Если принять на веру, что мы живем в век символов, то следует согласиться, что самый зловещий символ Америки «9\\11» временно затмился цифрами «4\\16», и, вместо трех скорбных букв WTC, мы произносим две — VT, как называют Вирджинский технологический институт.
Утром в понедельник, 16 апреля, студент этого института, 23-летний иммигрант-южнокореец Чо Сын Хи совершил самое массовое в истории США убийство, ставшее делом рук одного человека с помощью огнестрельного оружия в мирное время. Вооруженный двумя полуавтоматическими пистолетами, Чо за два часа расстрелял 30 студентов, убил двух преподавателей, а затем выстрелил себе в рот, от чего ему снесло полбашки…
Это не первый, хотя и самый трагический случай стрельбы в наших начальных, средних и высших учебных заведениях, и, как всегда, сейчас начнутся длительные поиски крайнего. Пока обвиняют администрацию университета, намекают на неосмотрительность торговца, продавшего Чо Сын Хи оружие, а в своем предсмертном послании убийца-самоубийца обвинил во всем общество. «У вас были шансы предотвратить сегодняшний день, — говорит он в объектив видеокамеры. — Но вы предпочли пролить мою кровь…»
В том, что у сына иммигрантов — владельцев химчистки поехала крыша, никто не сомневается. Как стало известно, Чо наблюдался у психиатров и страдал аутизмом, при котором человек уходит от окружающей действительности, перестает ее понимать и начинает ориентироваться на свой собственный внутренний мир. Иногда он впадал в депрессию, избивал подружек, а один раз устроил пожар в университетском общежитии. Все это так, но от этого, повторяю, не легче.
Как избежать или хотя бы свести к минимум вероятность того, что очередной аутист-любитель обзаведется оружием и начнет палить по живым мишеням в людном месте? Рецептов несколько, но все они одинаково нереальны.
Можно, конечно, ввести федеральный закон, требующий у покупателей оружия справку от психиатра. Можно еще больше ограничить продажу оружия, которая в отдельных штатах, включая Вирджинию, почти не ограничена. Можно вообще запретить огнестрельное оружие всем, кроме солдат, полицейских и спецслужбистов. Это с одной стороны. С другой, что реальнее, можно усилить охрану учебных заведений, взяв пример с некоторых средних школ в криминогенных нью-йоркских районах, где детей шмонают при входе, словно особо опасных рецидивистов. Родители негодуют, но дети стали реже убивать друг дружку и учителей.
Это меры, которые предлагают гуманисты-утописты. Сторонники более радикальных мер предлагают не ограничивать право на оружие, а наоборот, дать, скажем, студентам право носить пистолеты, и тогда в случае с Чо Сын Хи жертв было бы куда меньше — его застрелили бы сами товарищи. Можно, предлагают наши ястребы, не впускать в страну душевнобольных, но это попахивает решением дедушки Адольфа избавить Германию от «недочеловеков».
Слово «бесноватый» с завидной легкостью перекочевало из медицинского в политический словарь, хотя ему самое место в теологическом словаре, поскольку речь идет о человеке взбесившемся. Как же нам обороняться от бесноватых? У каждого из них есть индивидуальные причины психотравмы, но известны они становятся, когда уже поздно. Кто знает, как вел бы себя Чо Сын Хи, не укуси его, скажем, в детстве муха, залетевшая в Южную Корею из Северной. Осенью прошлого года он, по заданию профессора кафедры английского языка и литературы, написал несколько пьес, и профессор обратил внимание на обилие там сцен насилия. В пьесе «Richard Mcbeef», например, юный герой обвинил отца в педофилии, а мать в финале отпилила мужу голову бензопилой. В названии своей пьесы Чо Сын Хи явно взял имена шекспировских героев.
Ну и что, неужели наш просвещенный американский профессор должен был заявить куда следует об опасных наклонностях молодого «драматурга»? Да таких пьес у нас сколько угодно, а бензопила в Голливуде давно стала бытовым оружием при сведении счетов. Академические свободы, царящие в университетах США, разрешают и не такие пьесы.
Бытовые шизики бьют нас кирпичами по головам, сталкивают с платформ под поезда сабвея, колют, рубят и режут, словно шведы и русские в пушкинской «Полтаве». А мы молчим. Если по вине шизофреника погиб человек, мы не против отдать убийцу под суд и упрятать его на всю оставшуюся жизнь за решетку тюрьмы или за забор психушки, но человека-то больше нет.
В бывшем Советском Союзе соседи звонили куда следует, за таким больным приезжала скорая психиатрическая помощь, и его больше не видели, а если видели, то это был совсем другой человек — до полусмерти заколотый галаперидолом и сульфазином. Человека тоже больше не было, но как бы другого человека, не нормального, а ненормального. Привело все это к тому, что психовозы стали приезжать за инакомыслящими, опасными не для общества и даже не для «электрификации всей страны», а только для советской власти.
В Америке не преследуют за инакомыслие во всех его проявлениях, если только оно не призывает к физической расправе и не провоцирует массовые беспорядки. В переполненном народом театре «инакомыслящий» может крикнуть «Долой Буша!», но не может крикнуть «Пожар!» «Инакомыслящего», который бродит по улицам и бубнит про Страшный суд, не заберут, пока он не начнет вершить этот суд своими руками, зажав в них то, что сочтет нужным, от кирпича до огнемета.
Говорят, что Чо Сын Хи давно и методично готовился к расстрелу студентов, загодя купил пистолеты, запасся патронами, приобрел бронежилет, прочую экипировку и в урочный час пошел на дело. Другими словами, нам дают понять, что он не такой уж и шизик. В первом действии постановки своей последней пьесы он убил только двоих, причем второй убитый, староста общежития, появился чисто случайно. В перерыве молодой драматург сделал предсмертное заявление для прессы и пошел на второе и последнее действие, в котором застрелил 28 студентов и двух преподавателей, ранив еще несколько десятков человек, после чего покончил с собой. Говорят, что будь староста вооружен или дежурь в общежитии полицейский, «второе действие» могло бы не состояться.
Одновременно нам говорят, что на пьесу 23-летнего Чо Сын Хи «Richard Mcbeef» следовало обратить внимание как на опасное искривление психики молодого автора. Но за киносценарий, где насилия куда больше, маститому голливудскому творцу платят бешеные деньги и ведут его по красному ковру за престижной премией, а не в дурдом. Как же и что же сделать во избежание следующей кровавой выходки очередного маньяка? Да никак и ничего. Пока весь мир увлеченно пересказывает жуткие обстоятельства расстрела студентов в Вирджинском технологическом институте, у Чо Сын Хи немедленно нашлись последователи. На минувшую пятницу ФБР насчитало 35 — 40 угроз аналогичной расправы с людьми, от словесных оскорблений, до стрельбы и взрывов. А на днях декан бруклинского Kingsborough Community College позвонил по номеру 911 и сообщил, что один студент в шутку сказал другому о намерении пострелять в учащихся и преподавателей. Шутника мигом свезли в больницу Кони-Айленд на психиатрическое обследование.
Представитель бюро Ричард Колко заявил, что сейчас не до шуток и отнестись к этому нужно серьезно. Нужно, а толку-то что? Уильям Фолкнер заметил, что невозможно предусмотреть законом то, что у человека на душе. Хотя, если обнести учебные заведения заборами с колючей проволокой, установить сторожевые вышки и КПП с металлодетекторами, патрулировать коридоры и охранять общежития, толк, возможно, и будет. Но как быть, если очередной стрелок явится в супермаркет, на стадион или в баню? На всех колючки не напасешь, но если напрячься… Скажем, за счет экономии проволочных вешалок для химчисток, вроде той, которой владеют родители Чо Сын Хи..
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
