцати пяти детей, прибывших на грузовике к задней части Бейт-Адасса (в сердце старого еврейского Хеврона — Касба), при содействии подростков из Кирьят-Арба, спокойно поднимаются в здание по лестницам, выгружают матрасы, кухонные горелки, газовые баллончики, воду, холодильник и пр. – и начинают обживаться в полуразрушенном здании бывшей больницы, охраняемой израильской армией, получившей приказ блокировать смельчаков в доме, ограничив до минимума их контакты с мужьями и родными.
Единственное требование женщин к власти — разрешение на возобновление еврейского поселения в Хевроне. Бунтовщики добиваются права жить в еврейских домах, отстраивать и восстанавливать еврейские синагоги.
Возбужденные дети, оказавшись внутри занятого ими дома, начали петь радостными голосами о том, что сыны Израилевы возвратились в Сион. Слыша их восторженные голоса, израильский солдат спустился с его наблюдательного поста на крыше, чтобы расследовать, что произошло внутри здания. Когда он с удивлением спросил, как дети вошли в здание, четырехлетняя девчушка мгновенно ответила: “Яаков, наш праотец, построил нам лестницу, и мы вошли”. Так евреи (женщины и дети) начали свое возвращение в Хеврон.
Мириам Левингер заявила представителям власти:
“В Хевроне больше не будет Judenrein” (территории, свободной от евреев).
В тяжелейших условиях, без отопления и электричества, водопровода и канализации, отрезанные от своих семей, мужественные женщины с маленькими (и даже новорожденными) детьми прожили в полуразрушенном доме около года (!). При этом они организовали для своих детей настоящую школу и настоящие уроки, для того чтобы в невероятно тяжелых условиях продолжать их образование и не дать им забыть о том, что они растут в семье, любви и заботе.
С другой стороны, женщины не решались покинуть строение Бейт-Адасса, чтобы армия не смогла предотвратить их повторный вход в строение.
В начале каждой субботы во двор Бейт-Адасса приходили учащиеся ешивы из Кирьят-Арба, они молились, произносили кидуш, пели и танцевали.
Однажды в пятницу вечером, 12 мая 1980 года (17 ияра) только за один день до празднования Лаг ба-омер, случилась большая беда: юношей, направлявшихся к Бейт-Хадасса, сразила автоматная очередь из засады на крыше арабского дома. Шестеро евреев были убиты, 16 – получили ранения. (За три месяца до этого в Хевроне был убит еще один учащийся ешивы Иеѓошуа Салом.)
Только после этой кровавой бойни было получено разрешение правительства — восстанавливать старые и строить новые дома на месте древнего еврейского квартала в городе Праотцев. Семьи были воссоединены; в конечном итоге, правительство одобрило и помощь в восстановлении Бейт-Адасса, добавив два этажа с оригинальной структурой.
Евреям было разрешено переехать в смежные здания Бейт-Хасон и Бейт-Шнеерсон в старом еврейском квартале. 11 семей переехали в Хеврон течение 1986 года. За следующие два десятилетия многие другие принадлежащие евреям здания в Хевроне были отремонтированы и восстановлены. Позже еврейское присутствие в Хевроне сосредоточилось вокруг восстановленной синагоги Авраѓам Авину», в Бейт-Романо и в Рамат-Ишай (Тель-Румейда), таким образом, в Хевроне образовалось несколько еврейских кварталов. Тем не менее, еврейская община Хеврона росла очень медленно, несмотря на множество желающих поселиться в городе, и это всегда было связано с причинами политического характера.
Сара Нахшон обладает колоссальной жизненной энергией. Этот источник ее силы и непокорности духа идет от еврейской земли, от понимания своей нерасторжимой связи с Меарат ѓа-Махпела, Эрец Авотейну. Таких людей невозможно согнуть.
Сара Нахшон по-прежнему борется за Хеврон! И сегодня она принимает активное участие в борьбе за то, чтобы открыть все залы Меарат ѓа-Махпела для евреев все 365 дней в году. Дни этой удивительной женщины наполнены добротой и помощью своей семье, друзьям, соседям и совершенно незнакомым людям. У нее более семидесяти внуков (она знает все их дни рождения наизусть), она помогает пожилым людям, у нее обширные познания в области альтернативной медицины, которые она использует для лечения больных. Живая легенда Хеврона — Сара Нахшон.
Все продолжается, успокаиваться рано
Мы слушаем рассказ Сары Нахшон и понимаем: сегодня мы находимся в Хевроне и благодаря милости Вс-вышнего, Божественное Присутствие и помощь Которого была (и остается) необходимой нам; и по милости женщин и детей, благодаря их самоотверженности и решительности, вере и героизму и пониманию ими своей миссии, а также благодаря жизни шести человек, которые отдали свои души за еврейский народ в Эрец-Исраэль: это их подвиг открыл нам дорогу в еврейский Хеврон.
Через удивительные еврейские сердца, через самопожертвование одиночек, таких, как рав Моше Левингер, Сара Нахшон, рабонит Мириам Левингер, Бен-Цион Тавгер, — верящих ясно и просто в то, что они делают, — так произошло восстановление еврейской жизни в Хевроне!
Мы думаем о том, что евреев убивает не только арабская пуля или арабский нож. Евреев убивает равнодушие и трусость власти.
Арабы наглеют именно тогда, когда чувствуют беззащитность еврейских сердец, и тогда их жестокость безгранична.
Не надо дразнить гусей! — так сказал руководитель еврейской общины Хеврона командиру боевого отряда Ѓаганы, когда в 1929 году начались погромы в различных местах страны. Евреи Хеврона отказывались верить, что беспорядки могут докатиться до города Праотца Авраама, где евреи и арабы на протяжении веков достаточно мирно сосуществовали.
В связи с обострением обстановки бойцы Ѓаганы, прибыли в Хеврон, чтобы в случае погромов защитить его жителей, но председатель совета еврейской общины попросил их уехать: он боялся вызвать излишнее брожение среди арабского населения. На следующее утро после отъезда отряда началась резня, и евреи оказались абсолютно беззащитны.
В 1929 году у нас еще не было своего государства. Но политика “не дразнить гусей”, трусливо и подло уходить от ответов на самые главные вопросы еврейской жизни — стала традицией.
В основе этой стратегии и тактики — незнание или забвение еврейской истории и традиции, “историческая бесчувственность” к “отеческим гробам и родному пепелищу”.
“Если мы не будем бороться за землю наших Отцов, мы потеряем её”.
Иерусалим 2012-2019
Оцените пост
(голосовало: 9, средняя оценка: 4,44 из 5)
Загрузка...
