За неделю, которую Дональд Трамп провел в Европе — с 10 по 16 июля, он и людей посмотрел, и себя показал. Как написала обозреватель российского информационного агентства «Новости» Ирина Алскнис, «к нынешнему европейскому вояжу Дональда Трампа Запад заранее запасался валерьянкой, а остальной мир — попкорном». На саммите глав государств-членов НАТО в Брюсселе наш президент задал им перцу, в очередной раз обвинив в «уклонении от уплаты алиментов», если считать таковыми расходы на содержание североатлантического дитяти, которому 4 апреля исполнилось 69 лет. Верный своему принципу «обругай и приголубь», Трамп предложил лидерам стран НАТО увеличить расходы на оборону с 2 до 4% их ВВП и заявил, что «Европа должна увеличить расходы к январю 2019 года. В противном случае США пойдут своим путем».
Германию наш президент назвал «заложницей России, потому что она получает большую часть своей энергии из России», а указав на канцлерину ФРГ Меркель, сказал: «Я больше не потерплю такого поведения европейцев. Это касается тебя, Ангела». Сменив гнев милость, Трамп заявил, что «приверженность Соединенных Штатов НАТО очень крепкая и остается такой, в первую очередь, благодаря духу, который есть у всех». В Лондоне, где его ждала массовая акция протеста, наш президент с ходу, а вернее, с лету, дал интервью таблоиду Sun, где раскритиковал пригласившую его премьершу Терезу Мэй и похвалил ушедшего в отставку из-за разногласий с ней главу МИДа Бориса Джонсона. На следующий день он поблагодарил Мэй «за вклад Соединенного Королевства в нашу общую оборону», а на совместной пресс-конференции заявил, что не критиковал Терезу Мэй. «Я очень уважаю премьер-министра, — сказал Трамп. — И та история, которая вышла в газете, совсем не то, что я действительно сказал хорошего о премьер-министре. И это фейк-ньюс».
В тот же день президент и первая леди были приняты королевой Елизаветой в Виндзорском замке в графстве Беркшир, куда Мелания прибыла в нежно-розовом юбочном костюме с популярным у дипломатов высоким воротом жакета и ассиметричной застежкой. Отмечалось, что на приеме у Терезы Мэй наша первая леди была в шифоновом платье J.Mendel бледно-желтого цвета — любимого цвета королевы Елизаветы. Может, перепутала наряды, а может, так было задумано, но в Виндзорском замке все было чинно благородно, хотя обе стороны нарушили придворный этикет. С одной стороны, обходя почетный караул королевских гвардейцев, президент США шел впереди 92-летней королевы, да еще в расстегнутом пиджаке. С другой стороны, на приеме не было ни супруга Ее Величества, 97-летнего принца Филиппа, ни ее старшего сына, 69-летнего принца Чарльза, ни 36-летнего внука, принца Уильяма. Филиппу недужилось по возрасту, Чарльз встречался с полицией, а Уильям играл в поло. Дональд Трамп не обиделся или не подал виду и вечером улетел в Шотландию, где у него гольф-клуб.
В Хельсинки, где, как было объявлено заранее, Трамп встретился с Путиным, с которым 2 часа 10 минут беседовал tete a tete, после чего примерно столько же заняли «переговоры в расширенном составе». Америку представляли госсекретарь Майк Помпео, советник президента по нацбезопасности Джон Болтон, его старший советник по России Фиона Хилл и глава аппарата Белого дома Джон Келли. Россия была представлена главой МИДа Сергеем Лавровым, помощником президента Юрием Ушаковм, пресс-секретарем президента Дмитрием Песковым, директором департамента МИДа по Северной Америке Георгием Борисенко и послом РФ в Вашингтоне Анатолием Антоновым. Затем Трамп и Путин выступили на недолгой пресс-конференции, где наш президент успел наговорить такого, что только держись. В основном журналистов интересовала тема вторжения России в избирательную кампанию США 2016 года и предполагаемый сговор людей Путина с людьми Трампа для его победы на выборах. Путин привычно отмахивался от этого предположения, как от надоедливой заморской мухи, но для Трампа это было свое, родное.
Начав пресс-конференцию с того, что американо-российские отношения «никогда не были на более низком и худшем уровне, чем сейчас», Трамп заявил, что «это изменилось примерно четыре часа назад», то есть с первой минуты его задушевной беседы с Путиным. Трамп сказал, что «политически было бы очень легко отказаться от встречи, очень легко отказаться идти на контакт, на диалог, на взаимодействие. Но это ни к чему бы не привело», а далее последовала фраза, стоящая того, чтобы стать политическим афоризмом. «Я лучше пойду на политический риск ради мира, — сказал 45-й президент США, — чем буду рисковать миром, преследуя политические цели». С учетом укрощения строптивого северного корейца, укрощения строптивых джихадистов и наметившегося укрощения российского строптивца, это был еще один шаг к Нобелевской премии, но журналисты вцепились в легитимность президентства Трампа, как Тузик в шапку.
Джефф Бейсон из агентства Reuters напомнил о твите Трампа, в котором он обвинил предшественников и расследование спецпрокурора Мюллера в ухудшении отношений с Россией. «Возлагает ли президент США хоть какую-то ответственность на Россию?» — спросил Бейсон. «Обе стороны несут ответственность, — сказал Трамп. — И я считаю, что Соединенные Штаты вели себя глупо. Все мы вели себя глупо. Считаю, что диалог нам нужно было бы провести. Я имею в виду задолго до того, как я пришел в Белый дом. Думаю, что это ‘российское расследование’ стало катастрофой для нашей страны. Никакого сговора не было. Всем это известно. Я легко победил Хиллари Клинтон, и мы выиграли эту предвыборную гонку. Главное в том, что демократы проиграли выборы».
Джонатан Лимайер из агентства АР поинтересовался, кому Трамп верит в вопросе вмешательства РФ в выборы, учитывая, что ведомства США, проводившие расследование, подтверждают факт его осуществления. «У меня есть мысли на этот счет, — ответил Трамп. — У меня есть вопрос: почему ФБР не пустили в офис Национального комитета Демпартии? Я спрашивал об этом в твиттере, в других соцсетях. Где сервер — хотел бы я знать. И какая информация содержится на этом сервере? И поэтому все, что я могу сделать, это задавать такие вопросы. Ко мне обратился Дэн Коутс (директор Национальной разведки — А.Г.), и другие. Они думают, что это Россия. Президент Путин только что сказал, что это была не Россия. А я сказал бы следующее: Я не вижу никаких причин, почему это должна была быть Россия. Но я хотел бы на этот сервер посмотреть. Я уверен в компетенции наших разведслужб. В то же время президент Путин тоже категорично отрицал вмешательство России в выборы, и он предложил нам потрясающую вещь: чтобы те, кто расследуют это дело, объединили усилия с российскими службами и провели совместное расследование».
Несмотря на четко выраженную уверенность в компетенции наших разведслужб, Трамп не распространил ее на контрразведку, то есть ФБР. «Когда я был в Брюсселе, видел, как выступало ФБР, сказал он в конце пресс-конференции, очевидно, имея в виду показания бывших сотрудников ФБР Питера Стржока и его любовницы Лизы Пейдж в юридическом комитете Палаты представителей. — Это было позором для ФБР. Позором для нашей страны. И это была охота на ведьм в чистом виде. Спасибо за внимание». Все, вроде бы, верно, но, как предупреждал покойный Александр Галич, «ох, не надо бы вслух, ох, не надо бы, больно тема какая-то склизкая». Шум, который подняли по этому поводу демократы, легко понять, и их обвинения в адрес Трампа начинались со слов «стыд и позор» и кончались словами «предательство и измена». На сайте канала CNN прозвучали слова, что Трамп ставит собственные интересы выше интересов Америки. Канал MSNBC сообщил, что «Трамп показал себя трусом на мировой арене», а газета New York Times вышла со статьей «Трамп поддерживает Путина и сомневается в собственных спецслужбах».
Многие законодатели-республиканцы тоже ополчились на Трампа за то, что он усомнился в работе нашего ФБР, тем самым подтвердив позицию Путина. Его стойкий сторонник Линдси Грэм, член сенатского Комитета по вооруженным силам, в своем твиттере написал, что в Хельсинки президент Трамп упустил возможность решительно привлечь Россию к ответственности за вмешательство в выборы и выступить со строгим предупреждением на будущее. Этот ответ президента Трампа будет расценен Россией как признак слабости и создаст больше проблем, чем решений». По поводу футбольного мяча с чемпионата мира, который Путин подарил Трампу в Хельсинки, сенатор Грэм в шутку заметил, что, «если б я был на месте Трампа, я бы проверил этот футбольный мяч на жучки и не позволил проносить этот мяч в Белый дом». Как заявил спикер Палаты представителей Пол Райан, «нет никаких сомнений в том, что Россия вмешивалась в наши выборы и продолжает попытки расшатать демократию здесь и по всему миру. Нельзя ставить знаков морального равенства между США и Россией, которая по-прежнему враждебно настроена к нашим основным ценностям и идеалам». В Трампе впервые усомнился его друг и учитель Ньют Гингрич, бывший спикер Палаты представителей и вожак «республиканской революции» на промежуточных выборах 1994 года. В своем твиттере Гингрич написал, что позиция Трампа в Хельсинки — большая ошибка президентства Дональда Трампа, и ее следует немедленно исправить. Следуя совету Гингрича, 17 июля, не следующий день после саммита в Хельсинки, Трамп выразил «полную веру и поддержку великих разведслужб Америки» и согласился с мнением этих служб о вмешательстве в наш избирательный процесс не просто России, а Кремля. В свое оправдание Трамп сказал, что просмотрел видеозапись своего заявления в Хельсинки и считает, что его не так поняли. «Путин только что сказал, что это не Россия, — звучат там слова Трампа. — А вот что скажу: не вижу никаких причин, почему это могло быть». По совету дежурного лингвиста Белого дома или просвещенной родни, Трамп пояснил, что по ошибке пропустил отрицательную частицу «not» и вместо модального глагола «wouldn’t» сказал «would», хотя его фраза должна была прозвучать: «не вижу никаких причин, почему этого не могло быть». Критики Трампа назвали это разъяснение немного запоздалым, да и не существенным. Сторонники президента признавали эту оплошность и подчеркивали, что и в Брюсселе, и в Лондоне, и в Хельсинки Трамп был прав в основном. Как заявил вице-президент Майк Пенс, «мир и американский народ увидели, что президент Дональд Трамп всегда ставит процветание и безопасность Америки прежде всего».
Консервативный обозреватель Майк Гудвин, всегда симпатизировавший Трампу, написал, что «иногда ты ешь медвежатину, а иногда медведь ест тебя. Даже когда ты президент Соединенных Штатов». Под медведем Гудвин имел в виду Путина, который, по его мнению, на пресс-конференции в Хельсинки и последующих интервью задавил нашего президента, выглядя увереннее и свободнее. «Трамп делал то же, — написал Гудвин, — но это был не тот смелый и уверенный в себе Дональд Трамп на недавних встречах НАТО и ‘Большой семерки’, где ему нравилось быть слоном в посудной лавке Европы. …На встрече с Ким Чен Ыном он тоже был альфа-самцом, пытаясь лестью склонить северокорейского тирана к договору о денуклеаризации. Но с Путиным Трамп предпочел почтительность и даже вроде как бы горбился на трибуне, чтобы их разница в росте не так бросалась в глаза. Не иначе, как, следуя собственному афоризму, наш президент шел на политический риск ради мира, а не рисковал миром, преследуя политические цели. В психиатрии есть термин «стокгольмский синдром» — защитно-бессознательная симпатия между жертвой и агрессором. Неужели мы стали свидетелями «хельсинкского синдрома»?
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
