Перед вами, почтенные читатели, человек из народа, потомок профессионального сапожника. Правда, он же — из семени царя Давида. Да и сапожник не прост — это один из мудрецов Талмуда рабби Йоханан а-Сандлар (Йоханан-сапожник). Немало мудрецов наших бывали в те года ремесленниками — как, скажем, рабби Ицхак Нафха (Ицхак-кузнец) или Йошевав а-Софер (Йошевав-писец, один из десяти мудрецов, казнённых римлянами); да и величайший из амораев — мудрецов Геморы звался: «рабби Йоханан бар Нафха», то есть «сын кузнеца». Однако чаще профессия не превращалась в кличку, да и даже тогда, когда дух людской не остыл в вековом изгнании и небеса над «сидящим в четырёх локтях Закона» бывали открыты — истинное величие требовало глубокой вовлечённости. Большинство учителей, упоминаемых Талмудом, были главами ешив, судьями, переписчиками священных текстов…
Самого рабейну Шломо бар Ицхак, сокращённо «Раши», мы не зовём «виноделом»,- хотя его вина славились на всю Шампань и доныне известная винодельческая фирма использует это имя.
Родился человек, без текстов которого не обходится ни одно сколько-нибудь комментированное издание Торы и Вавилонского Талмуда, 28 февраля (3 Адара) 1040 году во Франции, в городе Труа — столице Шампани и центре знаменитых «шампанских ярмарок». Появился он на свет в очень приличной семье: первым учителем мальчика был отец, рав Ицхак; дедушка со стороны матери, рав Шимон а-Гадоль (Шимон великий) — выдающийся мудрец и поэт. Учился Шломо и у своего дяди, рабби Шимона бар Ицхака из Майнца, ученика «Светоча изгнания» рабейну Гершома.
Обратите внимание, 1040 считается годом окончания Эпохи Гаонов — руководителей вавилонских ешив, бывших нашими самыми авторитетными законоучителями. А Вавилонские академии — главными центрами изучения Торы. Но в тот год последний Гаон, глава Пумбедитской академии Иезекия, одновременно Экзиларх, то есть «Рейш-галута» (Глава изгнания), заключён по ложному доносу в тюрьму. Должность Рейш-Галута упразднена, от еврейского самоуправления остались рожки да ножки — и пресеклась эпоха цветения нашей мудрости на земле нынешнего Ирака. Тогда-то Создатель мира и послал в мир того, кто станет, если можно так выразиться, «сооснователем новой эпохи» (вмести со старшим современником Рифом, рабби Ицхаком Альфаси). «Эпохи ришоним», комментаторов священных текстов.
Разумеется, исследование священных текстов никогда не прекращалось со дня их записания — но, когда исчезла последняя Империя Торы, имевшая своих правителей, судебную власть и немалые автономные права в Вавилонии — именно комментаторская деятельность стала символом следующей, продолжавшейся около пяти веков эпохи. Среди ранних «ришоним» упоминают и рабейну Гершома, который старше Раши на 80 лет и у кого учились учителя Раши — но он был скорее «предтечей» и «провозвестником» новой эпохи, труды жизни его пришлись на время, когда Эксилархи и Гаоны ещё правили в Вавилоне.
Модно относить поэтическую библейскую фразу: «Солнце заходит, солнце восходит», означающую в аллегории, что если гаснет один светоч Торы, сразу же где-то зажигается второй, к смерти рабейну Гершома и рождению Раши. Но из двух возможных дат ухода рабейну Гершома из земной юдоли — 1028 или 1040 — более вероятной представляется первая. Зато дата закрытия последней из вавилонских академий однозначно падает на год рождения Раши.
Что касается детства и ранней юности Раши,- как, впрочем, и очень многих моментов его жизни, у нас не так много достоверной информации. Зато — несчитанно легенд, рождённых и в его, и в гораздо более поздние времена. Так, рассказывают, что отец его нашёл на улице бриллиант, о котором прослышали местные церковники и стали принуждать продать его за большие деньги для украшения «чудотворной иконы». Но рав Ицхак «выкинул камень в море — и удостоился того, что у него родился «драгоценный камень» среди мудрецов Израиля».
Легенда о матери не уступает отцовой в оригинальности: если раву Ицхаку о рождении сына поведал небесный голос, то матери отозвался собственно камень. Когда она на улице почувствовала начало родовых схваток и прислонилась к стене — та, как было у стен, вероятно, принято, раздвинулась и образовала нишу, укрыв роженицу от нескромных взглядов.
Конечно, до корейских «солнц нации» далековато, да и не принято у нас все мидраши понимать буквально — но согласитесь, есть здесь что-то. Или лучше приплести короля Ричарда, на «посещении» коим в древние времена строили рекламу все английские таверны? Пожалуй, да, ведь еврейские мудрецы — не узурпаторы, а истинные короли народа.
После домашних штудий отправился Шломо в «столицу евреев Европы» — германские ешивы Вормса и Майнца, с которыми его семья была связана многими линиями родства. В Майнце он стал ближайшим учеником главы ешивы рабби Якова бар Якара. К рабби Якову Раши всю жизнь относился с величайшим почтением, именовал его «мой Учитель» и писал, что: «Мои замыслы, мои толкования и моё понимание вышли от него». После смерти учителя (1064) Раши продолжил учёбу у других выдающихся учеников рабейну Гершома: сперва у рабби Ицхака бен Йеуды в Майнце (990-1070), затем у рабби Ицхака бен Элиезера а-Леви в Вормсе (?-1070).
Любопытно, что Раши пользуется в еврейском мире таким авторитетом, что с давних времён за него шла настоящая война легенд. В Вормсе, на старом еврейском кладбище, существует так называемая «могила Раши»
(на самом деле он умер в 1105 году в городе своей юности — шампанском Труа и там же похоронен, но могила утеряна). Существует и легенда, которая, состязаясь с биографией, относит открытие им собственной ешивы в год смерти наставников к тому же Вормсу. Хотя историки предпочитают верить, что, хотя Раши действительно сделал достойное дело оное, но — в Труа…
Другая местная легенда примиряет историю с мифологией, отсылая нас к периоду кровавых событий в преддверии и в начале Первого Крестового похода (1095-96) — «Крестовому походу бедняков». Тогда голодная воинственная шваль по дороге «ко гробу господню», в Византию и Палестину, уничтожила и разграбила множество еврейских общин. За нас отомстили турки-сельджуки, 90% «паломников» перебив, остальных продав на невольничьих рынках — с безоружными-то у «героев» получалось ловчее; но свою «историческую миссию» душегубы уже выполнили. Якобы как раз в это время Раши свою ешиву, ставшую центром талмудической учёности, перенёс в Вормс. До сих пор в Вормсе существует «дом Раши», стена которого примыкает к городской («мужской») синагоге. (В 1937 его подожгли нацисты, многие реликвии сгорели, но здание уцелело и восстановлено) Однако несколько деталей делают и эту версию не чересчур убедительной. Во-первых, в 1096 году, во время «вормсской резни», синагога была разрушена, городская община почти истреблена, погибло более 800 человек. Перевод ешивы в Вормс из относительно благополучной Шампани был бы весьма странен, через Труа крестоносцы не проходили. Вторая мелочь — «дом Раши» выстроен в 1623-24 годах.
Скакнём на шаткие мостки истории. Вероятно, возвратившись домой к молодой супруге и дочкам — точный год возвращения неизвестен, но не раньше 1065,- примерно в свои 30 лет Раши основал ешиву, где учились таланты не только из Франции, но даже из Германии и других европейских стран. Известны имена некоторых выдающихся выпускников (часть которых родственники главы ешивы): Симха бен Шмуэль из Витри, Шмайя из Труа, Йеуда бен Авраам, Йосеф бен Йеуда, Симха бар Ашер (Рива) и Яков бен Шимшон. Постепенно ешива стала ведущей в Северной Франции.
Были у Раши три домашние ученицы-дочери (говорят и про две, но это вряд ли): Рахель, Йохевед и Мирьям. Все они вышли замуж за выдающихся знатоков Торы, учеников Раши: Рахель за рабби Элиезера (с которым по неизвестной причине развелась), Йохевед за рабби Меира бен Шмуэль, Мирьям за рабби Йеуду бен Натан. Особенно знамениты двое сыновей средней дочери Йохевед — Шмуэль бен Меир (Рашбам) и Яков Там (Рабейну Там).
Все дочери Раши отличались уникальными познаниями в Торе; говорят, они одевали тфиллин — что для женщин не обязательно и не принято, но и не запрещено. Даже — преподавали! Согласно преданию, дочка (Рахель?) помогала отцу в составлении его комментариев. Одна из дочерей, которая не указывается, когда в конце жизни у отца ухудшилось зрение, записывала его респонсы — возможно, её роль была больше секретарской.
Раши стал раввином города Труа. Ни за преподавание Торы, ни за раввинские обязанности он не получал ни копейки, бизнесом его оставалось виноделие — семья владела несколькими виноградниками. Среди его многочисленных респонсов, то есть ответов на вопросы по еврейскому Закону, сохранился такой, где он просит извинения за краткость: «сейчас вся наша семья занята на сборе винограда».
Снова вступим на зыбкую почву полулегенд. Утверждают источники, что, «завершив период ученичества», в 33 года Раши оставил в Труа семью и на семь лет отправился «в добровольное изгнание» по общинам диаспоры. Мудрец стремился познакомиться со знатоками Торы и методами её изучения, принятыми в других землях. Он побывал в Италии, Греции, Египте, вероятно в Праге и в Испании, а завершил путешествие в уже знакомой Германии.
Правда, опять неувязочка: если он основал ешиву в 30, то уж точно «период ученичества» закончился несколько раньше. Ну и ешивой, и городской общиной надо было заниматься, не разгуляешься. Кое-кто, дабы противоречие не кололо глаза, размашисто переносит начало похода к 25-летнему возрасту, чему уж вовсе нет никаких подтверждений. Не исключено, что цифра в семь лет завышена и это было не одно, а два или несколько путешествий.
Однако факт, что рабейну Шломо имел очень широкий круг общения, знал несколько языков и учился, как советовал царь Давид, «у каждого, меня умудрявшего», не оспаривается. Например, в его комментариях часто встречаются ссылки на недавно живших выдающихся грамматиков — испанских евреев Менахема бен Срука и Дунаша бен Лабрата, с которыми Раши нередко дискутирует. А вот ссылок на судью в спорах упомянутых мудрецов, великого языковеда из Кордовы Йеуду Хаюджа, основоположника современной нам грамматики иврита, у Раши нет. Возможно, из-за того, что труды Хаюджа о структуре иврита написаны по-арабски, а Раши арабским в достаточной степени не владел? Тогда — бывал ли он, как утверждает предание, в Египте?
Вот ещё прелестные легенды, которые стоит рассматривать как литературные произведения. Они демонстрирует отношение народа к нашему герою. «Однажды Раши, путешествуя по общинам, попал на урок раввина — и тот затруднился растолковать сложный отрывок Талмуда. Тогда ночью Раши подложил в его книгу записку, объясняющую тему. Наутро всеобщий восторг от явной помощи небес — и довольный Раши идёт дальше. Такой же трюк он устраивал неоднократно, тихонько радуясь радостью других евреев, при этом умело храня инкогнито и всё больше убеждаясь в необходимости издать свои комментарии.»
Другая легенда относится к кошмарным временам Первого Крестового похода (рыцарей). Еврейские общины уже разрушены, многие родственники и друзья Раши погибли. И вот в Труа приезжает Готфрид Бульонский, герцог Нижней Лотарингии и один из предводителей крестоносцев — собравший под свои знамёна 100000 всадников, а в дальнейшем провозглашённый правителем созданного крестоносцами на завоёванных землях Иерусалимского королевства.
Рыцарь прослышал про еврейского мудреца и просит рассказать ему правду — что лично его и всё предприятие ждёт? Отвечает Раши, что сперва крестоносцам сопутствует успех, но затем они будут разгромлены мусульманами и «ты вернёшься сюда только с двумя всадниками». Разгневанный воин клянётся, что если хоть что-либо не сбудется, он убьёт провидца! Всё сбывается и Готфрид, бежавший во Францию, скачет с тремя всадниками расправиться с Раши. Однако на въезде в Труа из крепостной стены выпадает камень — и убивает третьего всадника! В еврейском районе рыцарю сообщают, что Раши уже нет в живых…
Красиво. Хотя детальки настораживают. Готфрид был ярым и религиозно мотивированным антисемитом и если в чём и поклялся, так это заставить евреев обратиться в христианство или их перебить. Только указ императора Генриха IV, запрещающий преследовать евреев, на некоторое время остудил мечту герцога. Крестоносных конников шло тогда, по оценкам историков, на Восток не больше 10 тысяч; Иерусалимское королевство просуществовало почти 200 лет и уничтожено только в 1291; самое же пикантное, что сам герцог при осаде турецкой крепости Акко то ли убит, то ли помер от холеры… в 1100-м году, на 5 лет раньше Раши! Во Францию он не возвращался, а Иерусалимское королевство перешло к его брату Болдуину Бульонскому, мерзавцу совсем уже отъявленному.
Другая легенда повествует, как израненного Раши в последний момент отбивает от озверевшей толпы случайно проезжавший мимо рыцарь, лично Раши знавший и глубоко его уважавший (вероятно, легенда перепутала деда и внука, рабейну Тама). К счастью, с крестоносцами Раши не встречался; возможно, его святость была столь велика, что защитила от погромщиков целую область? Сие не наши счета…
Давайте лучше, прервав цепочку преданий, вспомним о том, чем рабейну Шломо бен Ицхак столь славен в народе нашем. С молодых лет он, видимо, зная или предощущая своё призвание, лелеял мысль создать общедоступный комментарий на весь ТаНаХ и Вавилонский Талмуд. Юноша записывал услышанные или открытые самим факты и идеи в тетрадки — «кунтрес», используя их лишь для себя и (позднее) для соучеников. Последующие толкователи весь его комментарий часто называют словом «кунтрес». Годами мудрец правил, уточнял и оттачивал тексты; нередко в публикациях приводится «старый Раши» — там, где ранние редакции могут что-либо прояснить.
Раши стремился — и достиг! — максимальной краткости, простоты и ясности языка; чтобы читать им написанное, не обязательно быть раввином. При этом, при подчёркнутой простоте и частых ссылках, что «лишь простой и буквальный смысл пришёл я объяснить», многое скрывает невероятную глубину. Есть, в обширной литературе комментариев «на Раши» и полемики с ним, такое издание: «О чём молчит Раши?». Или вот книга «В защиту Раши», где выдающийся раввин более чем через 600 лет отвечает на все возражения авторов «Тосафот» (дополнений) и доказывает правоту Раши! Существует свидетельство, что после издания к мудрецу сам Раши пришёл во сне, поблагодарил: «Ты защитил меня от львов!» (авторов Тосафот, среди которых несколько потомков рабейну Шломо) и пообещал поддержку в вечном мире.
Его внук, величайший тосафист, по обычаям и постановлениям которого в основном идёт ашкеназское еврейство, рабейну Там говорил, что: «я бы смог написать комментарий дедушки на Талмуд, но — не на Пятикнижие». Хотя последний порой кажется таким простеньким и очевидным… Никто не сомневается, что пером Раши водил Руах а-кодеш, дух святости; мудрец говорит о духовных мирах и событиях так, словно видит их воочью.
Сегодня комментарии Раши — основа всего нашего «Тороведения» и «Талмудоведения». Говорить о них можно долго, но куда содержательней их изучать — тем более, что они переведены на многие языки. Тора этого человека была чиста от любых эгоцентрических наслоений. Видимо, потому и удалось ему найти компромисс между буквальным смыслом и агадой, понимать которую в лоб чаще всего ошибочно. Много внимания уделяет он языку, особенно его корневой структуре и огласовкам, а также сходным словам и оборотам в Писании. Всё это придаёт его пояснениям объёмность. Порой он приводит французские (около тысячи) и изредка немецкие термины, облегчая современникам понимание текста. Несколько раз мудрец бесхитростно признаётся в своём незнании. И представьте себе, комментарий Раши был напечатан на иврите в 1475 году — прежде самой Библии!
Раши создал пояснения почти на весь Вавилонский Талмуд (кроме трактатов Недарим, Назир, Горайот и Таанит, комментарии к которым ему, по всей вероятности, приписывают). Его аутентичный комментарий на трактат Моэд Катан найден и опубликован лишь 57 лет назад — до того за «Раши» принимался другой текст. Это же заставляет подозревать, что и к «пропущенным трактатам» оригинальный текст Раши утерян и до нас добрался чей-то «комментарий к его комментарию». Незаконченный комментарий Раши на огромный трактат Бава Батра завершён его внуком рабби Шимоном бен Меир (Рашбам), а на маленький трактат Макот — зятем и учеником рабби Йеудой бен Натан (Рибам). Оба дополнения конгениальны — но не столь лаконичны. Как подражать гению?..
ТаНаХ прокомментирован Раши почти полностью,- кроме, возможно, книг Царей (Хроник), Йова, Эзры и Нехемьи (спор об авторах комментариев к ним не завершён). Ему принадлежат десятки респонсов. Предание утверждает, что Раши был также выдающимся врачом и написал около ста книг по медицине; есть ссылки, что некоторые их них были в ходу до 18 века, но до нас они не дошли. Он написал 7 пиютим (литургических песнопений); в частности, пиют-плач, посвящённый жертвам Крестового похода. Он утешал и поддерживал тех насильно обращённых в христианство, кто возвращался к Традиции отцов, запрещал унижать их и предоставлял вернувшимся коэнам даже право благословлять народ. Короче, «милость к падшим призывал».
Завершим преданием, которому я лично верю с лёгкостью. Раши, потрясённый кошмарами истребления еврейской Европы, несколько лет комментариев не писал и опять взялся за них незадолго до кончины. Его перо остановилось 28 Таммуза (28 августа) 1105 года на 19-м листе трактата Макот на слове «таор» — чист.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
