Мир вздохнул с облегчением. 5 апреля 2007 года Иран выпустил британских пленников — пятнадцать моряков и десантников. Все каналы телевидения показывали 14 мужчин и одну женщину, приземлившихся на британскую землю, улыбавшихся, оживленно беседовавших, спешивших к своим семьям.
А до этого в течение двух недель творился произвол. Напряжение доходило до предела, газетные заголовки пестрели восклицательными знаками. Ученые мужи и эксперты захлебывались предсказаниями, комментариями и аналитическими изысканиями: «Как должна Великобритания реагировать?» «Иран продемонстрировал слабость или силу?» «Был ли это акт изуверской хитрости или феноменальной глупости?»
Мои эмоции
Теперь, когда все благополучно завершилось, хочу поделиться с вами своими соображениями. Я, конечно, рад за моряков и их семьи. Но меня гложет чувство гнева. Хочу остановиться на одном аспекте этого похищения, который, очевидно, остался незамеченным.
Смотрел по телевизору иранские видеопленки, демонстрировавшие, как эти 15 пленников улыбались, ели, играли в шахматы и восхваляли доброту своих тюремщиков. И тут меня осенило: как невероятно повезло родителям, супругам, детям этих пленников, которые воочию могли убедиться, что с их близкими ничего страшного не произошло.
Конечно, трудно было предсказать, что с ними будет в дальнейшем, но по крайней мере родные знали, что в это время все 15 человек живы и невредимы. А как страшно не знать этого!
Я подумал о тех родителях и родственниках, которые ничего не знают о своих солдатах, не знают даже, живы ли они. Они многое бы отдали, чтобы посмотреть видеозапись, услышать голос или хотя бы получить письмо. Но они лишены этой возможности. Мир, который был так возбужден и озабочен судьбой пятнадцати британцев, совсем не беспокоится о других пленных.
Оруэлл был прав, написав в «Скотном дворе»: «Все животные равны, но некоторые более равны, нежели другие». Некоторые солдаты «менее равны», если они — израильтяне, а не британцы: СМИ о них молчат, и мир спокоен
Вот их имена: Закари Баумел, Цви Фельдман, Егуда Кац, Рон Арад, захваченные в плен 18 лет назад; Гай Гевер, попавший в плен в 1997 году; Гилад Шалит, Эльдад Регев и Ехуд Голдвассер, похищенные совсем недавно, — в октябре 2006 года.
Их судьба неизвестна. От них не было никаких вестей…
А что Международный Красный Крест?
Уважаемая и почитаемая организация, чья деятельность предусматривает в первую очередь помощь, контроль и вмешательство в случаях нарушения прав человека.
В течение четырех лет, что я провел в гетто и концентрационных лагерях, мне довелось иметь дело с Красным Крестом только однажды: за месяц до окончания войны нам, узникам Дахау, выдали пакеты от Красного Креста: фунт сахару, две банки сардин, пачку печенья и 10 сигарет. Они предназначались каждому узнику, но нам досталось по одному на четверых заключенных. Я знаю, что представители Красного Креста посетили во время войны концентрационный лагерь Терезин и пришли в восторг: нацисты к их визиту вычистили лагерь, и пока инспектора были там в течение нескольких дней, заключенные «наслаждались» нормальной одеждой, приличной едой и даже школой и театром.
Красный Крест контролировал содержание американских военнопленных в Германии и немецких военнопленных в США и в Англии. Военнопленные пользовались почтой, у них было сносное продовольствие, медицинское обслуживание и никакого принудительного труда. Имелось только одно исключение: лагерь Берга для американских солдат — евреев, которых определяли по биркам на шее (их носили все американские солдаты) с их армейскими номерами, именами и религией (у евреев на бирке стояла буква «Н» — Hebrew). Представители Красного Креста никогда там не были, и солдаты в Берге и в других концлагерях голодали и умирали от непосильной работы. Оруэлл был прав: «Все равны, но некоторые более равны, нежели другие».
В настоящее время Международный Красный Крест регулярно посещает тюрьму Гуантанамо, чтобы удостовериться, что условия там гуманные, что заключенные имеют доступ к юрисконсультам, отправлению своей религии, медицинскому обслуживанию, физическим упражнениям и выбору меню, которое тщательно подбирается в соответствии с религиозными требованиями и личными пристрастиями: можете получать обычные блюда, а можете только вегетарианские или вегетарианские с рыбой!
Красный Крест также регулярно посещает израильские тюрьмы, чтобы удостовериться, что заключенные террористы, которые прошли через суд и были признаны виновными, содержатся в гуманных условиях и их регулярно посещают родственники.
Это — честно и справедливо. Но почему же этот стандарт неприменим к узникам ислама? И почему Красный Крест не требует по этому поводу санкций ООН, почему молчат СМИ, общественность и все цивилизованные нации?
Я не хочу сказать, что Красный Крест — антисемитская организация. Да, Красная Звезда Давида (Magen David Adom) до сих пор не признается как международный символ, в отличие от Красного Креста и Красного Полумесяца. Получается, все равны, но «Magen David» равен меньше, чем другие. Правда, недавно, после длительных дискуссий «Magen David» поменяла свою эмблему — красную звезду Давида на красный ромб…
Но, может быть, это все только совпадение, и в один прекрасный день мир отреагирует на вопиющую несправедливость?! Американский Красный Крест и американское правительство перестанут давать деньги этой лицемерной международной организации, ООН потребует от мусульманских стран открытого доступа к израильским заключенным, а израильтянам официально позволят помогать спасать жизни во время всемирных бедствий под знаменем Красной Звезды Давида (сейчас они это делают анонимно).
Дождемся ли мы этого? Я слышу смех…
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
