Большую часть раздела «Аазину» занимает песнь, в ярких метафорических образах которой отражено гармоничное единство Творения. Прошлое, настоящее и будущее сплетаются в единый поток истории. Перед взором Моше открывается вся реальность, в которой нет противоречий, где события разных эпох дополняют и раскрывают друг друга.
Вначале Моше призывает Небо и Землю в вечные свидетели тех несчастий, которые постигнут евреев, если они изменят Б-гу и Торе. В песне последовательно раскрываются пять главных исторических тем: 1) Б-г создал мир для того, чтобы все населяющие его народы стремились к выполнению Его воли, причем посредническая миссия была возложена на евреев; 2) Б-г дал сынам Израиля Святую землю, чтобы они служили Ему с радостью, пользуясь материальным изобилием, но они, неблагодарные, изменили Ему; 3) Еврейский народ заслужил полного истребления, но Б-г проявил милосердие и ограничил наказание их изгнанием из Эрец-Исраэль; 4) В конце дней евреи будут спасены; 5) Моше ярко описывает предстоящую эпоху спасения еврейского народа, восстановления его престижа и наказания его врагов. В конце раздела Б-г дает последнее указание Моше: взойти на гору Нево и приобщиться к своим предкам.
***
«Внемлите, небеса, и я говорить буду, и услышит земля речи уст моих» (32:1).
Слово, тихо сказанное в ухо, действует порой гораздо эффективнее, чем крик с расстояния. Когда Б-г хочет сообщить нам что-то важное, Он «говорит тихо» в самое «ухо» нашей души, и затем душа передает Его волю нашему телу. Таков смысл выше приведенного стиха, первого в разделе «Аазину». «Аазину» образовано от слова «озен», на иврите «ухо». «Аазину» буквально означает — дайте мне ухо: «Дайте мне ухо, небеса, и я говорить буду».
Небо воплощает собой душу человека, а земля — его тело. Если небеса «подставляют ухо», если душа откликается на мягко произнесенную команду своего Творца, то земля послушно следует за ней: «… и услышит земля речи уст моих»: она ведет себя так, как Он того хочет. Но если душа «затыкает ухо», не желая слушать Голос вечности, то Б-г обращается прямо к телу, и такая связь может быть очень болезненной… Впрочем, Всевышний никогда не стремится мстить. Все Его действия — нам на благо. Когда душа не откликается на Его призыв, не идет на связь с Ним, Он обращается к телу, чтобы привлечь ее внимание.
Вот почему в «афторе», отрывке из Книги Пророков, к разделу Торы «Дварим», который мы читали перед Девятым ава, пророк Ишаягу произносит то же самое слово: «Аазину» — «Дай мне ухо, земля!». В этом отрывке, в отличие от сегодняшнего раздела, Ишаягу говорит в «ухо» не души, а тела. Он предостерегает евреев, сообщает им, куда заведут их грехи. Души людей закрыты; они не слышат предостережений Б-га и его угроз. Поэтому «открыть уши» приходится их телам. Причем, сообщение с Небес передается тем языком, который тело понимает…
Позади остались Грозные десять дней, от Рош ХаШана до Йом-Кипура. Приговор уже вынесен. Прошлый шаббат назывался «шаббат шува», суббота возвращения.
Однако Всевышний ждет нашего возвращения не только в Грозные дни, но и после них, круглый год, до следующих Грозных дней. Если мы откроем уши наших душ, то обязательно услышим Его Голос. А если нет…. Что ж, у Него есть много способов привлечь наше внимание. Но это уже будет не ласковое слово на ушко, а нечто более тяжелое и серьезное.
Любите страдания!
«Помни дни древности…» (32:7).
Один из комментаторов объясняет скрытое значение этих слов: всякий раз, когда Б-г заставляет нас страдать, мы должны помнить о тех неисчислимых благах, которыми Он компенсирует нам эти страдания в Мире грядущем. Великий мудрец Хафец-Хаим иллюстрировал эту трудную для понимания мысль таким аллегорическим рассказом. Некий еврей арендовал у графа дом за триста рублей в год. Он аккуратно из года в год платил за аренду, и граф, в свою очередь, не доставлял ему никаких неприятностей.
Однажды графу потребовалось уехать за границу на долгий срок, и он назначил одного из слуг временным управляющим своего имения, включая дом, в котором жил еврей. Этот слуга оказался патологически жадным и подлым человеком. Ему доставляло удовольствие издеваться над людьми, оказавшимися в зависимости у него. Первым делом он увеличил еврею арендную плату с трехсот до пятисот рублей. В день очередного платежа управляющий получил от еврея деньги и аккуратно их пересчитал. В пачке не хватало двадцати рублей. Арендатор сказал, что не успел собрать требуемую сумму, и что через несколько дней он покроет недостачу. Однако управляющий потребовал все деньги немедленно и, когда убедился, что у еврея их нет, приказал высечь его: по одному удару плетью за каждый недостающий рубль. Точно также он поступил и с другими арендаторами князя, не сумевшими выполнить его финансовые требования. Вымогательство и насилие быстро обогатили этого бывшего слугу, и очень скоро он купил себе целое имение по соседству с владениями графа.
Между тем униженный и оскорбленный еврей-арендатор с нетерпением ждал возвращения графа, чтобы сообщить ему о возмутительном поведении управляющего. Жена отговаривала его, предостерегала от возможных неприятностей. Но обида жгла сердце еврея, и, когда графе вернулся, он решительно отправился к нему со своей жалобой. Граф сочувственно выслушал рассказ арендатора — и о резком повышении арендной платы, и о несправедливой порке, и о росте благосостояния его доверенного слуги. Граф был вне себя от гнева. Он обещал еврею, что выплатит ему по сто рублей за каждый удар плетью и плюс к этому пожалует несчастной жертве произвола половину поместья, приобретенного слугой за четыре тысячи награбленных рублей. Граф вызвал нотариуса и тут же оформил свое решение.
Тем временем жена арендатора с нетерпением и тревогой ждала его возвращения. И вот муж предстал перед ней с недовольным выражением на лице. Неужели граф отверг его жалобу? Нет, ответил еврей, результат превзошел его самые смелые ожидания, и он показал жене нотариально заверенную дарственную грамоту. «Так чем же ты недоволен!?» — воскликнула вконец растерявшаяся женщина. Тогда муж терпеливо объяснил ей, что синяки, полученные от плетей, давно зажили и забылись, а деньги — вот они, настоящие. И лучше бы он получил тогда не двадцать, а сорок плетей. Тогда граф пожаловал бы ему все поместье этого негодяя, а не жалкую половину…
Именно так, заключает Хафец-Хаим, надо относиться к страданиям в этом мире. Мы боимся их и всячески стараемся избежать. Но, оказавшись в Мире грядущем, мы вдруг обнаружим, что каждая минута перенесенных страданий щедро оплачивается по самой высокой шкале; и тогда мы горько пожалеем, что страдали и мучились слишком мало.
Страдания бывают разными. Они даются нам для испытания или за грехи. Некоторым людям суждено страдать от рождения — такова их судьба, «мазаль». Так или иначе, приведенный рассказ по-новому раскрывает перед нами философскую концепцию страданий. Теперь мы знаем, почему мучаются праведники — их ждет по ту сторону бытия поистине бесценная награда, по сравнению с которой даже поместье стоимостью четыре тысячи царских рублей кажется мелкой подачкой.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
