Сложно найти более удачный пример к раввинистической сентенции: «Если человек убегает от славы, слава гонится за ним» — чем тот, кому посвящена эта статья. Величайший каббалист тысячелетия был человеком скромным, молился тихим голосом, избегал проявлений почёта и рассказов о своей исключительности… При этом — прекрасно знал цену тому, что ему раскрывалось; люди шли к нему с вопросами о своём пути, о способах искупления проступков… Знатоки каббалы утверждают, что он был перерождением души Бецалеля бен Ури, внучатого племянника Моше и архитектора Святого Храма. Находят в нём искорку души самого Моше Рабейну… А Алтер Ребе, основатель Хабада, даже утверждал (и подробно обосновывал), что Аризаль был выше Моше Рабейну! Ибо «Моше открылось внешнее, а Аризалю внутреннее, Моше получил в пророческом видении, а Аризаль раскрыл всё сам».
С Алтер ребе можно бы подискутировать — как-никак, пророк Элиягу многократно беседовал с рабби Ицхаком Лурия и направлял его; можно сказать, был его учителем из высших миров. Хотя я подозреваю, что Любавическому Ребе это известно не хуже, чем мне,- и говорит он не об отсутствии Традиции и воспитателей, их у Аризаля немало было и на земле — но о деталях восприятия высшего знания. Сиречь про области, куда ваш покорный не вхож. Так что полемический задор зажму в кулак.
Но — брыкнусь. Повествуют каббалисты, что коренное отличие пророчества нашего Учителя Моше от видения всех других пророков Израиля — в том, что Моше воспринимал Высшую Славу на таком уровне, что ей нельзя приписать никакой образ, никакую аналогию в нашем мире. Тогда как наивысшие откровения других пророков всё-таки относились к уровню реальности, который в некоторой степени можно отразить, как в призмах или зеркалах, в образах и понятиях земного мира.
Можно привести и аналогию между Моше и Аризалем. Моше, увидев несгорающий куст («неопалимую купину»), произнёс: «отвернусь (отдалюсь) и посмотрю на это чудесное явление». (Обычно место это переводят: «подойду и посмотрю» — как ещё выразиться, чтобы не получился абсурд? Или нужно к каждому слову Торы прибавлять главу объяснений,- что, конечно, и следует делать) То есть сказал Моше — отдалюсь от любого материального образа. Но — записал всё Пятикнижие. И также, вероятно, «Книгу Йова».
Аризаль же сравнительно мало написал сам, поскольку: «Я с трудом могу открыть рот, чтобы описать чувства, которые переполняют меня. Это как будто море разрушает дамбы и затопляет всё. И поэтому — как я могу передать то, что моя душа испытала?». Оба они соприкасаются с невыразимым, но Моше воспринимает духовное как бы спокойно и естественно, беседуя со Всевышним, «словно говорит человек со своим другом»; для Аризаля же вся колесница мироздания, все бесчисленные детали её целеполагания, сотворения и функционирования — это, если можно так выразиться, бурный поток, океанская буря, ураганный ветер, под которым трудно даже просто стоять.
Поэтому Аризаль тщательно следил за тем, чтобы знания каббалы не попадали к непосвящённым и слабым людям. Из чистого милосердия и жалости к ним! Если уж из четырёх великих мудрецов Мишны, «вошедших в Пардес» (сад высшей мудрости), только рабби Акиве удалось вернуться невредимым…
Таки всё-таки, кто более велик: тот, кто спокойно обозревает пленэр при урагане — или тот, кто с трудом удерживается на ногах, пропуская сквозь себя девятибальный шторм? Не знаю, наверное, сие зависит из выбора системы оценки. В Б-жественных координатах, вероятно, выше Моше, а в наших человеческих?.. Может быть, Аризаль? — Ведь в каждое мгновение своей жизни он искал, ни останавливаяь ни перед чем, пусть даже будет невероятно тяжко — всё более точную и возвышенную истину. Но остановлю свои умствования лукавые, а то придёт ещё во сне в гости кто из знающих и выскажет пару ласковых.
Итак, начнём с нормальной человеческой биографии, безуспешно пытаясь различать между фактами и легендами. Чтобы поискать выход из лабиринта противоречивых рассказов я, по совету друга, позвонил в Иерушалаим доктору Эстер Яглом — они с мужем специалисты по Аризалю и его учению. Выражаю им искреннюю благодарность! Конечно, все неопределённости устранить невозможно и мои личные сомнительные домыслы категорически неизбежны.
Родился Аризаль, рабби Ицкак бен Шломо Лурия, в Иерушалаиме в 1534 году. Его отец, рав Шломо Лурия Ашкенази — видимо, потомок выходцев из Германии (на иврите Германия — Ашкеназ). На Святую Землю он переехал из Бриска (Бреста). Утверждают, что первый дом Аризаля сохранился, он находится в Еврейском квартале Старого города по адресу: ул. Ор аХаим, д.6. Мать происходила из семьи изгнанников из Испании (её имя, как и имя жены Аризаля, мне отыскать не удалось даже с помощью специалистов).
Родственник и тёзка отца рабби — Шломо Лурия из Люблина, «Мааршаль» — выдающийся каббалист и законоучитель. Интересно, что одним из первых учеников адепта Аризаля, рабби Исраэля Сруга, (Сарука, Саруга) был, как единогласно утверждают предание и историки, в Польше именно Мааршаль. Лично мне невдомёк, как сие могло произойти: Мааршаль умер 11 ноября 1573, Аризаль 25 июля 1572; когда рав Сруг успел начать преподавать в Польше? Тем более, что его преподавательскую деятельность, да и вообще широкое распространение изучения каббалы в Европе относят к более позднему времени, скажем, в Италии к 90-м годам 16 века. Но не станем придираться: где что у подслеповатой дамы Истории поднапутано, пусть она сама и разбирается.
В частности, путь разбирается с тем, был ли в действительности учеником Аризаля рав Сруг? Вот откуда сомнения. Самый известный из «львят», учеников «святого Льва» Аризаля — рабби Хаим Виталь (1543-1620). В основном Лурианская каббала стала известна из его трудов, опубликованных после смерти отца сыном его, тоже каббалистом рабби Шмуэлем Виталем. Случилось это через много лет после Аризаля. А коли уж ещё точнее, сегодняшняя редакция главного труда рабби Виталя, «Эц а-хаим» («Дерево жизни») состоялась через примерно 100 лет после смерти Аризаля — редактор и составитель его прожил, как и Аризаль, ровно 38 лет. До того же книга «Эц ахаим», наиболее популярный авторитетный источник знаний о каббале последних столетий, называлась, по выбору отца и сына Виталей, «Шмоне шаарим» (Восемь врат). Были это просто записи бесед и уроков Аризаля.
Балакают, что у рава Хаима Виталя и рава Исраэля Сруга были непростые отношения и что они существенно по-разному понимали учение Аризаля. Рав Виталь даже не включил рава Сруга в список учеников Аризаля! Вот, якобы, существенная разница: рав Сруг соединял каббалу с философией и логикой, а рав Виталь больше ориентировался на непосредственное видение и проживание, поэтические образы и математические формулы-графики. В его передаче Лурианская каббала, с одной стороны, весьма систематизирована и невероятно всеохватна, имеет множество аспектов и координат; при этом все одни подчиняются нескольким базисным законам и принципам. И одновременно — непостижима, переполнена ассоциативными образами и аналогиями с процессами в материальном мире. Раскрутить этот клубок без глубоких знаний в Торе открытой и серьёзнейшей работой над собой, над своими моральными качествами и способностями восприятия невозможно.
Каббала же Аризаля в передаче рава Сруга более доступна; многие великие мудрецы Европы стали его учениками. Вот что пишет знаменитый раввин из Брод рав Эфраим-Залман Маргалиот: «В любви Своей Всевышний, сжалившись над учителями нашими, находящимися в изгнании, желая сообщить им тайну Своего закона, взял одного из львят Ари и сделал его могучим львом, и тот научил их знаниям Кабалы… Святой и грозный, наставник наш раби Исраэль Срук шёл вперед, пока не вошёл между шестами Ковчега и посадил виноградную лозу — у великих вод растет она!». Тоже, согласитесь, впечатляет.
Проблему обостряет ещё одно противоречие. Общепринято считать, в основном (но не только) из писаний рава Витал,- что пророк Элиягу велел Аризалю переехать в Цфат в первую очередь ради того, чтобы обучить новой каббале уже известного на этом поприще рабби Хаима Виталя. И лишь ему, во избежание искажений, Аризаль разрешал записывать свои уроки. Однако имеется свидетельство одного из «львят», что учитель просил вести записи всех учеников, поскольку: «каждый из вас понимает мои слова по-своему и так вы сохраните знания». Чему верить?
Уф, и занесло же в сторону! К биографии. Когда Ицхаку было 8 (по другим источникам 7) лет и он уже считался «илуем», вундеркиндом, умер его отец и мать увезла сына в Египет. Брат её, рав Мордехай Франсис («Француз»), был то ли откупщиком налогов, то ли главой каирской таможни, то есть человеком весьма состоятельным. Он взял сестру с племянником на полное обеспечение, поддерживал всем, чем мог; а когда Ицхак достиг 15 лет, выдал за него замуж свою дочь и щедро обеспечил молодых. Настолько щедро, что Аризаль мог вовсе не заботиться о пропитании и целиком погрузиться в постижение Торы и её тайн.
Правда, сохранилось несколько коммерческих документов, на которых стоит подпись Аризаля — видимо, и в Египте, и далее в Цфате он периодически имел отношение к торговле. Есть, конечно, и другие документы, с подписью юного Аризаля на решении раввинского суда или его алахического запроса к раву Йосифу Каро. Существует любопытное предание, что в Цфате Аризаль 3 дня в неделю торговал в своём маленьком магазинчике. Сие не исключено, большинство великих раввинов Цфата, крупнейшего тогда в мире центра еврейской учёности и «столицы каббалы», занимались каким-то ремеслом. В деньгах Лурие не нуждались, но могли быть для торговли причины и духовного порядка — например, фразы Талмуда о величие жизни своим трудом или о сочетании учёбы с работой. Однако — с другой информацией, скажем, с описанием обычного порядка дня Аризаля, это предание плохо сочетается.
Сперва в Каире он учился у Радбаза, рабби Давида ибн Ави-Зимра (1479-1589), Верховного раввина Египта, главы ешивы, каббалиста, автора книг по самым разным аспектам Торы. И — видного общественного деятеля, сделавшего евреям много добра. Затем — у ученика Радбаза рава Бецалеля Ашкенази, знатока тайного учения и автора «Шита мекубецет», которую я привык видеть на полях талмудического листа. В составлении этого собрания комментариев мудрецов прежних поколений к Талмуду, завершённого автором позже, в Земле Израиля, ему какое-то время помогал ученик — Аризаль, собравший и обработавший материалы к трактату «Звахим» и редактировавший тексты некоторых учителей прошлого. Снова разночтение: по одной версии, Радбаз переселился в Израиль в 1552 году, оставив свои посты рабби Бецалелю; по другой же он сделал это в 90 лет, то есть в 1569-м, перед самым отъездом Аризаля… Хотя факт есть, что Аризаль учился у рава Бецалеля 6 или 7 лет, причём немалую часть этого времени жил в его доме. И — стал выдающимся знатоком Закона.
Следующие 2 года Аризаль проводит в уединении на принадлежащем дяде-тестю острове Рауда на Ниле — там по сей день существует знаменитый, старейший замеритель глубины рек «ниломер» и стоят университетские корпуса. Возвращался он к семье только на Шаббат и общался с женой лишь на святом языке. На острове ему начал открываться пророк Элиягу — и перед Аризалем один за другим распахиваются духовные миры.
Удивительные отношения связывали рабби Ицхака с женой: он относился к ней с исключительным уважением, считал — и заслуженно — истинной праведницей. Она же благоговела перед ним и слушала каждое слово мужа; можно ли считать, что жена была и его ученицей? И не будет ли логично предположить , что если душа Аризаля — это душа Бецалеля бен Ури, то душа его супруги — это душа жены Бецалеля, скромной праведницы, имени которой тоже не осталось в истории? Родились у четы Лурия, видимо, пять или более детей; младший из четырёх сыновей умер в Цфате перед самой смертью отца.
Отношение к матери было у Аризаля благоговейным; в «Обычаях Аризаля» упоминается, что, вернувшись домой после встречи Шаббата, он целовал её руки. В понятиях и терминах каббалы очень много об отношениях полов; и поведала мне Эстер Яглом, что вообще в каббале Аризаля весьма заметно глубинное женское начало. Ни с этого ли стоит сегодня начинать изучение каббалы — с воспитания в себе подобного аризалевому отношения к женщинам?
Общее правило: чем выше залетает в своих духовных путешествиях человек праведный, тем он становится добрее, скромнее, уважительней и внимательней к людям. Особенно к близким. И наоборот, чем больше обретает сил и способностей тот, кто не сильно озабочен совершенствованием своей морали — тем больше он раздувается от важности и начинает пренебрегать «обычными людишками». Это так, к слову пришлось, про лакмусовые бумажки.
В 36 лет со всей семьёй Аризаль прибывает в Цфат — и начинается новая эпоха. Слово «Цфат» (араб. Сафед) происходит, видимо, от «сфат» — край и означает пограничный наблюдательный пункт. Цфат и становится границей между землёй и небесами — тем более, что его положение на холме, под палящим солнцем очень этой роли соответствует.
Сперва Аризаль входит в группу учеников Рамака, рабби Моше Кордоверо, великого каббалиста и блестящего педагога, чьими трудами рав Ицхак занимался ещё в Египте. Приведу только одно предсказание Рамака про ООН, до боли актуальное: «Поскольку евреи создадут своё государство, то все народы превратятся во врагов Израиля и заключат между собой союз, чтобы уничтожить его. И тогда настанет «час бедствия Яакова», но не смогут сломить, ибо «в нём же — его избавление».
Но — Рамак умирает в конце 1570 года. Его учитель (и будущий ученик младшего себя на 53 года Аризаля!) рабби Йосиф Каро, глава общины Цфата, говорит, что: «здесь покоится Сефер Тора». А Аризаль видит столб света, ведущий к должному месту на кладбище, и доказывает в траурной речи, что: «Наш учитель умер безгрешным — только во искуплении греха Адама и Хавы».
Через краткое время Аризаль становится признанным лидером каббалистов Цфата. Как это происходит, рассказывают (очевидцы!) разное. Или по прижизненному завещанию Рамака, или по знаку на похоронах (только ему открылись один или два столба света); или же как результат вещего сна, беседы и «рекламной деятельности» рава Виталя.
Не это важно. А важно, что безупречная, но несколько более философическая и умозрительная каббала Рамака быстро оттесняется Лурианской каббалой. Главным в этом переходе — а сегодняшние каббалистические школы практически все базируются на системе Аризаля — было даже не гораздо более детальное, непосредственное и развёрнутое знание, передаваемое ученикам Аризалем, а сама личность учителя.
Попробуйте довериться свидетельствам современников. По словам рабби Виталя, подтверждаемым другими, Ари («Аризаль» — сокращение от «Б-жественный рабби Ицхак» или «Ашкенази рабби Ицхак», «благословенной памяти») «был полон Торой до краёв, подобно гранату, заполненному зёрнышками: …ему были открыты тайны устройства мироздания и Б-жественного управления Вселенной». Подобно пророку, он обладал широким спектром сверхчувственных восприятий: «ему были известны все деяния людей и в прошлом, и в будущем; он мог читать мысли людей прежде, чем они воплощались; он знал всё, что происходит в данный момент в любой точке земного шара; …он был сведущ в перипетиях реинкарнации и знал, какая душа впервые явилась в мир, а какая уже побывала в нём в других воплощениях». «Все эти поражающие разум явления я видел своими глазами».
Видел это Аризаль в людях, в животных и даже в растениях; он мог описать поступки и намерения человека в любой момент его жизни. Говорили ученики, что в нём несомненно воплотилась душа древнего пророка.
И вот — такой человек умирает в 38 лет, 5 Ава (25 июля) 1572 года — вслед за младшим сыном. В городе эпидемия, но не в том причина: либо завершилась его земная миссия, либо он раскрыл что-то, что лучше было не раскрывать. О дальнейших приключениях идей и записей Аризаля (а первая часть книги «Восемь врат» состоит из глав и отрывков, написанных им самим) более уместно будет рассказать в повести о его знаменитом ученике и продолжателе дела, рабби Хаиме Витале. Но даже ему ответил однажды Ари на вопрос: «Учитель, что Вам открылось ночью?» следующее: «Если бы я начал рассказывать об этом, я говорил бы без остановки 80 лет, а затем ты встал бы и убил меня!».
Многие нынешние наши обычаи идут от Аризаля. Например — обычай в первый раз стричь мальчика в 3 года (в Израиле — везти его в Мерон, к могиле автора Зоар рабби Шимона бар Йохая). Он закрепил и обосновал сложившийся прежде обычай жечь костры в Лаг баомер; структура многих наших молитв связана с его откровениями… всего не упомнишь. В субботу мы поём его гимны — он был прекрасным поэтом. Говорить об Аризале можно бесконечно, гораздо умнее — изучать.
Помню, как шли мы под палящим солнцем по длинной дороге с холма к цфатским могилам. Столько там покоятся рядом «Сефер Тора»!
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
