Элла Грайфер
Я рад, что в огне мирового пожара
Мой маленький домик сгорит.
М. Светлов
Почему с ХАМАСом воюем в белых перчатках? А потому что он нам нужен. Нет-нет, не ради чьих-то удобств или барышей, а ради того, чтобы он и дальше с ФАТХом собачился и не получили бы мы на нашу голову филькину грамоту очередного «мирного договора» с «палестинскими страдальцами». Ничего не поделаешь — последствия Ослосоглашения нам еще не раз и не два выйдут боком. Честно говоря, горящим кибуцам на границе с Газой, не очень я сочувствую, помятуя их энтузиазм во время «размежевания» — сиречь уничтожения Гуш Катифа — за что боролись, на то и напоролись.
Сам-то ХАМАС — та еще армия, на одну ладонь посадить — другой прихлопнуть, но своими выкаблучиваниями он, как ни парадоксально, заслоняет нас от врага куда более опасного и могущественного. Врага, у которого… нет имени, вернее сказать — у него много имен. Потому что он не человек и даже не государство, но — МИРОВОЗЗРЕНИЕ, воплощенное в решениях и действиях множества людей, государств и организаций.
Например, в Америке оно определенно связано с «глубинным государством», в Израиле — с «левой элитой», в Европе к нему уже прочно прилипло ироническое название «добродетельные» (Gutmenschen) — всех их объединяет полный отрыв от реальности, улет в эмпиреи, демонстративный бунт против закона причинности.
Понимают ли эти люди, что — перефразируя известную советскую мудрость — если ты на реальность плюнешь, она утрется, а если она плюнет на тебя, то ты утонешь? Не все, конечно, но идеологи их — да, понимают, они ведают, что творят, и вполне сознательно призывают потоп на свои страны и народы. И на соответствующий вопрос отвечают как тургеневский Базаров:
— Вы все отрицаете, или, выражаясь точнее, вы все разрушаете… Да ведь надобно же и строить.
— Это уже не наше дело… Сперва нужно место расчистить.
Что вырастает в итоге на расчищенном месте, мы уже хорошо знаем, можем даже объяснить, почему, но потомки Базарова объяснений не принимают, ибо они основаны на опыте жизни в реальности — той самой, которую наши оппоненты твердо решили отменить. Не будем разбираться, какие проблемы общества стоят за их иллюзиями и слепотой, важнее уяснить другое.
Страстное стремление Запада к уничтожению Израиля продиктовано далеко не в первую очередь традиционной юдофобией, хотя и она, конечно, играет некоторую роль, но прежде всего — собственной его самоненавистью. Вот почему эту заразу так легко и естественно подхватывают ассимилированные евреи диаспоры — им-то самоненависть не в диковинку, их не приходится учить извиняться за собственное существование, в привычку им соглашаться, что «Мы — наше несчастье». Они с полным основанием рассматривают Израиль как часть своего, западного, мира, и потому естественно враждебны ему и всегда готовы всей сворой травить как любое «слабое звено».
Вот — проиграли немцы Вторую мировую — и никому из «добродетельных» в голову не придет, что они в Судетах или Кёнигсберге несколько дольше прожили, чем арабы в Иерусалиме, никто не спросит, почему за общую «немецкую вину» с жителя Бреслау или Данцига строже надо спрашивать, чем с мюнхенца или берлинца.
Вот, французы алжирские — сбежали после проигранной войны, что называется, в чем были, и никто им специального ООН-овского комитета не назначал, никто в четвертом поколении не считает «беженцами» и задарма не кормит — сами виноваты, что не арабами родились.
Вот, буры южноафриканские уж, казалось бы, никаким боком не евреи, а сами, между нами говоря, те еще юдофобы, но не помешало это «прогрессивной общественности» их кинуть самым подлым образом… Недавно уже довольно большая группа тамошних фермеров по всему миру политического убежища просить пошла, слава Богу, Австралия, вроде, согласилась, а из гуманной Европы — ни ответа, ни привета, у них, вишь, для белых места нет. У них давно уже специальный моральный кодекс разработан — только для белых с обратной силой до времени питекантропов.
Взять хоть те же крестовые походы. Не то чтобы крестоносцы были такими уж записными гуманистами (особенно с еврейской точки зрения), но согласимся, что по этому параметру между ними и соперниками — сиречь арабами, а затем и турками — разницу особую уловить трудно. Тем не менее, «добродетельные» европейцы, бия себя в бумажник, каются слезно в злодейском (пусть даже временном!) отъеме Иерусалима у законных — сиречь арабских — хозяев.
И кто же тут, спрашивается, «законный»? История поселения сего известна с момента, когда его Давид у каких-то евусеев отбил. Что это были за евусеи, они ли его построили или тоже когда-то у кого-то отбили, даже аллах не ведает (ибо его тогда еще не изобрели). Потом хозяевами в нем были последовательно: евреи, вавилоняне, персы, опять евреи, греки, опять евреи, римляне, плавно перетекающие в византийцев, арабы, крестоносцы, турки, англичане и опять евреи.
Почему «незаконными» в этой длинной череде завоевателей оказываются (кроме, конечно, евреев) только крестоносцы — ведает ныне воистину один аллах. Но современным европейцам это неинтересно — им лишь бы отметиться в роли Павлика Морозова, обличающего безыдейного предка.
Сегодня у нас на глазах разверзается пропасть между Израилем и диаспорой (прежде всего американской). Хорошо понимаю и в немалой мере разделяю высказываемое со всех сторон беспокойство и сожаление, но… может ли быть иначе? Разумеется, свою лепту в процесс вносит и политика ультраортодоксов (не к ночи будь помянуты!), но главная причина все же в другом.
Диаспора глубоко и искренне возмущена нашим растущим и крепнущим отказом от самоненависти, которую ассимилянты почитают единственно ценной и правильной еврейской традицией, да заодно и мостиком, соединяющим нас с мировоззрением просвещенной Европы.
Они непоколебимо убеждены, что именно в ней заключается наше моральное превосходство над антисемитами, и потому в любой попытке Израиля отстаивать свое право на самозащиту тотчас же узревают моральное падение вплоть до уровня Гитлера.
В самом Израиле такие тенденции еще не совсем исчезли, но уже явственно сходят на нет. Маленькое государство во враждебном окружении вынуждено, конечно, лавировать, действовать дипломатично, когда хотелось бы фейсом об тэйбл, но одно дело — на какие-то практические компромиссы с Европой идти, и совсем другое — перенимать ее самоубийственное мировоззрение.
А диаспора… ну что диаспора… скорее, чем мы думаем, она почувствует, что стала очередным «слабым звеном», подходящим объектом для следующего предательства «прогрессивной общественности». Ей решать, ей выбирать между жизнью и смертью, а мы свой выбор сделали.
Мы хотим жить!
Авторский блог
Август 2018
Оцените пост
(голосовало: 11, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
