Еврейский Мир

Мое знакомство с идеями рава Меира Кахане началось в 1977 году, когда я встретил в Большой Хоральной синагоге в субботу ветерана Лиги евреев Лео Гринблюма с его супругой. Признаюсь, что до той памятной летней субботы во мне жили предубеждения против «экстремиста» Кахане и его боевиков. Несколько часов с четой Гринблюм повлияли на мою судьбу радикально. Следующая наша встреча состоялась два года спустя в Израиле, когда Лео навещал меня там в тюрьме. Я оказался за решеткой на три с половиной месяца после попытки освободить еврейский дом в Хевроне, незаконно занятый палестинцами.

Через два месяца после знакомства с Гринблюмом ко мне попала в Москве первая книга рава Кахане «Never Again», которую я незамедлительно перевел на русский язык и начал распространять, пользуясь услугами немолодой еврейской женщины, пережившей Катастрофу, которая отпечатала мне несколько десятков экземпляров на машинке. Она знала цену этой книге и рисковала своей свободой осознанно и бесстрашно.

Вспоминая те дни тридцать лет спустя, я подвожу итоги и осознаю, насколько решающую роль сыграла эта книга в моей жизни. Она помогла мне сокрушить всех галутных идолов и отдаться в неделимой полноте Израилю и его Торе. Одним из идолов, низвергаемых в книге рава Кахане, была Америка с ее мнимыми свободами. Вот что читаем в самом ее начале:

«13 мая 1939 года из гамбургского порта вышел корабль. На его борту находились 930 евреев, которые покидали страну, где родились и в которой были вынуждены оставить все, что у них было. Они без сожаления расставались с этой страной, прощались с прожитой там жизнью. В Германии наступили черные времена, безумие Адольфа Гитлера достигло чудовищных масштабов. Шесть лет правления нацистов принесли с собой террор, концентрационные лагеря, погромы и смерть. Девятьсот тридцать евреев оставляли позади кошмар, который еще вчера был их домом. Они были из тех последних евреев, кому посчастливилось живыми покинуть эту страну арийцев, прежде чем немецкие танки погрузили Европу во мрак.

Во всем необъятном мире, среди всех его стран и народов нашлось лишь одно государство, согласившееся предоставить убежище 930 отчаявшимся беженцам: у них были въездные визы на Кубу, и их сердца были преисполнены благодарности правительству этой страны, единственной, которая готова была их принять… Евреи, как правило, бывают слишком поспешны в выражении своей благодарности тем, кто говорит, что готов им помочь. Еще до того как корабль достиг берегов Кубы, правительство Гаваны объявило, что не позволит беженцам сойти на берег. Визы, как выяснилось, оказались недействительными…

Корабль подошел к гаванскому берегу и бросил якорь в двух шагах от чудесного пляжа в Майами, где в это самое время другие американские евреи безмятежно плескались в волнах прибоя, а по вечерам ходили смотреть на собачьи бега. Корабль с беженцами стоял в двух шагах от благословенных мест, где другие евреи загорали, наслаждались знаменитой еврейской кухней и радовались жизни. Как близко от американской нирваны были эти 930 человек, и как далеко они были от своего спасения! Драма разыгрывалась на глазах миллионов американцев. Кубинское правительство оставалось непреклонным. Волна антисемитизма прокатилась по кубинским газетам и политическим кругам, и Гавана продолжала утверждать, что визы недействительны, что она уже принимала евреев…

И вообще, как там поживает великий оплот демократии на Севере, Соединенные Штаты Америки? Может быть, там хотят принять несчастных беженцев? Это был неплохой вопрос. Он стал весьма актуален, когда окончательно выяснилось, что ни Куба, ни какая-либо другая страна не готовы принять еврейских беженцев из Германии. Дело стало неотложным, когда после многодневного бесплодного ожидания немецкий корабль поднял якорь, чтобы отправиться обратно в страну, которая когда-то была для этих людей домом, а сегодня стала порогом смерти. 930 евреев возвращались «домой» — к Гитлеру.

Франклин Рузвельт видел, как вдоль Атлантического побережья США 930 евреев отправляют обратно в пасть Гитлеру. Он мог открыть перед ними двери Америки, но не стал этого делать. Он мог спасти не только 930 евреев, но 9300 и 930000 евреев… Но ни Рузвельт, ни вожди других демократических стран, на чьих алтарях евреи служили с таким рвением, не пошевельнули и пальцем, чтобы спасти их. Суть политической теории относительности была ясна: когда мир сталкивается с какой-либо проблемой, от евреев требуется помощь — ведь они такие гуманисты. Но когда евреи подвергаются преследованиям, гуманность здесь ни при чем: ведь это же чисто «еврейская проблема»…

Рузвельт выслушал просьбу еврейских руководителей и с сожалением сообщил им, что ничего не сможет поделать. Ведь в конце концов в США действует система иммиграционных квот, и квота на иммиграцию из Германии уже исчерпана. «Но вы можете расширить квоту за счет будущих лет, пробовали протестовать еврейские лидеры. Пусть эти 930 человек въедут в страну, а квота будущего года или будущих десяти лет будет соответственно сокращена! Блистательный президент, за которого мы голосовали, несомненно, найдет какое-нибудь решение!»

Но нет, президент Соединенных Штатов ничего не мог поделать. Нарушение закона недопустимо. Франклин Делано Рузвельт никогда не нарушал закон. Итак, он сочувствует и глубоко сожалеет, но сделать ничего не может.

И поэтому когда «Сент-Луис» (так назывался тот злосчастный корабль) подошел так близко к Майами, что беженцы на его борту могли видеть огни города, где их собратья-евреи весело проводили время; когда «Сент-Луис» печально проследовал вдоль американского побережья, сопровождаемый сторожевыми кораблями береговой охраны Соединенных Штатов, которым был дан приказ предотвращать любые попытки со стороны беженцев покинуть борт «Сент-Луиса»; когда президент Соединенных Штатов, огорченный тем, что был вынужден отказаться от попытки спасти 930 евреев, отправился отдыхать, лидеры американского еврейства спокойно встретили спустившуюся ночь и тоже отправились по домам. Отдыхать…

Не было шума, не было громких протестов, не было нарушения закона. Не было ничего из того, что позже еврейские лидеры предпримут в разгар борьбы за гражданские права в Бирмингеме, Сельме и Джэксоне. Как воры в ночи, они скрылись, чтобы разойтись по домам.

И когда эти американские евреи отправились по домам, то и тем девятистам тридцати пришлось поступить так же. Отправляйтесь домой, 930 будущих ангелов! Отправляйтесь к Гитлеру…»

Низвержение американского идола фигурировало в учении рава Кахане выпукло и рельефно. Но в годы борьбы за репатриацию евреев СССР и за вызволение узников Сиона двуполярный мир представлялся многим из нас черно-белым. Сам рав был неоспоримым врагом противоеврейского советского режима и несомненным чемпионом борьбы против него, но антиамериканские нотки в его статьях и выступлениях становились все более доминирующими. Вспоминаю, как он привел меня в смятение своим толкованием Великой Субботы в 1979 году. Как известно, в этот день мы отмечаем вселюдное и демонстративное приношение в жертву египетского агнца. Рав Кахане сказал тогда следующее: «Сегодня приношением агнца была бы массовая демонстрация у посольства США, на которой бы сжигались американские флаги».

С годами антиамериканский дух рава Кахане становился все более оформленным и идейно обоснованным. Осознание Америки как империи либерального зла пришло к нему намного раньше, чем оно осенило нас. Он опередил нас и в этом.

В 1985 году он провел серию бесед с французскими публицистами Рафаэлем Мерки и Филиппом Симоном, которая легла в основу их книги «Meir Kahane: Le Rabbin Qui Fait Peur aux Juifs». Мы находим там следующую цитату:

«Вопрос. Когда вы говорите так, вы не напоминаете Хомейни?

Ответ. Предположим, вы правы. Ну и что? Какое это имеет значение? В любом случае, я могу вам сказать, что в определенном смысле Хомейни и ислам ближе иудаизму, чем Жан-Жак Руссо или Томас Джефферсон. Я убежден, что это, несомненно, так. Если мы начинаем с основной концепции о сотворении Б-гом человека и что человек обязан соблюдать закон Б-жий, то, разумеется, я смотрю на это, как Хомейни или как Папа или любой другой духовный лидер. Они мне ближе, нежели «рабай» Шиндлер, который пытается покрыть свой атеизм талесом».

Заметим, что этот материал выставлен на официальном сайте рава Кахане:

http://www.kahane.org/meir/interview.htm

Стоит сразу оговориться: рав Кахане прекрасно осознавал реальную угрозу со стороны ислама и арабского мира для Израиля. Он был самым радикальным радетелем изгона арабского врага с нашей земли. Но с каждым годом он все явственнее ощущал угрозы духовному существованию еврейского народа и Израиля со стороны либеральной империи с ее «новым мировым порядком». Меир Кахане вырос в Америке и, несомненно, любил ее. Одновременно он указывал на возможность новой Катастрофы именно в Америке и отмечал пагубность ее костодробильных для Израиля объятий.

В последних выступлениях (1990), собранных в брошюре «Цофе левейт Исраэль», рав Кахане призывает «портить отношения с США». Сознательное нанесение вреда отношениям с Америкой и выход из-под ее влияния рав определяет основной задачей в рамках стратегии спасения Израиля. Это особо радикальное воззвание, смысл которого не дошел до нас по сей день.

Приведем несколько прямых цитат. Не прибавишь и не убавишь…

«Машиах придет только когда мы полностью разочаруемся в гоях, в американцах. Мы обязаны испортить с ними отношения, обязаны. Потому что избавление приходит через веру…»

«Конечно, мы будем покупать у них оружие, но это должно быть на основе «бизнеса». А сегодня мы только хотим от них денег и становимся зависимыми от них».

«Новый мировой порядок», о котором говорит Джордж Буш, — это попытка собрать весь мир — Восток и Запад, США и СССР, мусульман и христиан — с целью навлечь беду на еврейский народ и его государство».

«Иного быть не может. США предадут Израиль. Сперва — еле заметно, а потом более явственно и ускоренно. И весь вопрос в том, произойдет ли это по нашей воле или против нее? Если мы сами отвернемся от этого гоя, то незамедлительно придет нам помощь от Г-спода. А если мы сами не приведем к этому, то останемся и без гоя, и без помощи Творца».

Оцените пост

(ещё не оценено)

Загрузка...

Поделиться