«Ну ладно, компот давай. А по остальному — голодовка!»

Читаю недавний ФБ пост любимого своего Александра Мелихова об академике Дмитрии Лихачеве. Известно, что в свой ФБ Мелихов любит писать к датам. Но к датам он пишет так, что не имеет ни малейшего значения, к чьему имени дата подоспела, даже если речь идет об именитом, но откровенно недаровитом филологе в звании академика, книги которого и до, и после перестройки можно было использовать как эффективное средство от бессонницы. В отличие от известного девиза говорить «мало, но смачно», академик писал много, но зубодробильно скучно. О древнерусской культуре, об облагораживающем влиянии культуры в целом на душу человеческую и все такое прочее. Кстати, младший коллега Лихачева, Сергей Аверинцев, об этом же всем и о многом другом писал по-другому — не оторвешься, не начитаешься.

Однако нас порядочно отнесло от ФБ Мелихова. Одной из первых ответила Мелихову широко известная в узких кругах Юля Беломлинская (автор «Бедной девушки»). Я имею честь эту очаровательно тронутую на всю ее разнообразно талантливую голову Юлю знать — вовсе не близко, но достаточно, чтобы быть уверенной, что она не врет. Юля, по своему обыкновению, по-джойсовски игнорирует знаки препинания и заглавные буквы, а заодно и spellcheck option. Чтобы пост ее стал читабельным, увы, пришлось уникальную манеру письма «бедной девушки» подкорректировать: «Вы бы не написали так много, если бы, как я, дружили когда-то с его внучкой Верой и из первых уст знали бы о его (Лихачева — С.Т.) реакции на то, что она вышла замуж за еврея. Это ведь главный тест. Подаренную дубленку отобрал со словами «жиды тебе пусть покупают». Вообще, пытался воспитать внучек соответственно. Вот вторая из них, Зина, у меня в ФБ забанена. За классическую телегу о том, как у моего папы-еврея (известный художник из круга Бродского — Довлатова — Михаил Беломлинский — С.Т.) все было схвачено в мире детской книги, а русские таланты сидели без работы. Зину он таки воспитал. А Веру — не удалось».

Юлина история об усилиях, предпринятых академиком по сохранению арийски безупречной чистоты крови, не дОлжной быть запятнанной жидовскими генами, совершенно чудовищным образом не вяжется с его одухотворенно-возвышенным обликом, безошибочно изобличая в нем «Настоящего Русского Интеллигента» в своей квинтэссенции. Не менее трудно соотнести ту же драматическую историю с вырыванием дубленки из рук непокорной внучки с вялым творческим темпераментом академика. В своих писаниях он всегда казался мне невыносимым нудником, из тех, кто за все хорошее в культуре и в жизни, и против всего плохого. А к хорошим книгам, увешанный званиями, как рождественская елка игрушками, академик писал такие уныло добродетельные предисловия, что челюсти от скуки ломило. И вдруг такие негритянские страсти по сохранению чистоты своего бесценного генофонда!

Да что там бодягу разводить о благополучно всеми сегодня забытом академике Лихачеве, когда есть другой академик-юдофоб Игорь Шафаревич, повлиявший когда-то на мое решение уехать из России, такое неизгладимое впечатление произвели на меня рассуждения академика о зловещей роли «малого народа» в несчастной судьбе «большого». Этот академик был куда круче первого, и под звание «Настоящего Русского Интеллигента» подпадал просто автоматически. Судите сами: алгебраист с мировым именем, борец с режимом, превосходное перо, друг Солжа, выпускавший с ним рисковый самиздатный сборник «Из-под глыб».

Но куда занятнее поговорить не о мертвых, а о живых представителях этой почетной категории творческой российской интеллигенции. Например, о Татьяне Толстой, включенной русским «Форбсом» в список ста самых влиятельных женщин России. Вот пишет Татьяна Никитична, ну, натурально, опять же в ФБ своем, о выставке своего знаменитого деда по матери Михаила Лозинского в питерской публичке. Этот пост фактически не что иное, как зазывалово, т. е. развернутая реклама, написанная умелой рукой. Первая же строчка после имени/фамилии деда с лапидарной краткостью представляет его так: «Этнически — поляк». Как вы думаете, зачем тем, кто пойдет на дедову книжную выставку знать о составе дедовой крови? Ответ на этот вопрос хорошо знает его даровитая внучка. А затем, чтобы читателя ненароком не сконфузила «жидовски звучащая» фамилия предка. Не ошибитесь: мы, мол, будем не из местечковых Лозинских, а вовсе наоборот, из шляхтичей. Почти по Жирику. По отцу — мы из графьев. А по матери — из поляков. Но проклятые семитские черты жены деда-поляка, сиречь — бабушки Шапировой, предательски проступают не только на лице ее внучки Татьяны, но и на совершенно неотразимой физиономии ее правнука, знаменитого блогера Темы Лебедева.

Когда этот вопрос (зачем в рекламе выставки нужна строчка «Этнически — поляк») был ей задан (догадайтесь с третьего раза, кем), Татьяна Толстая совершенно не по-графски соскочила с катушек, ртом громко заверещала, ногами сильно затопала. После чего, хотите верьте — хотите нет, выставила на всеобщее обозрение в том же ФБ посте докУмент — результат этнической проверки состава своего ДНК. Сейчас это легко, в пробирку плюнь и отошли куда надо, переведя туда же 100 долларов. Так вот, публика с интересом докУмент этот изучила и прознала, что там много каких языцев намешано в роду у ее любимой писательницы, вплоть до румын, но вредоносной крови ashkenazi jew только безопасных 15 процентов. И тут челядь Татьяны Никитичны в лице ее ФБ френдов облегченно смахнула пот со лба. Теперь каждый может воочию убедиться, что одна из ста самых влиятельных женщин России имеет право именоваться «Настоящим Русским Интеллигентом» на полновесные 85 процентов. Тут еще можно вспомнить, хотя и не хочется, о не слишком кошерной истории, как Елена Цезаревна Чуковская открестилась от своей одесской бабушки, жены деда Корнея, не будучи в состоянии припомнить, кем она была, ее бабушка, еврейкой или немкой, но больше греша на немцев.

Ну, что тут сказать тому, кто с юности пропитавшись на свою беду классической отечественной словесностью, так и не смог вписаться потом ни в одну другую культурную нишу, кроме русской? Наверное, сойдемся на том, что мы не станем держать за подонка и ничтожество Солжа, бесконечно обсуждая лишь его взгляды на «еврейский вопрос». Это ведь близко к тому, чтобы похерить читать Толстого со всем его 90-томным собранием сочинений, лишь оттого, что он сказал, что евреи у него на 88-м месте. Или оттого, что в письме к Махатме Ганди Левушка называл местного Б-га иудеев жестоким и карающим чудовищем, противопоставляя ему вселенского Б-га-отца христианства. А если я вам доложусь о том, что можно по дороге вычитать в дневниках и письмах молодого Томаса Манна, а то еще и в «Записных книжках» не только Марины Цветаевой, но и Довлатова… А Пастернак, с его убежденностью, что евреям, давшим миру Христа, не нужно больше скапливаться в одном месте, а нужно мирно разойтись, полностью ассимилироваться, то есть, добровольно претворить в жизнь мечту Гитлера, одномоментно исчезнув в качестве народа с поверхности земли… А Василий Розанов, участвовавший в деле Бейлиса на стороне обвинения, а Лев Гумилев… Примеров, «как алмазов пламенных в лабазах каменных», не счесть.

Нет, я уже много раз говорила и еще повторю. При таком гамбургском счете моя русская библиотека давно бы опустела. На ее полках остались бы два русских писателя: Короленко и Горький. Ну, еще Бердяев. А я так не согласна. Мы все, религиозные и светские, всегда и везде, когда нам это выгодно, идем на компромиссы. Так вот, с небожителями, Толстым, Солжем, Манном и т.п. идем на компромисс. А со знаменитым ма-а-а-сковским блогером и food critic Татьяной Никитичной Толстой, вполне можно позволить себе придерживаться того самого принципа, что изложен у старика Канта под именем «категорического императива».

Короче, «А из чего сегодня компот? — Из персиков. — Ну ладно, компот давай. А по остальному — голодовка».