Уговаривая судью выпустить Марию Бутину под залог, ее адвокат Роберт Дрисколл отметил 18 июля, что еще до ареста россиянка вызвалась дать показания на своего сожителя.
Последний фигурирует в судебных документах — как «Американец №1», но СМИ давно вычислили, что речь идет об известном политтехнологе Поле Эриксоне, который имеет квартиру и офис в г. Су Фоллс в Южной Дакоте, но проживал в Вашингтоне вместе с Бутиной.
По словам Дрисколла, когда 25 апреля ФБР пришло к ним с обыском, оно было вооружено двумя ордерами, один из которых «касался какого-то дела в Южной Дакоте».
Федеральный прокурор Эрик Кенерсон заявил на том же слушании, что федералы ведут в этом штате «расследование по факту мошенничества», и что объектом следствия является «Американец №1». «Мы позвонили в федеральную прокуратуру Южной Дакоты, — поведал на слушании Дрисколл, — и сказали: «Давайте мы объясним вам все, что вызывает у вас вопросы». Иными словами, Бутина добровольно согласилась явиться на так называемый proffer, то есть предварительный допрос, в ходе которого прокуроры выясняют, может ли данное лицо сообщить им что-то полезное, и можно ли ему верить.
Если они остаются удовлетворены, то они могут предложить ему признательную сделку, то есть снисхождение в обмен на признание вины, или соглашение о сотрудничестве, по которому этот человек не только признает вину, но и дает показания на других. В этом случае он получит гораздо меньший срок или вообще отделается легким испугом.
Бутину в тот момент ни в чем не обвиняли, но обыск был громким первым звонком, и Дрисколл, возможно, посоветовал ей опередить события и проявить сознательность, то есть дать показания по делу Эриксона. Перед таким допросом прокуратура обычно подписывает с допрашиваемым стандартный документ, в котором обещает не использовать против него в суде сведения, полученные от него в ходе допроса. Федеральная прокуратура Южной Дакоты прислала Дрисколлу такой документ 29 мая. 18 июля, через три дня после ареста Бутиной, адвокат представил его вашингтонскому суду. Суд не поместил его в открытом доступе, но журналисты получили его копию от адвокатской конторы Дрисколла. Эта копия документа не подписана стороной защиты, и пока неясно, имел ли он какие-то практические последствия. Но прокуратура прислала его адвокату Бутиной не с бухты-барахты. Дрисколл ссылается на него как на доказательство того, что его подзащитная готова была сотрудничать со следствием, поэтому держать ее под замком нет нужды.
Неясно также, по какому именно делу она согласилась дать показания. Выбор богатый.
После ареста Бутиной в СМИ появился ряд материалов, из которых явствует, что Эриксон не всегда платил долги и не раз обвинялся в мошенничестве. Подняв судебные документы, «Уолл-стрит джорнэл» нашла несколько исков против Эриксона, по крайней мере, в трех штатах страны. Суды приказали ему выплатить компенсацию истцам, но его компания Compass Care Inc. по уходу за престарелыми все еще должна потерпевшим в общей сложности более 860 тысяч долларов.
«Этот господин — неугомонный прирожденный лгун!», — отзывается об Эриксоне лос-анджелесский адвокат Майкл Барнс, который познакомился с ним на политическом мероприятии и поддался на его уговоры вложить 50 тысяч долларов в нефтяную сделку в Северной Дакоте.
Барнс, который сейчас уверен, что его просто надули, в 2015 году выиграл у Эриксона иск. Судья приказал тому выплатить адвокату более 460 тысяч долларов. Согласно исковому заявлению известного консервативного публициста Брента Бозелла, в 2006 году Эриксон уговорил его вложить 200 тысяч долларов в Compass Care. Год спустя Эриксон прислал ему поздравления с тем, что инвестор якобы удвоил свои деньги. Бозелл так их и не увидел. Как-то Эриксон прислал ему чек на 200 тысяч, но он оказался без покрытия. В конечном итоге Compass Care вернула Бозеллу лишь 10 тысяч долларов.
Дождаться от Эриксона комментариев пока никому в прессе не удалось. Официально прокуроры его ни в чем не обвиняют.
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...
