Интерпретации истории в легком стиле «Брр…, Ха — Ха»

Началась эта дискуссия в № 1351 газеты «Еврейский Мир» с публикации Арье Юдасина – «Заметки на широких полях», в которой автор разносторонне проанализировал наличие Амалека (т.е. врага) среди нас, евреев. В № 1354 в полемической статье «Братья или «пятая колонна?» я задал очень важные вопросы автору, на которые, в следующем же № 1355, на двух полосах, ответа не получил.

Итак, цитирую г-на Арье: «И при голосовании в ООН насчёт создания новых государств (еврейского и арабского) это было главным фактором, правда ведь? Ха-ха». Что «это»? Вы, г-н Арье, не согласны с тем, что у сионистов были тысячи препятствий, которые им удалось преодолеть? Сионисты возродили язык, построили фантастическую страну, одну из самых успешных в мире. Это факты и история, которую Вы, вроде бы, уважаете.

Цитирую далее: «Всё это обычная подгонка под результат, под свою доминантную идею. «Требуется доказать … примем…». Ну а уж популярный аргумент, что: потребовался Холокост, дабы мир ужаснулся и на время постыдился открыто являть антисемитизм, сквозь зубы позволили евреям независимость» – вообще звучит каннибальски. Или по-коммуняцки? Брр…»

Специфичность стиля, «Брр…», уж простите, звучит как выкрик из подворотни. Есть, г-н Арье, в журналистике такое понятие «Imago» – подмена, по латыни. Этот приём заключается в том, что читателю подсовывается «чучело» т.е. мысли и фразы, никогда не высказанные собеседником. Потом это «чучело» изничтожается, т.е. опровергаются самоозвученные мысли и фразы, указывается на глубокое заблуждение оппонента, приводятся в пример глупые, либо, ошибочные доводы собеседника, которые, на самом деле, оппонент никогда не приводил.

«Холокост, дабы мир ужаснулся», подход «каннибальский или коммуняцкий». Фраза начертана Вами, г-н Юдасин. Проблема в том, уважаемый Арье, что я этой фразы не писал, и мои мысли даже отдаленно не придвигались к брезгливо обрисованному Вами направлению. Эту фразу придумали Вы, затем, изничтожили «чучело», а потом обвинили в его создании оппонента. «Imago» в чистом виде, в грубой несимпатичной форме, уж простите за прямоту. Ваше возражение на «более серьезном и документальном уровне» по поводу того, что лучший момент для создания еврейской государствености – сразу после написания декларации Бальфура и Первой мировой – это Ваше мнение. Документы, однако, говорят о прямо противоположном. Абсолютно для Вас естественно, что в строительстве еврейского государства, должны были принять участие арабы, во главе с королём Хиджаза, Хусейном. Еврейская делегация, – пишете Вы, – по-дружески обо всём договорилась с палестинскими лидерами и «оставалось только ударить по рукам». Арабский же террор, стал зверским ответом на попытку создания независимого еврейского государства, именно светскими сионистскими организациями (арабы видели в них «новых крестоносцев» и «агентов безбожного Запада») – это ваши слова.

А теперь вернемся к документам. Сразу же обращаю внимание читателя на передернутый Вами, г-н Арье, факт. Вы пишете: «Ну а потом уже террор обратился на всех евреев, вспомните хотя бы кошмарный погром в Хевроне 1929». Погром в Хевроне произошел до написания лидерами харедимских евреев плаксиво-просительного письма Мусульманскому Конгрессу Иерусалима (декабрь 1931). Террор по отношению к евреям был мил сердцам арабов и до сионистской активности, и до миролюбивой деятельности харедим. Не столько сионисты провоцировали погромы, сколько просто еврейское присутствие. Абсолютно очевидно, что у лукавых арабских лидеров и в мыслях не было предоставлять какие-то привилегии евреям, типа государственности. Вы что же, г-н Арье, разыскав «со свечами» (ваша фраза) «никому неизвестную» реальную историю Израиля, пришли к выводу, что с арабами, вот именно тогда, можно было ударить по рукам? А ведь это люди, которых Вы собственноязычно обозвали, нежно, «жуликами». Или это были другие арабы, воспитанные другим Кораном, и поскольку они были другими, с ними 100 лет назад можно было договориться? Наивная простота!

Реальную биографию Де Гана, Вы, г-н Арье, тоже «подогнали под результат», поскольку она не вписывалась в Вашу логику. Ваши восторги об этом человеке, «знатоке Торы, талантливом и авторитетном дипломате», журналисте и поэте, «министре иностранных дел» религиозной общины «Палестины», своей чудовищной однобокостью смахивают на дешевую пропаганду. Обратимся к фактам его биографии. Де Ган, молодой голландский человек в 23-летнем возрасте работал преподавателем, одновременно изучая закон и право, и обильно снабжая газеты и журналы своими публикациями, полными социалистических идей. Мечты о популярности и славе побудили молодого человека изложить на бумаге скандально-гомоэротическую новеллу «Строки из Пипа». Этот незабвенный опус Де Гана был описанием его личного гомосексуального существования. «Строки из Пипа» вызвали шок у амстердамских интеллектуалов. Де Гана вышвырнули с преподавательской работы и из посещаемого им престижного социал-демократического кружка. Обожавшая молодого талантливого писателя небедная голландская обожательница Де Гана выкупила весь принт сомнительной книжонки, чтобы как-то погасить скандал. На этом, однако, неуёмное желание не сойти со сцены не закончилось. Через 4 года, Де Ган снова отправляет в печать очередную скандально-садомазохистскую новеллу под названием «Патологии». 5 лет стихотворчества также не принесли страстно желаемого признания. В 30-летнем возрасте у Де Гана возникает интерес к сионизму. Прибыв на Святую Землю, Де Ган предстал пред публикой молодым фанатичным сионистом-националистом, нетерпимым антиарабским оратором. Потом Де Ган провозглашает себя религиозным сионистом, членом движения Мизрахи. А в 1919 году, у 38-летнего человека происходит разворот на 180°. Де Ган начинает конфликтовать с сионистами по поводу необходимости переговоров с арабами. Объясняется неожиданный идеологический разворот просто: рабби Иосеф Хаим Зонненфельд, лидер харедимских евреев, находился в поиске голосистого, красноречивого еврейского молодого человека, способного красивым литературным языком нести в массы идеи ортодоксального еврейства. Два находившихся в мучительном поиске человека встретились. Ребе нашел молодого талантливого еврейского литератора, лихорадочно метавшегося из одного лагеря в другой в поисках признания и лидерства. Так Яков Израэль Де Ган становится политическим оратором харедим, и тут же евреи, которые были практически незнакомы с молодым человеком, избрали его политическим секретарём ортодоксальной общины. В непрекращавшихся конфликтах между секулярными сионистами и харедим Де Ган назначается рабби Зонненфельдом представителем, организатором и «министром иностранных дел» харедим. Уже харедим Де Ган всячески клеймит сионистов – своих недавних соратников. Встречаясь с Хашемитским Эмиром Хуссейном бин Али (к немалому удовольствию последнего), он подробно, в литературном стиле, живописует внутренний конфликт евреев. Не покладая пера, Де Ган, продолжает писать в скандальную Daily Express. В патовой ситуации, где две еврейские группировки, стали непримиримыми врагами, европейские политики перестали понимать, что делать с грызущимися между собой евреями. В Амстердаме читатели Daily Express стали величать Де Гана не иначе как «предатель своего народа». Яков Израэль Де Ган арабам говорил одно, сионистам другое, а его статьи в полускандальных голландских изданиях содержали нечто третье. Даже рабби Зонненфельд не всегда понимал переборы своего новоиспеченного рьяного помощника. Де Ган – странный противоречивый гомосексуальный человек, изменивший своё мировоззрение несколько раз за короткий промежуток времени, по странной убежденности г-на Арье должен был возродить Израиль! Вот это, пожалуй, и есть реальный плод бредовой глубинной медитации.

Ненавидевший гомосексуалистов Тахоми много лет спустя сказал, что убийство не имело никакого отношения к нетрадиционной сексуальной ориентации Де Гана. Он был убит за целенаправленные действия по разрушению сионистской идеи. Реальная история жизни Якова Израэля Де Гана в нескольких источниках серьезно отличается от версии, представленной баснописцами «Нетурей Карты», и уважаемым, Арье Юдасиным.

Возмутившись моими возражениями Вашему пепоколебимому убеждению, г-н Арье, Вы высыпали на меня горсть обвинений. «Для человека, в реальности Торы не живущего, «все времена мифические». Его история народа куда короче. И в этой, «новейшей истории Израиля», наше единство достигалось лишь на короткие миги и в основном в годины бедствий», – таково, я полагаю, «раздражённое» отношение к любому человеку, несогласному с Вашей позицией. К слову, к сионистам я не имею ни малейшего отношения, сионистов нет среди моих родных и близких, а к действиям некоторых из них, отношусь совершенно негативно. Читатели «Еврейского Мира» увидели две позиции, а не одну, Вашу, раздраженную и однобокую, г-н Юдасин.

Я. Райкин