Как, вы не слышали про дядю Элю? Ну, это же тот самый, про кого с подачи Лейзера Вайсбейна (извините, Леонида Утёсова) распевали в СССР на всех углах. В 1930-х, подслащая Большие и Малые терроры.
«Если добрый дядя Эля
В сердце чувствовал веселье,
В сердце чувствовал веселье
Дядя Эля.
Он снимал свой сюртучонок,
Надевал на лоб шапчонку.
Вызывал тогда он скрипачей…»
Пели «дядя Элю», переделанного на свои языки и мотивы, и Мирей Матье во Франции, и Катри Хелена в Финляндии, и даже Айтен Альпман в Турции… А возникла столь обильно перелицованная песенка в 1927 в Нью-Йорке, под рукой знаменитого идишского поэта Моше Надира (Ицхака Райта). Он, тогда коммунист, припомнил многократно слышанные в Галиции истории про остроумного хасидского ребе. Но вы же понимаете, советскому человеку петь про служителей культа заказано — и ребе, не нарушая ритма, превратился в дядю Элю.
«Когда ребе Элимелеху становилось очень весело, он снимал тефилин, надевал очки и посылал за двумя скрипачами». Одна из версий — Надир использовал мотивы английской детской песенки про «старого короля Коля», который любит пировать, собирает музыкантов, а затем весело гонит их прочь. Бывали же времена, когда даже у коммунистов и даже в Нью-Йорке раввины ассоциировались с королями! Впрочем, мелодии у «Короля Коля» и «Ребе Элимелеха» совсем разные.
Признайтесь, вы были не в курсе, что дядя Эля — личность вполне историческая и что он, один из шести в семье братьев, родился в Галиции. В Малопольском воеводстве, в городке — скорее, пожалуй, среднего размера посёлке,- с оригинальным названием Тиктин (Лопухи); в 1717 году, у уважаемого раввина Элиезера-Липы. Как случилось, что папа сделался «Липманом», а сын унаследовал фамилию «Вайсблюм» (Белый цветок), мне неведомо — разве что от аромата цветов местной липы? Сюртучок либо тефилин ребе Элимелех, конечно, без дела не снимал, скрипачей не разгонял, а был великим хасидским праведником, учеником Межрицкого Магида. Именно он, развивая идею учителя, сформулировал концепцию «ребе» — и с тех пор она стала такой, какою мы её знаем сегодня.
В городке евреи жили столетиями, с 1522 года, тут стояло несколько синагог, в том числе красивая Главная. При ней, как признак определённого самоуправления, была даже «еврейская тюрьма». Видимо, погромы Хмельницкого сюда не добрались или подзабылись; наши соплеменники чувствовали себя вольготно и имели вполне пристойные «привилегии».
Существует множество хасидских преданий о братьях, старшем — рабби Зуше (Зусе, Зише) из Аннополя и младшем — рабби Элемелехе из Лиженска (Лижайска). С молодости они учились Торе вместе, побуждая, подталкивая и поддерживая друг друга. В юные годы братья вели аскетический образ жизни, посвящая всё время углублённому изучению Торы и работе над собой. Однако в конце жизни рабби Элимелех сформулировал: «аскетизм — это ловушка злого начала» — и призвал её избегать.
Довольно скоро рабби Зуша, ставший одним из ближайших учеников Межричского Магида, ввёл брата в свой круг. После нескольких лет учёбы в Межериче братья вместе отправились в «изгнание» (такой обычай существовал у многих каббалистов). 5 лет (по другим источникам 3) они в нищенской одежде, с посохами и котомками бродили по дорогам Польши и Украины. Видимо, так они стремились отдалиться от мирского, превратить себя в чистые сосуды воплощения Б-жественной воли — и параллельно привлекали к хасидизму новых сторонников.
В легендах о братьях всегда прослеживается один момент — противопоставление царственности Элимелеха (его позже прозвали «ребе Мелех», то есть Царь-ребе) и неудачливость, незадачливость, неотмирность, даже «шутовство» и «юродивость» Зуши, беспрерывно нарушающего общепринятые правила поведения и попадающего в нелепые ситуации. Словно Творец подарил им разные формы свободы: старшему брату, на всю жизнь «мальчику, играющему на свистульке песни Б-гу» — свободу от людских игр, младшему — свободу от вчерашнего дня, способность подниматься на обществом и компоновать его, придавать ему новые формы.
Реб Зуша говаривал: «Все шишки обязательно достанутся мне, а все удачи и удобства — брату». Вот одна из притч-иллюстраций: однажды братья заночевали на постоялом дворе, где гуляла свадьба. Основательно «увеселённые» гости обнаружили странников и, решив покуражится, принялись мутузить Зушу. Через некоторое время, оттанцевав, вернулись — а странники уже поменялись местами, Элимелех хотел дать брату спокойно выспаться — и под девизом: «тому мы уже выдавали свадебный подарочек!» принялись снова за Зушу. Когда Зушу наконец оставили в покое, он засмеялся и произнёс: «Так-то, дорогой брат — если человеку суждено получить удары, он получит их независимо от того, где находится». Без философской концовки я встречал это в анекдотах про Василь Иваныча и Петьку — догадайтесь, кто у кого позаимствовал?
Рабби Элимелех, при всей нелюбви к обыденности и своей погруженности в духовную работу, был великолепным организатором. Он блестяще — и интуитивно, и из опыта и логики — разбирался в людях. Конечно, это видел Магид, он с большим уважением относился к рабби Элимелеху, ценил его способности, учёность и праведность. Вероятно, он видел в Элимелехе своего возможного преемника — ведь Магид так много сделал для создания хасидизма как организованного движения, но конфликт в еврейском мире только разгорался. Заместить Учителя мог только тот, кто «стоит ногами в двух мирах», бескорыстный мудрец-мистик и одновременно человек, способный взять на плечи ответственность за тысячи людей за само движение.
Имя «Элимелех», что переводится как: «Б-г мой — царь», дано ученику явно не случайно; заложенная Магидом традиция «хасидского двора» с ребе-королём во главе им установлена. Не поэтому ли Магид не возражал против отъезда Элимелеха из Межрича? Предположу, он хотел, чтобы Элимелех не оставался в его тени, а создал собственное королевство. Сперва ученик обосновался в посёлке Шинва, но из-за возникшего там конфликта переехал в Лиженск в Галиции. Он сохранял с Магидом тесную связь, периодически наведывался в Межрич.
После смерти Магида (1772) центр хасидизма перебрался в Лиженск. Наиболее авторитетными из учеников Магида, вероятными его преемниками считались рабби Ихиэль-Михл из Злочева и рабби Элимелех. Но рабби Ихиэль-Михл во главе 300 хасидов уехал на Землю Израиля и, хотя был с оставшимися в постоянной связи, руководить на таком расстоянии не мог. Элимелех тоже рвался в Палестину, но заботы и обязанности не пустили его. Он должен был быть Мелехом, королём своего народа в изгнании.
В книгах его называют «основателем польского направления хасидизма» и «руководителем хасидского движения в Галиции». Некоторые из выдающихся учеников Магида перешли к нему, признав его наставником — что, конечно, усилило авторитет ребе Мелеха.
Рабби Элимелех был первым из хасидских ребе, сделавшим особый акцент на углублённом изучении Талмуда: «Самое большое наслаждение для Б-га — когда человек в великом смирении изучает законы Торы». Он разработал концепцию «ребе-цадика», привлекающего к последователям и ко всему миру высший свет. В нескольких словах эта концепция, опубликованная в его книге «Ноам Элимелех» через год после смерти автора, звучит так. Б-жественное влияние приходит в мир в основном через истинных праведников, всегда соединённых с мирами высшими. В определённом смысле цадик, праведник является посредником между Всевышним и обычными людьми; он благословляет — и благодать небес их достигает. Разумеется, в зависимости от уровней благословляющего и благословляемого. Поэтому должно материально поддерживать цадика, чтобы он мог полностью сосредоточиться на возвышенном; к тому же помощь праведнику — это заслуга, помогающая реализоваться благословению. «Ноам Элимелех» (Прелесть Элимелеха), комментарий-толкование на Пятикнижие, объясняет стих: «И поверили в Б-га и в раба Его Моше». «Поскольку они поверили Моше и прилепились к нему, он смог воздействовать на них своей святостью,- и они как бы поднялись на его уровень и смогли получить Тору».
Эти концепция и практика — единство общины вокруг цадика, за счёт которого они совместно поднимаются и тем приводят «ихудим» (восстанавливают единство материального с высшим),- общая для всех ветвей хасидизма. Несомненно, это одна из сил, позволившая выжить и вновь возродиться народу нашему после всех трагических потрясений.
Мой друг-хасид так объяснил адреса трёх из основополагающих книг по еврейскому мировоззрению (ашкафе): «Путь праведных» (Месилат ешарим) Рамхаля — это книга для грешников, она покажет им путь к праведности. «Тания» — книга для средних (такой у неё подзаголовок). А «Ноам Элимелех» — это книга для праведников, она учит, как подниматься выше и выше. На каком уровне должен стоять человек, который берётся поднимать к небесам тех, кто уже близок к ним?!
Естественно, «Ноам Элимелех», в отличие от прижизненных книг «Адерет кодеш» (Великолепие святости) и «Цатиль катан» (Маленькая блёстка ), встретил яростное сопротивление. Его, как «еретическое сочинение», предписывалось сдавать в генизу, выбрасывать… Постепенно страсти улеглись и сегодня «Ноам Элимелех» — одна из основополагающих книг хасидизма, изучаемая не только хасидами. Но это относится уже к посмертной истории написавшего.
Умер рабби Элимелех из Лиженска 21 Адара (11 марта) 1787 года. Этот день — также йорцайт моего папы Гирша бен Яков, всю жизнь бескорыстно помогавшего людям. Не знаю, есть ли связь… Рабби Элимелех был чудотворцем и бескорыстным защитником собратьев. Вот несколько историй о нём.
Однажды, сидя за столом с учениками, рабби Элимелех опрокинул стоявшую рядом супницу. Её наполняли ещё дважды — но содержимое оказывалось на столе. Юный Менахем-Мендель из Риманова, духовно особенно близкий с учителем, испуганно воскликнул: «Рабби, если они дознаются, нас всех могут за это казнить!». Некоторые рассмеялись, а рабби Элимелех успокоил: «они не дознаются». В этот час в Вене австрийский император собирался подписать антиеврейский указ — но чернильница три раза переворачивалась, заливая стол. После третьего раза император произнёс: «Я не буду это подписывать, видимо, небеса этого не хотят».
Саба Кадиша (Святой дедушка) из Ропшиц в книге «Нифлаот» (Удивительные события) описал историю возникновения «Молитвы перед молитвой» рабби Элимелеха. Во многих молитвенниках (сидурах) приводятся сокращённые её вариации — ими принято предварять молитвы и совершение заповедей.
Когда Саба был ребёнком, он часто посещал рабби Элимелеха. Однажды, когда он беседовал с хасидами из близкого круга ребе, к дому подошли несколько необычайно высоких мужчин и вошли — в дверном проёме им пришлось пригнуться. Ребе закрыл за ними дверь прежде, чем хасиды увидели лица. После беседы они ушли столь быстро, что хасиды увидали только их спины. Старшие хасиды побежали к ребе за разъяснениями. «Когда я увидел, что большинство не могут по-настоящему сосредоточиться во время молитвы из-за забот о пропитании, недостатка времени и понимания — я решил создать новую, сокращённую и понятную всем версию молитвы. Но святые члены Великого Собрания (руководившие народом после возвращения из вавилонского плена, две трети из 120 членов его были пророками), пришли и попросили не менять ни одну из установленных ими молитв. Они посоветовали мне создать молитву, произнося которую перед основной молитвой, человек сумеет сосредоточится и обрести необходимое намерение (кавану)».
После смерти Магида хасиды Польши и Галиции решили избрать своим ребе рабби Элимелеха. После «коронации» они, во главе с рабби Элимелехом, отправились в Лиженск. Заночевали в корчме, и тут хасидам показалось, что уж больно долго ребе спит — не зря ли мы его выбрали? Обратились к рабби Зуше. «Вы хотите его разбудить? Элементарно». Зуша подошёл к мезузе на двери комнаты и прикрыл её рукой — немедленно хасиды услышали, что ребе заворочался и встаёт. Рабби Зуша объяснил: «У каждого еврея есть заповедь: всегда представлять перед собой Всевышнего. Еврей должен жить вместе с Б-гом и Его Имя должно быть перед его глазами. Но что делать, когда он спит? Тогда мы полагаемся на Имя Всевышнего, начертанное на мезузе. Поэтому, когда я прикрыл рукой Имя, мой брат должен был мгновенно проснуться, чтобы начертать его в своём воображении».
Когда рабби Элимелех скончался, некоторые хасиды поехали в Аннополь, просить рабби Зушу заменить брата. Тот ответил: написано в главе Берейшит (в начале Торы): «И река выходит из Эдена для орошения сада, и оттуда разделяется и образует четыре главные реки». Тора вечна для всех поколений, мы можем найти в ней намёк и на наше время. «Эден» — это наш святой учитель Бааль Шем Тов. «Выходит из него» — это великий Магид рав Дов-Бер. «Для орошения сада» — это мой брат рабби Элимелех. «И оттуда разделяется и образует четыре главные реки» — это его святые ученики: Провидец из Люблина, Магид из Кожниц, рабби Менахем-Мендел из Риманова и ребе из Апты. Обращайтесь к ним и учитесь у них путям Всевышнего. (И небольшое хасидское королевство пошло разделяться на множество царств, каждое со своим путём и уставом — сохраняя, при всех отличиях, определённую внутреннюю связь с первоначальными «реками»)
Есть легенда, что во время Второй Мировой нацисты разрушили склеп и надгробье над могилой рабби Элимелеха, но когда хотели вытащить его из могилы — увидели, что тело цело, испугались и оставили его в покое. Склеп был восстановлен в 1960 году.
Рабби Элимелех знаменит своими лаконичными изречениями, своими развёрнутыми рекомендациями по достижению духовного совершенства и своими «сгулот». Сгула буквально — «нечто чрезвычайно ценное, уникальное» — подразумевает такие сокрытые свойства в предметах и поступках в материальном мире, которые могут нести благотворные воздействия (или, не приведи Б-г, разрушительные),- хотя на поверхностный взгляд причинно-следственные связи неочевидны. Например, согласно рабби Элимелеху, сгула для получения помощи с небес — сказать перед учёбой или поступком: «я делаю это ради того, чтобы объединить Святого, благословен Он, и его Шехину, чтобы дать наслаждение благословенному Творцу». Приведу ещё одну сгулу: рабби Элимелех обещает, что каждый, кто посетит его могилу, не покинет этот мир без тшувы (раскаяния).
Вот на прощанье несколько его изречений. «Хорошо, когда человек может действовать так, чтобы в нём пел Б-г». «Тот, кто идёт на поводу у своих желаний, умрёт без покаяния». «Одиночество не есть решение проблемы. Изолировать надо не свою жизнь, а свои мысли». «Дай нам видеть добродетели наших друзей, а не их недостатки».
Рабби Исраэль из Риманова говорил, что: «за 500 лет до рождения рабби Элимелеха мир получил изобилие в его заслугу. Тем более теперь, после его смерти».
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 4,33 из 5)
Загрузка...
