Когда Хайман Джордж Риковер отыскивал решение проблем, устроенных ему начальством, в Пентагоне находились высокие чины, говорившие с гадкой улыбкой: «вывернулся-таки Хаим»
Отец атомного флота США
Так нарекли четырёхзвёздного адмирала флота США Хаймана (Хаима) Джорджа Риковера, в детстве едва не ставшего жертвой еврейского погрома. Родился он 27 января 1900 года в еврейской семье в городке Маков-Мазовецкий (ныне Польша). После еврейских погромов 1905 г., шестилетний Хаим со своими родителями Абрамом и Рахель отправился в США. В бедняцком квартале Чикаго получил новое имя Хайман. С девяти лет Хайман Риковер помогал отцу-портному. Позднее он говорил, что его детство было временем «тяжелой работы, дисциплины и, бесспорно, недостатка приятного времяпрепровождения».
Учебу в средней школе в Чикаго, которую он закончил с отличием в 1918 году, Риковер сочетал с работой по вечерам, разнося телеграммы полную рабочую неделю. Благодаря этой работе он познакомился с конгрессменом Адольфом Дж. Сабатом, чешским евреем, иммигрантом, ставшим позднее другом семьи Риковер. Именно Сабат порекомендовал Риковеру-младшему поступить в Военно-морскую академию. Благодаря самодисциплине и одаренности Хайман успешно сдал вступительный экзамен и был принят.
Со 2 июня 1922 года по окончании учебы Риковер до 1927-го служил младшим офицером на военных кораблях. Его первый корабль — эсминец «Ла Валетта» на западном побережье Панамского канала. Тогда же он получал стипендию от Чикагского университета для изучения истории и психологии. Попав на борт «Ла Валетты», он настолько впечатлил своего командира, что спустя год в июне 1923 года сообразительный младший офицер, несмотря на недостаточный опыт, был назначен старшим механиком линейного корабля. Вскоре он был направлен в аспирантуру Аннаполиса, одновременно учился в Колумбийском университете, получил степень магистра по электротехнике (после года, проведенного в Военно-морской аспирантуре). Дальнейшую работу он продолжил в Колумбийском университете. Там он встретил свою будущую жену, студентку по международному обмену Рут Д. Мастерс. После её возвращения с докторантуры в Сорбонне в 1931 году они поженились.
29-летний Риковер поехал в Вашингтон, где предпринял усилия, чтобы добровольно поступить на подводный флот, но его заявление было отклонено ввиду возраста (староват для начала карьеры). Но судьба распорядилась вопреки мнению военных бюрократов. Бывший командир линкора «Невада» вступился за Риковера. С 1929 по 1933 год Риковер служил на подводных лодках и получил доступ к самостоятельному управлению и командованию кораблем. Это произошло после получения в 1930 г. инженерного образования в области электротехники в академии в Аннаполисе.
В июле 1937 года Риковер принял под командование свой первый корабль — тральщик «Финч.» Ему было присвоено звание лейтенант-коммандер. В октябре 1937 года Риковер был избран для инженерной службы и сдал корабль новому командиру. 15 августа 1939 года поступил в распоряжение Инженерного управления флота в Вашингтоне.
В 1939 г. началась более чем 40-летняя служба в Главном инженерном управлении военно-морского флота США в Вашингтоне рядовым сотрудником отдела планирования.
Перл-Харбор как испытание
Вторая мировая война стала временем испытания и для Риковера. В результате японского нападения на Пёрл-Харбор в декабре 1941 года были потоплены 5 линкоров. 10 апреля 1942 года Риковер вылетел на Гавайские острова. Он сыграл ключевую роль в подъёме линкора «Калифорния», и стал ведущей фигурой в приведении электрических генераторов и моторов в рабочее состояние, что позволило линкору дойти своим ходом из Пёрл- Харбора до американской верфи Пьюджет-Саунд.
В ходе войны, находясь во главе электрического отдела Корабельного бюро, Риковер был награждён орденом Почётного легиона и получил опыт руководства большими исследовательскими программами, отбора талантливого техперсонала и тесного сотрудничества с частными подрядчиками.
Проект «Манхэттен»
Незадолго до окончания Второй мировой войны в марте 1945 г. лаборатория в Окридже призвала флот и промышленность присылать людей для обучения реакторным технологиям.
В июне 1946 года на базе проекта «Манхэттен» был начат новый проект — создание ядерной энергетики. Флот решил послать для участия в проекте восемь человек. Сознавая потенциал применения ядерной энергии на флоте, Риковер обратился с рапортом об участии. Вначале он не был избран. И на этот раз благодаря поддержке адмирала Эра Миллса, своего бывшего командира, ставшего главой Корабельного бюро и знавшего Риковера как способного офицера, он был направлен в Окридж, и после завершения годичной учебы был назначен заместителем управляющего всем проектом, получив доступ ко всем средствам, проектам и материалам исследований. Риковер добился утверждения у адмирала Честера Уильяма Нимица первой редакции списка основных требований к будущим атомным подводным кораблям.
В январе 1949 года Риковер предложил начать в США производство трубок из циркония для будущих транспортных реакторов. Комиссия по атомной энергии страны возражала, считая цирконий слишком экзотическим материалом. Но успешные испытания в Советском Союзе атомной бомбы подтолкнули события.
Риковер стал руководителем отдела электричества и с августа 1948 г. — главой вновь созданного отдела ядерной энергии, который еще в период Второй мировой войны предложил проект создания атомного оружия.
В конце 1946 — начале 1947 гг. Риковер начал энергичную борьбу за развертывание и скорейшее завершение работ по созданию ядерного реактора для субмарин. На этом пути пришлось преодолевать сопротивление высшего командования флота и руководства министерства обороны. Видный исследователь военно-морской истории США Фрэнсис Дункан пишет: «В конце 40-х годов Риковеру пришлось доказывать необходимость создания подводного атомохода. Он добивался интенсивного развития строительства, шел на риск, понимая намного лучше других, что случись хоть небольшое происшествие на лодке, ему, еврею Риковеру, этого не простят».
Заручившись в августе 1947 г. официальным одобрением своего плана Э.Теллером, Риковер добился в Конгрессе необходимых для этой цели ассигнований уже с 1948 г. Тогда же он стал фактическим руководителем всего проекта строительства атомной подводной лодки и представителем военно-морского флота в сенатской Комиссии по атомной энергии. Подводная лодка существовала только в макете, но Риковер уже думал о её первой команде. Тогда же появился важнейший принцип Риковера в работе с кадрами: подбирать лояльных, поощрять инициативных и всех нагружать такой ответственностью, которую они только в силах вынести. Начиная с августа 1951 года в ВМФ США проводился отбор будущих офицеров-подводников, причем каждый из кандидатов-финалистов в обязательном порядке встречался с Риковером.
В январе 1954 г., после завершения создания ядерного реактора, была спущена на воду первая в мире атомная подводная лодка «Наутилус». Это название, видимо, было дано в ознаменование сходства многих тактико-технических характеристик с подводной лодкой капитана Немо, созданной гением Жюля Верна. Её характеристики: неограниченная автономность и дальность плавания, возможность действовать без всплытия во много раз дольше, чем дизель-электрические подлодки.
В своем первом походе «Наутилус» сделал то, что казалось фантастикой — подо льдами Арктики добрался до Северного Полюса. Этот исторический акт обеспечил Риковеру на многие годы широкую поддержку в обеих палатах Конгресса. Он стал контр-адмиралом.
После «Наутилуса» Риковер представил детальную программу развития атомного подводного кораблестроения. Стратегические подводные ракетоносцы считаются самым мощным, эффективным компонентом американского ракетно-ядерного потенциала.
Из построенных 182 атомных субмарин самыми могущественными среди них были стратегические подводные ракетоносцы класса «Огайо», первая из которых была построена в 1981 году. Боевая мощь таких субмарин поистине чудовищна. Каждая стратегическая субмарина оснащена 24 ракетами подводного старта. Одним залпом «Огайо» может обрушить на неприятельскую страну до 300 боеголовок общей мощностью около 80 мегатонн по тротиловому эквиваленту, что соответствует 5 тысячам «хиросимских» бомб. Все это, созданное под руководством Риковера, предотвратило перерастание холодной войны в войну «горячую».
В октябре того же года ему была поручена разработка первого ядерного реактора для гражданских целей, наблюдение за строительством первой атомной электростанции в Шиппингпорт, оснащенной первым гражданским ядерным реактором.
К тому времени адмирал Миллс принял решение назначить Риковера главой национальной программы по созданию атомных подводных лодок. Решение основывалось на стремлении поставить решительного человека, хотя Миллс знал, что контр-адмирал «не очень уживчив», но он считал, Риковер именно тот, на кого флот может положиться, «с каким бы сопротивлением он ни столкнулся, если только он убежден в потенциале атомных подводных лодок». И Риковер не разочаровал его. В октябре 1958 года Риковер был повышен в звании до вице-адмирала и награжден первой из двух Золотых медалей Конгресса (его непосредственный командир при этом остался контр-адмиралом).
«У меня есть сын, и я люблю его»
С 1958 г. он курировал строительство новых атомных лодок, руководил созданием крупных ядерных реакторов для больших надводных военных кораблей и играл ключевую роль в строительстве в 1966-х годах первых атомных авианосца, крейсера и фрегата. Почти тридцать лет он осуществлял строжайший контроль за состоянием кораблей, техникой и личным составом атомного флота, лично проводил собеседования, одобряя или отвергая каждого офицера-кандидата на атомные корабли. За время его беспрецедентно долгой карьеры этих встреч и бесед собеседований только со свежими выпускниками накопилось более 14000. Его строгие требования и упор на личную честность — главный источник долгой безаварийной эксплуатации реакторов в ВМФ США.
Однажды в беседе с одним из капитанов Хайман отчасти раскрыл источник такого навязчивого отношения к безопасности:
«У меня есть сын. И я люблю его. И хочу, чтобы всё, сделанное мной, было настолько безопасно, чтобы я мог со спокойной душой доверить ему использование. Вот мое главное правило».
В качестве главы Реакторного отдела Риковер сосредотачивался скорее на надежности и безопасности техники, чем на тактической и стратегической подготовке. Это вовсе не повредило их боеспособности. Этот фактор нашел подтверждение в свете засекреченных достижений в эпоху холодной войны. Так, рекорд ВМС США по безаварийной эксплуатации реакторов явился резким контрастом главному конкуренту — советскому флоту, который потерял несколько лодок в результате аварий реакторов, что явилось результатом спешки и избранных направлений строительства в соревновании с более передовой американской техникой.
Риковер был одержим идеей безопасной, до мелочей проверенной атомной программы. Вместе с его успехом многие наблюдатели полагали, что при случае он пользуется властью, чтобы свести счёты или одернуть кого-нибудь. Однако все было не так. Резко отличаясь от множества адмиралов и старших офицеров, которые ищут виноватых среди других, когда что-нибудь идет не так, Риковер неизменно брал на себя полную ответственность за все, происходящее в программе Корабельных ядерных силовых установок. Уникальность его программ подтверждена в выражении «с рожденья до могилы». Что включало ответственность за идею проекта, за исследования и разработки, за проектирование и постройку оборудования, поставляемого на корабль, за эксплуатацию судна, за отбор офицеров и матросов для него и за их обучение и подготовку. Короче, он отвечал за корабль в течение всей его жизни — с самого начала и до самого конца. В декабре 1973 г. Риковер получил звание полного адмирала. Еще в начале 1980 г. он продолжал оказывать влияние на решение вопросов военно-морского планирования.
С 1958 г. Риковер приобрел известность как борец за коренную реформу системы образования в связи с тем, что Советский Союз опередил США в запуске первого спутника Земли. Его активность вызвала большой общественный резонанс. В правительственных кругах даже обсуждалось предложение о назначении Риковера национальным комиссаром по вопросам образования, особенно поддерживаемое командованием военно-морского флота. Им было написано сотни статей по вопросам образования, а также ряд книг. Его постоянный интерес к образованию привел к нескольким беседам с президентом Джоном Ф. Кеннеди. На средства созданного им в 1982 г. фонда в 1984 г. был основан Научный институт имени адмирала Риковера для особо одаренной молодежи. Ежегодно в течение шести недель там получают усиленную подготовку 50 американских юношей и девушек — по одному из каждого штата, и по пять из некоторых зарубежных стран, в том числе Израиля.
Всего при его участии было построено 237 ядерных судов, которые ни разу не сталкивались с ядерной аварией. Поэтому нередко в США можно слышать о «еврейском флоте» Америки и не в шутку, а с благодарностью, так как творцом самой идеи такого флота, создателем программы его постройки, фактическим руководителем этого строительства более 35 лет был еврей, которого звали Хайман Джордж Риковер. Атомные подводные лодки составляют главную силу американского военно-морского флота.
Не следует, однако, думать, что Риковер шел по гладко накатанному пути. Он всю жизнь ощущал противодействие оппозиции и боролся с ней. При том что противниками его идей были в основном руководители Пентагона, непосредственные его начальники. Многие поражались, насколько умело преодолевал Хайман препятствия на пути к цели.
К примеру, министр обороны Р.Макнамара был категорически против строительства подлодок-носителей крылатых ракет. И тогда Риковер, пренебрегая мнением министра, обратился напрямую к Комитету по делам обороны Конгресса, что категорически недопустимо. Однако Хайман пошел на это и победил. Тогда начальство решило избавиться от строптивого флотского офицера, найдя простой повод. К тому времени Риковер прослужил на флоте около 30 лет, а был всего лишь капитаном 1 ранга, что позволяло уволить его в отставку как бесперспективного офицера. Подумать только — генератор прогрессивных идей — и бесперспективный… Но Риковер сумел донести свой замысел до Сената, и законодатели заставили Пентагон ходатайствовать перед президентом об адмиральском звании для Хаймана.
Кстати, все президенты США в период строительства атомного подводного флота высоко ценили Риковера. И когда в 1964 году он сам решил уйти в отставку, то президент Линдон Джонсон лично просил его остаться на своем посту и присвоил ему чин вице-адмирала. Впоследствии Хайнман продолжал службу по просьбам президентов Никсона, Форда и Картера, причем Никсон свою просьбу подкрепил присвоением флотского чина — четырехзвездного адмирала. До Риковера это звание не присваивалось ни одному морскому инженеру. И Хайман служил честно, эффективно и талантливо.
Но, кроме президентов США, существовало и непосредственное флотское начальство, которое далеко не всегда понимало и не признавало его огромный творческий потенциал. Ф.Дункан пишет: «Адмирал не стеснялся в своих интервью ссылаться на проявленный по отношению к нему антисемитизм со стороны флотского руководства. Это был, пожалуй, единственный доступный ему эффективный способ борьбы с реальным антисемитизмом, мешавшим его работе. Таким образом, Хайман доводил до сведения общественности каждый негативный эпизод. А их было немало. И когда он отыскивал выход из сложившейся ситуации, в Пентагоне находились высокие чины, говорившие с гадкой улыбкой: «вывернулся-таки Хаим!»
Особо тесные связи были у адмирала с президентом Джимми Картером, который в своих воспоминаниях писал: «Адмирал Хайман Риковер был человеком, оказавшим влияние на мою судьбу не меньшее, чем мои родители. Я всегда считался с его мнением и часто обращался за советами, даже не касавшимися непосредственно его компетенции».
В 1980 году за вклад в дело мира президент Картер вручил ему Президентскую медаль Свободы и две и Золотые медали Конгресса.
Среди 13 высших военных и 65 гражданских наград, которых был удостоен Риковер, были две Президентские медали Свободы (второй случай в истории) и Золотые медали Конгресса. Он получил также 15 почетных степеней, включая престижную премию Энрико Ферми «за инженерные достижения и образцовое руководство при создании безопасной и надежной ядерной энергетики, ее успешное применение в национальной безопасности и экономике».
Хайман Риковер оставался в рядах ВМФ США почти до самой смерти. 19 января 1982 г. он вышел в отставку полным адмиралом, прослужив на флоте 64 года. В день отставки Риковера среди гостей присутствовали все три живших на тот момент экс-президента: Картер, Никсон и Форд. Президента Рейгана на этом мероприятии не было.
Заслуживают внимания убеждения Риковера, которые не скрывались им до конца жизни — о чрезвычайной опасности атомной энергии.
В беседе с президентом Джимми Картером Риковер, пребывая вместе с ним на борту субмарины, сделал одно из самых важных замечаний: «Лучше бы атомный боеприпас не изобрели».
И затем сказал: «Хорошо, если бы атомную энергию вообще не открывали».
Картер возразил: «Адмирал, но в этом вся ваша жизнь».
Риковер ответил: «Я отказался бы от всех своих достижений, и от всех преимуществ атомной энергетики для флота, для медицинских исследований, и всех других целей, если бы это позволило избежать развития атомного оружия».
Учитывая его преданность идее атомного движения, неожиданным явилось его заявление перед Конгрессом в 1982 году, под конец карьеры, что, будь его воля, он «утопил бы их всех». Внешне это несуразное заявление, иногда относимое на счет старости человека, пожившего своё. Но взятое в контексте оно раскрывает личную честность Риковера — до такой степени, что он сожалеет о необходимости подобных машин в современном мире, и прямо указывает, что использование атомной энергии со временем вступит в противоречия с природой.
Своими убеждениями он поделился в мае 1982 г. и с членами Конгресса: «Я не верю в то, что атомная энергия имеет смысл, если она производит радиацию. Вы можете спросить меня — так почему же я занимался атомными судами? Потому что они — необходимое зло. Я бы утопил их всех. Я не горжусь тем, что я сделал. Я делал это потому, что они были необходимы для безопасности моей страны. К несчастью, попытки ограничения войн всегда проваливаются. История учит, что, когда начинается война, каждая страна в итоге использует то оружие, какое у неё есть. Этим еще раз подчеркивалась важность совместных усилий всех стран по предотвращению угрозы атомной войны».
Но атомная энергия может работать надежно и безопасно, если за нее отвечают высококвалифицированные и компетентные люди, инженеры-атомщики. Об этом напоминают тезисы адмирала Риковера.
Семен КИПЕРМАН
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
