Непрошеные блюстители общественного блага

Материалы сайта www.evrey.com

Несколько дней назад в экономическом приложении к леволиберальной газете Гаарец, которое выходит под названием The Marker, опубликовали развернутую аналитическую статью профессора права, ректора Еврейского Университета в Иерусалиме Барака Медины.

В ней профессор, специализирующийся на конституционном праве, подробно рассматривает ожидающееся в феврале предъявление обвинений сразу по нескольким делам, заведенным полицией и прокуратурой против нынешнего премьер-министра (и ведущего кандидата на должность премьера на будущих выборах) Биньямина Нетаниягу.

И ставит вопрос: должен ли государственный служащий, если ему предъявлено обвинительное заключение, уйти в отставку или он может дождаться решения суда, продолжая исполнять свои служебные обязанности?

Констатировав, что формально, с юридической точки зрения, премьер-министр в такой ситуации — не обязан уходить в отставку и что “никто не может его уволить”, ведущий правовед Еврейского университета сосредоточился на том, какие обстоятельства могут все же заставить Нетаниягу подать в отставку.

Автор статьи не исключает, что в случае предъявления Нетаниягу обвинений, в Высший суд справедливости (БАГАЦ) “могут быть поданы индивидуальные или коллективные иски о его увольнении” (!? — evrey.com). При этом специалист по конституционному праву ссылается на прецедент — решение от 1993 г., когда БАГАЦ приказал (!) тогдашнему премьер-министру Ицхаку Рабину еще до судебного вердикта о виновности — отправить в отставку министра внутренних дел, которому были предъявлены обвинения. И Рабин беспрекословно подчинился.

“Несмотря на то, что в законе говорится, что премьер может (но в подобных случаях — не обязан) уволить министра, — записано в том решении БАГАЦа, — в серьезных делах… предоставленная премьер-министру возможность отправить министра в отставку превращается в легальную обязанность. Поскольку речь идет о доверии граждан к правительству и государственным институтам”.

Ректор Еврейского университета полностью поддерживает то решение Верховного суда.

“Отказ в праве занимать государственный пост, — разъясняет он свою позицию, — не санкция. Ведь здесь главное — не конкретный индивид, министр или премьер-министр, но — общественный интерес. В данном случае в качестве блюстителя общественного интереса выступает Верховный Суд Справедливости”.

Признавая, что “на удаление премьер-министра из офиса потребуется больше времени, чем на удаление министра”, Медина, тем не менее — не теряет надежду на успех данного мероприятия.

“[Так как] ни у кого нет права отправить в отставку премьер-министра, — откровенно пишет юрист, — на сей раз Верховному Суду придется развить доктрину “персонального долга, призывающего уйти в отставку”.

Таким образом, перед нами развернут довольно стройный и хорошо продуманный план удаления наиболее вероятного кандидата на пост премьера — при помощи расширительных концепций право-применения предыдущих прецедентных решений БАГАЦа.

В статье ведущего правоведа Еврейского университета нас, признаемся, больше всего поразила фраза о Высшем суде справедливости, принимающем на себя функции “защитника общественных интересов”.

Оставим в стороне вопрос легитимности подобных претензий в развитом правовом обществе, предусмотревшем совершенно иные механизмы защиты своих интересов в сфере назначений премьер-министров. В частности — всеобщие выборы, результатом которых становится решение общества о выборе, в том числе, и главы правительства.

То, что право избирателей принимать решения о кадровом составе политического руководства страны совершенно не интересует ни автора статьи ни, судя по всему, Верховный суд — еще не самое удивительное в подходе к проблеме ректора Еврейского университета.

Допустим на минуту, что забота о высшем общественном благе действительно перешла от ее законных субъектов — к Верховному суду.

И здесь мы подходим к сути нашего несогласия с высказанной автором позицией. Кто решил, что общественное благо, защитником которого назначил себя Верховный суд — состоит в скорейшем, еще до вынесения обвинительного вердикта отстранении премьер-министра Израиля от работы? Кто сказал, что общественное благо не состоит, например, в том, чтобы, напротив, максимально продлить исполнение обязанностей премьер-министра государственным деятелем, делом доказавшим, что его умения и способности — крайне необходимы стране в настоящий момент, что от его работы напрямую зависит благополучие и безопасность Израиля?

Совершенно очевидно, что в этом случае любые иные соображения “общественного блага”, в том числе — “забота о чистоте власти”, похвальное желание видеть на высших государственных постах лиц, которым вообще никто не предъявляет никаких обвинений и т.д., по общественной значимости — не могут сравниться с успешной деятельностью государственного менеджера. Особенно — если в настоящий момент, с точки зрения общества, ему нет равноценной альтернативы.

Спрашивается, почему интересы защиты “общественного блага” (если уж эти функции присвоил себе Верховный суд) — не трактуются им и автором статьи в подобном ключе?

Вопрос, как нам представляется — риторический. Ибо очевидна грубейшая и беспардонная попытка присвоить себе право решать, В ЧЕМ ИМЕННО состоит высшее общественное благо, И каков порядок приоритетов в определении этого самого “высшего общественного блага”.

В своем панегирике “праву” Верховного суда справедливости решать за израильское общество, в чем его благо, автор в своих рассуждениях, увлекшись, как это часто бывает с лжецами и демагогами — сам разоблачает себя.

Профессор Медина, забыв, что он говорит о защите “высшего общественного блага”, неожиданно подытоживает результаты подобных усилий (если они будут приняты по предложенному им сценарию), следующим образом:

“Возможно, — пишет он, — суд обяжет Кнессет выразить премьер-министру недоверие. И если этот вердикт не будет признан, это определенно может стать основанием для гражданской войны…”.

Такая вот защита “общественного блага”.

Отметим, что вся эта возня, сама по себе, стала возможна лишь в результате странного отсутствия в израильском законодательстве принятых во многих западных странах норм “неподсудности” высших должностных лиц государства на период исполнение ими своих обязанностей, либо — в период выдвижения своей кандидатуры в ходе выборов.

Лишь таким образом общество может оградить себя и своих избранников от непрошеного вмешательства “блюстителей общественных интересов”, понимающих под таковыми исключительно свою версию “общественного блага” и свое “право” навязывать эту версию всему обществу.

Хочется надеяться, что эта огромная дыра в корпусе израильского государственного корабля будет вскоре, уже в ходе следующей каденции правого правительства — заделана…