Марк Аврутин
Тридцатилетию запуска ракетно-космического комплекса «Энергия-Буран» посвящается
Одним из первых приказов Глушко после его назначения генеральным конструктором НПО «Энергия» стал приказ о прекращении работ по сверхтяжелому носителю H-1, аналогу американского носителя Сатурн-5. Приказ вышел 24 июня 1974 года.
Руководству предприятия Валентин Петрович заявил:
«Я утверждаю, что H-1 возит воздух. Сравните его весовые характеристики с «Сатурном-5». Сухой вес единицы объема первой ступени H-1 в два с половиной раза хуже «Сатурна-5», второй ступени хуже в пять раз и третьей — в три с половиной раза. Так нужен ли нам носитель, который возит воздух, да еще на негодных двигателях?».
Это означало и закрытие программы лунных экспедиций.
По мнению Глушко, отечественная пилотируемая экспедиция на Луну мало что добавит к уже проведенным советским и американским исследованиям Луны. Такая экспедиция только подчеркнет отставание Советского Союза от США. Поэтому основная научная и политическая значимость нашей лунной экспедиции исчезла, и ее пора отменить
Глушко считал вполне реальным реванш в виде постоянно действующей базы на Луне. Вполне реальными были предложения по доставке на Луну ядерно-энергетической установки, которая обеспечит энергией завод по производству кислорода из лунных пород, для нужд жизнедеятельности и все системы для научных исследований. Поэтому он решил все начинать по-новому: с нового носителя, а главное, с новых двигателей.
Глушко сильно отличался от всех прочих руководителей его ранга каким то особым аристократизмом или академизмом, подчеркивая, что он единственный среди них не просто организатор науки, а ещё и настоящий ученый, даже патриарх, основатель практического ракетостроения.
«Академизм» Валентина Петровича проявился и в стремлении сбросить с себя непомерный груз административно-хозяйственных забот, лежавший на всех руководителях советских предприятий. Он, оставляя за собой функцию научно-технического руководства в должности Генерального конструктора, передал все административно-хозяйственные функции Вачнадзе вместе с должностью Генерального директора НПО «Энергия».
Глушко стал уделять основное внимание разработке перспективной программы создания советской космической многоразовой системы «Энергия-Буран», в рамках которой планировал реализовать свои идеи по созданию двигателей еще не виданной в мире мощности.
Этому способствовало объявление президентом США Никсоном о начале разработки «Спейс Шаттла» в рамках национальной программы как поворот в сторону явной милитаризации космоса.
Советскому Союзу к 1988 году удалось создать видимость того, что ракетно-космический комплекс, равноценный американскому «Спейс Шаттлу», у него тоже существует. Но комплекс «Энергия-Буран» принципиально отличался от американского «Спейс Шаттла». Это различие отражается даже в их названиях. Американцы создали космический самолет с вертикальным стартом, то есть, абсолютно новое транспортное средство.
В Советском Союзе был создан новый сверхтяжелый носитель «Энергия», способный выводить на орбиту полезную нагрузку массой 100 тонн. В 1988 году в качестве таковой был выведен космический корабль «Буран», который лишь внешне, а не по сути, был похож на американский «Шаттл».
«Буран» не был космическим самолетом, а был только планером. Сверхтяжелая ракета-носитель «Энергия», имевшая собственную систему, которая обеспечивала управление для вывода в космос любого полезного груза, превосходила по своим характеристикам американскую ракету «Сатурн-5». Правда, появилась она ровно на 20 лет позднее. Таким образом, Глушко под «вывеской» космической многоразовой системы создал новую ракету на своих сверхмощных двигателях.
На бывшем предприятии Глушко КБ «Энергомаш» в Химках, которое вошло в состав НПО «Энергия», был создан уникальный по своим характеристикам четырехкамерный кислородно-керосиновый двигатель РД-170 тягой 740 тонн для первой ступени ракеты-носителя «Энергия». Для 2-й ступени был создан на Воронежском КБ «Химавтоматика», известном как предприятие Косберга, однокамерный кислородно-водородный двигатель «РД-0120» тягой 146 тонн у земли и 190 тонн — в пустоте.
Двухступенчатая ракета «Энергия» выполнена по пакетной схеме с параллельным расположением ступеней и боковым расположением полезного груза. Четыре боковых ракетных блока 1-й ступени (блоки «А») располагаются вокруг центрального ракетного блока 2-й ступени (блока «Ц»). На каждом из четырех блоков 1-й ступени ракеты устанавливалось по одному двигателю РД-170. На 2-й ступени устанавливались четыре двигателя «РД-0120».
При создании комплекса «Энергия-Буран» особое внимание уделялось наземной экспериментальной отработке, для чего были созданы экспериментальные установки разных типов, комплексные моделирующие стенды, летающие лаборатории, полноразмерные макеты орбитальных кораблей. Комплексная программа наземных испытаний охватывала весь объем отработки, начиная от узлов и приборов и кончая ракетой и кораблем в целом.
Первый пуск ракеты «Энергия» состоялся 15 мая 1987 года в 21 час 30 минут. В сообщении ТАСС от 17 мая 1987 года говорилось:
«Успешное начало летно-конструкторских испытаний ракеты-носителя «Энергия» является крупным достижением отечественной науки и техники в год 70-летия Великого Октября, открывает новый этап в развитии советской ракетно-космической техники и широкие перспективы в мирном освоении космического пространства».
Полезным грузом ракеты «Энергия» мог стать любой космический аппарат различного класса.
Орбитальный корабль «Буран» представлял собой принципиально новый для советской космонавтики летательный аппарат, вобравший в себя весь накопленный опыт ракетно-космической, авиационной и приборостроительной техники. Система управления «Бураном» была создана на основе бортового многомашинного комплекса и осуществляла управление движением корабля на всех участках его полета и управление работой бортовых систем. Одной из проблем при ее проектировании была проблема децентрализованного, в отличие от американского централизованного, создания и отработки математического обеспечения самими разработчиками многочисленных бортовых систем.
К числу уникальных систем, не имевших мировых аналогов, можно отнести автономную систему управления спуском и посадкой, централизованную иерархическую систему контроля и диагностики, объединенную двигательную установку (ОДУ).
ОДУ состояла из двух жидкостных ракетных двигателей орбитального маневрирования тягой 8800 килограммов, рассчитанных на 5000 включений; 38 управляющих двигателей с тягой по 400 килограммов на 2000 включений; 8 двигателей точной ориентации тягой по 20 килограммов; 4 твердотопливных двигателей экстренного отделения тягой по 2800 килограммов.
В разработке комплекса «Энергия-Буран» принимали участие 1206 предприятий и организаций, 100 министерств и ведомств, а также были задействованы крупнейшие научные центры России, Украины, Белоруссии и других республик СССР. Головной разработчик ракеты-носителя и МКС в целом — НПО «Энергия». В 1978 году система управления РН «Энергия» была передана в НПО ЭП (г. Харьков, Украина), где наряду с главным конструктором А. Гончаром, существовал ещё главный теоретик Я. Айзенберг – фактический руководитель работ по созданию системы управления «Энергией». Разработку планера корабля, средств воздушной транспортировки элементов МКС и системы автоматической посадки поручили специально созданному НПО «Молния», которое возглавил Г.Е.Лозино-Лозинский. НПО АП (Лапыгин) было определено головным предприятием по разработке математического обеспечения ОК «Буран».
Летом 1988 года начались заключительные испытания корабля «Буран. 9 октября 1988 года работы по подготовке комплекса «Энергия-Буран» были завершены. Утром 10 октября установщик с ракетой и кораблем с помощью четырех синхронизированных мощнейших тепловозов повез комплекс к старту.
26 октября Государственная комиссия разрешила техническому руководству приступить к заключительным операциям — заправке и осуществлению пуска комплекса «Энергия-Буран», который должен был произойти 29 октября 1988 года в 6 часов 23 минуты.
К утру 29 октября, практически в назначенное время — за десять минут до старта — начались автоматические операции взведения ракетной системы и набора готовности. Но за 51 секунду до команды «Пуск» не отделилась платформа прицеливания.
В 7 часов сообщили о задержке пуска на 4 часа, второй раз в 10 часов 30 минут сообщили, что была автоматически выдана команда на прекращение дальнейших работ, ведется устранение возникших замечаний. Начался слив компонентов топлива. При этом возникла новая проблема — засорился фильтр в заправочно-сливной магистрали одного из блоков «А». К счастью, фильтр удалось заменить, и ракету не пришлось снимать со старта.
А вот на доработку платформы прицеливания и повторную заправку ракеты ушло довольно много времени. Следующая попытка запустить комплекс была назначена на 15 ноября 1988 года. Мало кто верил в успех и на этот раз, хотя о причинах своих сомнений старались не говорить. Впрочем, один человек не только говорил, но даже писал в адрес Правительства.
Этим человеком был космонавт Игорь Волк. В последний раз он «изливал душу» 10 ноября на аэродроме Внуково-3, когда в ожидании разрешения на взлет, которое откладывалось из-за обледенения взлетно-посадочной полосы принимающего аэродрома в Ленинске (Казахстан), мы коротали время. Игорь доказывал, что осуществить полет «Бурана», а тем более, его посадку в автоматическом режиме принципиально невозможно.
В ночь на 15 ноября в защищенном подземном бункере, сооруженном в непосредственной близости от Стартового Комплекса (СК), находились Техническое Руководство и Группа оперативного управления пуском. Все остальные участники подготовки ракеты «Энергия» и корабля «Буран» вместе с персоналом гостиниц, были эвакуированы за 60 км из-за опасения взрыва ракеты. Особенно боялись взрыва кислородно-водородных двигателей, который, возможно, ассоциировался с взрывом водородной бомбы. Поэтому все мечтали лишь о том, чтобы ракета поднялась на безопасную высоту, и не взорвалась бы вблизи от старта.
2-х часовая программа предстартовой подготовки прошла без замечаний, все системы корабля «Буран» функционировали исправно. Но вот погода становилась с каждой минутой всё хуже. В час ночи была получена телеграмма – штормовое предупреждение: сильно увеличивается облачность, снег, порывы ветра до 20 м/с. Возникла опасность обледенения ракеты. Надо было принимать решение о возможности пуска ракеты в этих условиях. На экстренном заседании Государственной комиссии три главных конструктора — Ю.П.Семенов, Г.Е.Лозино-Лозинский и В.Л.Лапыгин — пошли «ва-банк» и настояли на продолжении выполнения программы. В соответствии с принятым решением пуск комплекса «Энергия-Буран» состоялся 15 ноября 1988 года в 6 ч 00 мин 02 с.
После сообщения оператора: «Есть контакт подъема», потянулись бесконечно длинные секунды полета. «Есть отделение параблоков»… «Полет нормальный»…
И, наконец, — «Есть отделение орбитального корабля». На этом задача ракеты — носителя была выполнена. Раздались первые аплодисменты. Теперь стали «молиться», чтобы на отделившемся корабле раскрылись элементы конструкции, в частности, антенны, для установления связи с кораблем. Произошло и это «чудо», и с борта «Бурана» пошла телеметрическая информация. Все были по-настоящему счастливы, и, казалось, уже ни о чём больше не мечтали. Остальное воспринималось в качестве дополнительных подарков судьбы.
Через 2 ч 20 мин 46 с от «контакта подъема» начался тормозной маневр корабля для его схода с орбиты: на корабле, предварительно соответствующим образом сориентированном, в 8 ч 20 мин включился двигатель на торможение, после завершения его работы началось снижение «Бурана». Тормозной импульс был произведен на высоте 250 км и на расстоянии около 20000 км от аэродрома. Корабль начал снижение над западным побережьем Африки. В 8 ч 53 мин «Буран» вошел в атмосферу на высоте порядка 100 км, и связь с ним прекратилась из-за образовавшейся плазмы, которая экранирует антенны радиотехнических систем.
Корабль был вновь обнаружен, когда находился на удалении 550 км от посадочной полосы. На заключительном этапе полета с высоты 20 км могли использоваться аэродинамические органы управления. То есть, посадка осуществлялась в планирующем режиме и должна была быть выполнена с первого и единственного захода.
Через три часа после старта на экранах мониторов появился возвращающийся «Буран». На высоте 4 км он начал выполнять глиссаду. Затем на экранах появилось изображение приближающегося аэродрома и посадочной полосы. Уже аэродромные телекамеры показывали «Буран» под разными ракурсами.
Корабль уверенно шел на посадку. И вдруг, когда «Буран» коснулся посадочной полосы, он начал совершать крутой маневр, вызвавший переполох в зале управления. Оказалось, что это бортовой вычислительный комплекс корабля в соответствии с 19-м вариантом программы посадки спрогнозировал превышение посадочной скорости над расчетной, и выдал команду на ее гашение путем выполнения бокового маневра.
Пробежав 1620 м, корабль замер посреди посадочной полосы. Настолько правильной и изящной была посадка 80-тонного корабля, что просто не верилось в отсутствие летчика, хотя, вряд ли даже самый хороший пилот справился бы с этой задачей лучше. Когда топливо выгорело, все бросились к «Бурану», многие не могли сдержать слез, обнимались, целовались. В бункере, в зале управления тоже овации и бурный восторг от завершенной с таким блеском посадки орбитального корабля в полностью автоматическом режиме. Это были счастливые минуты. Радовались даже противники создания орбитального корабля. Велико было изумление И.П.Волка, до конца не верившего в посадку беспилотного корабля. Тогда ещё никто не знал, что эта первая посадка «Бурана» станет и последней.
Через некоторое время после приземления корабля, всем разрешено было покинуть бункер. Для членов Технического руководства был подан автобус, на котором они поехали на взлетно-посадочную полосу. Туда же были доставлены и тележурналисты, освещавшие это событие. Наверняка, за этим последовал «скромный» завтрак.
Рядовым же участникам Группы оперативного управления после бессонной ночи предстояло пешком под дождём и ураганным ветром прошагать без малого 3 км до своих гостиниц, которые к тому же оказались заперты. Прошло ещё немало времени прежде, чем их открыли.
Несмотря на то, что освоение космоса стало в СССР близким множеству людей, сотни тысяч из которых (а вместе с семьями – миллионы) были причастны к тем впечатляющим достижениям науки и техники в такой приоритетной области, как космос, всё было с непостижимой легкостью отторгнуто.
События следовали одно за другим. 10 января 1989 года на 81 году жизни скончался Валентин Петрович Глушко. Новым генеральным конструктором был назначен Ю. П. Семенов. На научно-техническом совете НПО «Энергия» были закрыты программы совершенствования тяжелых ракет и ракет многоразового использования, создаваемых на базе ракеты-носителя «Энергия». Вскоре вслед за этим были приостановлены и работы по кораблю «Буран», хотя еще и не говорили об их полном закрытии.
Ситуация в отрасли резко ухудшилась после распада Советского Союза. Казахстану, конечно, не под силу было содержать космодром Байконур. Назарбаев предложил создать международную космическую компанию с участием России и Украины. Но Россия в то время вела интенсивные переговоры с правительством США в рамках комиссии «Гор – Черномырдин». Следуя духу этих переговоров, решено было космодром оставить российским на правах аренды.
Так бездарно завершился, наверное, самый дорогостоящий космический проект бывшего Советского Союза.
Интересно, как судьба распорядилась с тем единственным летавшим в космос «Бураном»: он был уничтожен в 2002 года обрушившейся крышей ангара монтажно-испытательного корпуса на космодроме Байконур. Так даже не осталось вещественных доказательств того, что «Буран» побывал в космосе.
Подробнее в книге: Марк Аврутин. «Лидеры ракетно-космической гонки — прощеный зек Сергей Королев и бывший пленный Вернер фон Браун».
Заказать книгу по E-mail: redaktion@cdialog.org
Ноябрь 2018
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
