Орли Гольдкланг
Помимо терактов, соглашения Осло принесли нам острые внутренние споры, при этом задающие тон в СМИ не прекращали подливать масла в огонь. Но в противоречии со всеми прогнозами, народ Израиля преодолел и это испытание
«Но будет мир! Мир!»
– пытается она объяснить мне, резко размахивая руками, что свидетельствует о беспомощности или непонимании.
«Что может быть лучше этого? Что лучше мира?»
Ее лицо сияет, когда она говорит это волшебное слово, которое должно решить любую проблему, объять все, подытожить Геулу (Освобождение).
Ее звали Дафна и, как в клише, она жила в Сев.Тель-Авиве.
Ее Освобождение, как и Освобождение ее политического лагеря не обладало национальными характеристиками и составляющими и не занималось исторической ностальгией.
Оно было затронуто усталостью материала, отчаянием от 100 лет террора и отчаянным воплем «Неужели всю жизнь будем есть меч?» (все время жить с мечом в руке или меч нас будет есть). И подобно словесному искажению этой фразы из ТАНАХа, так, похоже, исказилось суждение целого политического лагеря, запутавшегося в порядке событий. Который уже не помнит кто кого ест – меч или человек – и кто подвергает нас опасности – джихад или ЦАХАЛ.
Мы были две студентки, вышедшие с лекции по литературе. Две подруги, не могущие понять, как это может быть, что они видят одну картинку на одном экране, и при этом одна переполняется надеждой, а другая – страхом; и когда одна направляет обвинительный перст в представителей Израиля при виде кризисов, сопровождающих мирный процесс, другая потрясена тем, что первая солидаризируется и предается лжи, развевающейся рядом с палестинским флагом – пустое соглашение, запятнанное кровью.
За прошедшие десятилетия наши университетские пути разошлись вплоть до того, что мы отдалились друг от друга как далеки Гуш эмуним и Шалом ахшав. Но надо полагать, что сегодня, подобно ее товаркам по мировоззрению, Дафна меньше пользуется термином «мир» и удовлетворяется «стремлением к переговорам».
Она, конечно, меньше мечтает о хумусе в Дамаске и все больше говорит о демографической проблеме под заголовком «мы здесь, они там, и мир во всем мире».
Кто знает, может, она вообще уже в правом лагере, который разросся с тех пор и включил новых членов – видевших сны о мирном процессе, но проснувшихся под взрывы терактов, когда врата ада раскрылись под опекой лауреата Нобелевской премии мира Ясера Арафата.
Та встреча с Дафной произошла в переломный год, когда все начало трещать, и даже глаза, преданно смотревшие на «мирный процесс» и торжественные церемонии, начали раскрываться. До тех пор мы – правые вообще и поселенцы, в частности – были гражданами 2-го сорта. Вышвырнутыми за пределы, слыша, как Рабин определяет себя «премьер-министром 98 процентов народа».
Трудно поверить сегодня, когда религиозные сионисты считаются правящими в стране, навязывающими политическое мировоззрение, трудно поверить, что тогда мы смотрели на происходящее из-за забора делигитимации, отверженные как прокаженные, помеченные как враги мира в то время, как обер-убийца Арафат становится надеждой на будущее. Мы видели перевернутый мир, в котором террористы и антисемиты, поддерживающие террор, принимаются с сияющими глазами, с полным доверием.
Мир, в котором мессии вымышленного мира влюбляются в контакты с ООП и обвиняют поселенцев в опасном мессианстве и ведении страны к самоубийству. Сторонники «мира» не видели свой собственный мессианский горб. Они продолжали идти в караване послушных верблюдов в пустыне террора, не понимая, что лужайки Белого дома – это фата моргана. Мы видели перевернутый мир, так повесили наш коллективный образ вверх ногами, чтобы мы видели картину, как они ее видят.
Убийственные теракты и откровения палестинцев на арабском, вскрывшие правду во всей наготе, привели к тому, что многие сторонники «мирного процесса» стали адвокатами Сатаны. Они стали пресс-секретарями ПА, посылавшей убийц на теракты, они стали защитниками бомбы мира, осколки которой безжалостно ранили всех, кто проходил возле этой бомбы. Находясь в плену своих мечтаний, они доказали, что даже теракты можно именовать иначе. «Жертвы мира» переворачивались в могилах, но уже невозможно было услышать их.
Не то чтобы я не пыталась посмотреть на вещи так, как другие видят их. Пыталась и многие пытались. Я смотрела телецеремонии, слышала радостные возгласы и взволнованных дикторов. Пыталась почувствовать взмах крыльев истории.
Но безуспешно. Там не было ни минуты милосердия. Я смотрела и слезы текли сами по себе.
Несколько израильских сторонников мира оказались преступниками, съедаемые ненавистью ко всем, кто думает иначе. Они не колебались поставить патриотов Израиля в один ряд с убийцами из ООП и Хамаса, пометить их как врагов мира, стреляющих в величайшее чудо, в мирный процесс, который положит конец столетию войны.
.
Задолго до убийства Рабина и задолго до демонстрации на площади Сиона, утонувшей в презренном Шампанском ШАБАКа (прим.перев. – тогда агент ШАБАКа принес плакат с фотографией Рабина в форме СС, а Биньямина Нетаниягу, выступавшего на трибуне, обвинили в подстрекательстве к убийству Рабина. Позже оказалось, что плакат изготовлен агентами ШАБАКа, курировал спецслужбы тогда лично Рабин), задолго до всего этого правые и религиозные были помечены как раковые метастазы.
Самые фанатичные сторонники Осло до сегодняшнего дня полагают, что 3 выстрела в 1995 г. ликвидировали мир. Они игнорируют автоматные очереди и бомбы, разрушившие семьи, изменившие наши привычки свободного времяпровождения, когда у входа в каждый ресторан или торговый центр был поставлен охранник.
Карта скукожилась
В конце сводки новостей прогноз погоды, сократившийся после отступления с Синая, начал скукоживаться еще больше. Как и карта экскурсий по Израилю. Части Земли Обетованной были закрыты перед израильтянами и превратились в угрозу существованию — «Газа и Йерихон вначале».
Могила праматери Рахели превратилась в военный бункер, окруженный стеной. Это не мир, о котором мечтала Дафна. Не такова была формулировка обещания.
Ицхак Рабин сказал как-то, что увидев ужасные пробки между Тель-Авивом и Иерусалимом в разгар первой войны в Персидском заливе (прим.перев. — 1991г. – тель-авивцы бежали в необстреливавшиеся ракетами районы), он понял, что сила духа народа уже не та, что прежде.
Но Рабин ошибся в понимании картины. 90-е годы, как и десятилетие за ними, привели войну к нам домой – вылазки террористов, взрывающиеся автобусы, кровь в центре городов и на перекрестках. И все же в те годы не было зарегистрировано бурное движение в сторону аэропорта им.Бен-Гуриона, даже не отдаленную северную периферию. Народ Израиля выдержал экзамен стойкости, остался в своей стране, еще более убежденный в своей справедливости, в своем праве на эту землю.
Это был не единственный экзамен, который мы успешно выдержали тогда. Израненный Израиль выдержал и экзамен «только не гражданская война» – и сделал это раз за разом в последние четверть века – после убийства Рабина, во время «размежевания» и др. и доказал, что даже когда политики и журналисты делают все, что могут, подстрекая и натравливая, все равно танки не идут на Офру и Бейт-Эль, как и на Тель-Авив и Джальджулию.
Даже когда будущее страны стояло на повестке дня, даже когда отступления поставили под угрозу безопасность страны, когда каждая сторона была уверена, что другая ведет к концу сионизма, все равно народная мудрость хранила остров благоразумия в море слов, хранила единство, которое только внешний враг мог создать. Евреи с двух сторон зеленой линии отказываются быть врагами, даже когда СМИ пытаются представить их так, даже когда ставят перед ним ложный выбор: умереть или отдать Гору.
Источник на иврите — Макор ришон
Перевод Леи Халфин — МАОФ
Сентябрь-октябрь 2018
Оцените пост
(голосовало: 7, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
