Д-р Ги Мильер
Эммануэль Макрон, в котором многие стремились увидеть инициатора столь необходимых Франции глубоких общественных, социальных и экономических реформ, совершенно не оправдал возложенных на него ожиданий. Ситуация же во Франции тем временем всё больше усугубляется.
Когда в мае 2017 года Эммануэль Макрон был избран президентом Франции, многие называли его реформатором, стремящимся изменить всё как во Франции, так и за её пределами.
Четырнадцать месяцев спустя иллюзии рассеялись. Проведённые реформы были в основном косметическими и не сумели замедлить склеротическое угасание Франции. Экономический рост близок к нулю: 0,2% во втором квартале 2018 года. Безработица, составляющая около 8,9%, остаётся высокой. Государственные расходы Франции в процентном отношении к ВВП составляют 56,4% — по-прежнему самый высокий показатель в Европе.
Страна всё также часто оказывается парализованной забастовками общественного транспорта. Мусульманские «запретные» (для полиции) зоны неумолимо расширяются, так, что даже сам Макрон недавно расписался в своей беспомощности, призвав к «всеобщей мобилизации» населения. Массовые беспорядки стали регулярными, широкомасштабные публичные мероприятия заканчиваются грабежами и поджогами.
В ночь после победы французской команды на чемпионате мира по футболу сотни головорезов, смешавшись с толпами празднующих, разбивали окна, грабили банки и банкоматы, уничтожали уличные вывески и сжигали машины.
Поскольку, как правило, большая часть экономической активности во Франции замирает в течение июля и августа, Макрон мог надеяться на то, что ему удастся, по крайней мере, насладиться летним перерывом. Но нет, не вышло.
Издание Le Monde опубликовало 19 июля видео от 1 мая, в котором мужчина в полицейском шлеме жестоко избивает двух человек в центре Парижа. Описание, сопровождающее видео, пояснило, что жестоким человеком был не кто иной, как «Александр Бен-Аллах, отвечающий за безопасность главы государства».
Бен-Аллах является, по сути, личным телохранителем Макрона. Он постоянно защищает Макрона, в том числе во время частных поездок на горнолыжный курорт или на пляж.
Были обнародованы документы, свидетельствующие о том, что Бен-Аллах утверждал, будто он является «заместителем начальника штаба президента», однако ни в одном официальном списке сотрудников его имя так ни разу и не появилось. Бен-Аллах также получил допуск к вопросам, связанным с безопасностью, без всякого видимого оправдания. Кроме того, хотя он и не сдал экзамен на получение должности жандарма, тем не менее, неким волшебным образом, получил звание подполковника жандармерии. К слову, таким же званием обладал, например, Арно Бельтрам, герой с более чем двух десятилетним образцовым послужным списком, прославившийся тем, что обменял себя на женщину, бывшую заложницей у исламского террориста, перерезавшего в итоге Бельтраму горло.
Бен-Аллах пользовался всеми видами льгот, от шофёра с водителем до квартиры площадью 2000 кв. футов в роскошном государственном здании. Он также не был привлечён к ответственности за попытку сбежать с места аварии, в которой был виновен.
Политические противники Макрона, слева и справа, потребовали создания парламентской комиссии по расследованию. Министр внутренних дел сказал, что ему было известно о нападении 1 мая, но добавил, что о причастности Бен-Аллах, он узнал, лишь из газет. Начальник парижской полиции осудил «нездоровое кумовство», но отказался предоставить какие-либо подробности. Генеральный секретарь главного полицейского союза (SGP Police FO) рассказал о наличии в окружении президента теневых охранников, «действующих вне всякого юридического контроля», и провоцирующих напряжённость с сотрудниками официальных охранных служб.
Макрон отмалчивался в течение шести дней. Затем, на частной встрече с парламентариями и министрами своей партии, он сообщил, что «берет на себя ответственность» за скандал с Бен-Аллах. В то же время он обрушился на средства массовой информации, заявив: «Наша пресса больше не ищет правды … То, что я вижу, — это мощь СМИ желающих стать судебной властью».
Похоже, он надеялся запугать критиков, вынудив тех молчать. Но, не вышло.
Возмущение его противников только усилилось. Они назвали реакцию Макрона оскорбительной и неуместной. Они настаивали на том, что слишком многие детали выглядели странно, и что тщательное расследование было бы необходимо. Конкурирующий политик и вовсе счёл, что этот скандал достиг «уровня Уотергейта».
Вот только министерство юстиции во Франции не является независимым от правительства. Так, что ни один судья не станет пытаться вникнуть в детали. Никаких тщательных и глубоких расследований не будет. Да и французские СМИ в значительной степени субсидируются правительством, а потому независимы не более чем Министерство юстиции. Даже те СМИ, что не находятся на государственной поддержке, жёстко ограничивают свои сообщения самоцензурой, поскольку их поддерживают компании, зависящие в свою очередь, от правительственных контрактов. Таким образом, ни один французский журналист не будет даже пытаться обнародовать факты.
Короче говоря, поскольку Конституция Франции не предусматривает импичмента, французские президенты пользуются почти абсолютным иммунитетом.
Макрон знает, что его предшественники могли оставаться у власти, несмотря на многочисленные скандалы, в которых оказывались замешаны.
Шарль де Голль создал крайне сомнительную милицию — SAC («Службу гражданских действий»), существовавшую в течение тридцати лет. Франсуа Миттеран распустил SAC после того, как несколько её членов оказались вовлечены в кровавое убийство вблизи Марселя. Но затем и сам создал подразделение «контрразведки», располагавшееся в Елисейском (президентском) дворце, и служившее для запугивания тех, кто мог бы рассказать о существовании его второй тайной семьи.
Лишь в 2005 году, спустя девять лет после смерти Миттерана, члены подразделения предстали перед судом за незаконное прослушивание телефонных разговоров во время его президентства. Наконец, только в 2011 году, четыре года спустя после завершения его второй каденции, Жак Ширак получил крайне мягкий двухлетний условный тюремный срок за использование государственных средств и злоупотребление общественным доверием во время пребывания в должности президента.
Колумнист Иван Риофоль в своей новой книге назвал победу Макрона «маскарадом», устроенным «ослабшими социалистами», «аппаратчиками ЕС», сторонниками исламизации Европы и коррумпированными капиталистами.
Одним словом, Макрон останется президентом. Однако он будет теперь слабым президентом. Макрон делал вид, что является воплощением «образцовой республики». Теперь он уже не сможет больше этого делать.
Прежде Макрон мог успешно заниматься маргинализацией своих политических противников, теперь эти дни, похоже, закончились.
Противники уже подвергли критике как отсутствие результатов его экономической политики (незначительного снижения налога на прибыль, наряду с множеством новых регуляций и крошечными изменениями в крайне жёстком трудовом кодексе), так и его вялую реакцию на рост краж, угонов машин, изнасилования и социальных беспорядков.
Теперь все решения Макрона будут восприниматься с подозрением, и изучаться тщательно, без всякой пощады. Он уже отложил реформу конституции, которая должна была укрепить президентскую власть (конкретно его собственную). Да и другие проекты, начатые было им, такие как масштабное сокращение госслужащих (с массовыми увольнениями и досрочной отправкой на пенсию), или реформа страховки для безработных (ужесточающая контроль над теми, кто хочет получать пособия по безработице), скорее всего, будут оставлены. Ведь уровень его поддержки падает.
Положение Франции между тем, становится всё хуже.
В Кале недавно разыгралась жесточайшая битва между жителями города и нелегальными иммигрантами, заполонившими трущобы колоссального лагеря, названного журналистами «джунглями Кале», где уже скопилось около 6000 иммигрантов.
Правительство много раз обещало позаботиться о ситуации, но так и не решило проблему. Между тем, Кале, город с населением в 75 000 человек оказался разорён: цены на жилье рухнули, магазины и рестораны закрылись, а люди бегут.
В мае несколько депутатов парламента опубликовали отчёт о ситуации в пригороде Парижа Сен-Дени. Согласно докладу, 20% населения района — это люди, подобные жителям «джунглей Кале». Сотни предприятий находятся на грани банкротства, а полиция слишком напугана, чтобы эффективно выполнять свою работу.
Аналогичная ситуация сложилась в других частях страны. Недавно вспыхнули беспорядки между мусульманскими бандами в Ницце, на Французской Ривьере, а также недалеко от парижского квартала Порт-де-ла-Шапель.
Продолжаются и начавшиеся несколько десятилетий назад демографические изменения французского населения. Несколько месяцев назад экономист Чарльз Гейв, используя статистические данные, продемонстрировал, что если ничего не изменится, немусульманское население Франции станет меньшинством уже через 40 лет. Он добавил: «То, что произошло с Испанией или Малой Азии в X-XI вв., совершенно определённо случится с Европой XXI века».
При этом опросы показывают, что если бы президентские выборы состоялись бы сейчас, ни один французский политик не смог бы заменить Макрона, хотя в первом туре выборов 2017 года он получил лишь 23,8% голосов. Большинство из тех, кто голосовал за него во втором раунде, похоже, больше голосовали против своего оппонента, чем за Макрона. У него никогда не было популярной поддержки.
Что касается общеевропейской политики, Макрон остаётся одним из главных защитников мультикультурной, постнациональной, постдемократической и постхристианской Европы. Хотя всё большее число европейцев считают эту тенденцию ведущей к разрушению их собственной цивилизации и голосуют за лидеров, которые противостоят ей.
Политики, придерживающиеся того же видения Европы, что и Макрон, в последние месяцы либо вовсе сошли с политической сцены, либо утратили стабильные позиции. Маттео Ренци был разгромлен на выборах 2018 года. Канцлер Германии Ангела Меркель, некогда названная «самым влиятельным лидером в Европе», теперь удерживается в своей должности лишь потому, что согласилась принять меры, направленные на ограничение дальнейшей иммиграции в Германию.
Макрон может и не падёт так сокрушительно, как Ренци, но его позиция в настоящий момент выглядит столь же нестабильной, что и у Меркель.
С другой стороны, лидеры, олицетворяющие сопротивление постнациональному мультикультурализму, набирают силу. Президент Венгрии Виктор Орбан вновь выиграл выборы в апреле и в настоящее время продолжает свой третий президентский срок подряд. Он выступил в защиту иудео-христианских корней Европы, за национальный суверенитет и против мусульманской иммиграции.
Программа нового канцлера Австрии Себастьяна Курца похожа на программу Орбана. Польские и чешские правительства также занимают позиции, аналогичные позициям Курца и Орбана. Маттео Сальвини, лидер Лиги (партии, выступающей против массовой иммиграции), теперь стал министром внутренних дел и заместителем премьер-министра Италии.
Макрон же недавно поведал нам о том, что он думает о «популистах» вроде Орбана, Курца и Сальвини, назвав их «проказой по всей Европе», и призвав европейцев «сражаться» с ними.
Доктор Ги Мильер — профессор Парижского университета, автор 27 книг о Франции и Европе.
Источник — Gatestone Institute
Перевод Александра Непомнящего — Еврейский мир
Август 2018
Оцените пост
(голосовало: 6, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
