Игорь Гиндлер
Очередной левак застрелил 10 школьников. На этот раз в Техасе. На страничке в Фейсбуке он опубликовал фотографии своей шинели, на которой хорошо видны два известных символа близких, но не тождественных левых идеологий – коммунизма и национал-социализма. Серп с молотом и Железный Крест Третьего Рейха.
После того, как Карл Маркс формализовал основные принципы левой идеологии, у него нашлось огромное количество приверженцев. Но эти идеологические последователи Маркса, хотя и признавали, что их конечная цель – бесклассовое общество будущего, эволюционировали хотя и по близким, но все-таки по разным траекториям. В результате к настоящему времени спектр левых движений весьма широк и требует отдельного исследования.
Но идеологическая близость всех леваков означает, что все эти движения преследуют одни и те же слои электората. Возможно, именно поэтому СССР примерно 1/3 Второй мировой войны воевал на стороне Третьего Рейха, а 2/3 – против него (в отличие от других стран-союзников, которые идеологически были на противоположном конце политического спектра и от СССР, и от Третьего Рейха).
Близость советской и германской школ социализма хорошо известна, но мало кто знает, что отличия были заложены уже в названиях.
Левое рабочее движение, которое возглавил Гитлер, было национальным (национал-социализм), а основное левое движение в СССР всегда было интернациональным. В 30-х годах прошлого века в Германии это приводило к многочисленным кровавым уличным потасовкам между сторонниками национальной и интернациональной версий социализма.
Как и в прошлом веке, так и настоящее время мало кто обращает внимание на детали. Как и ранее, достаточно добавить к чему-то ненавистному приставку «анти», чтобы прослыть гуманистом. Но это, как мы знаем, совсем не так. На эту удочку попадаются не только люди с низким IQ, но и Нобелевские лауреаты.
Например, Эрнест Хемингуэй всю свою жизнь был яростным антифашистом, что делает ему честь, но это отнюдь не сделало его человеком правых политических убеждений. Наоборот, убежденный антифашист Хемингуэй постоянно левел все дальше и дальше, пока в конце концов не стал агентом НКВД по кличке Арго (он, правда, ничего не сделал на этом поприще, но это уже другая история).
У многих сторонников современного движения Антифа такая же каша в голове, как и у многих антифашистов времен Второй мировой войны. Но ни они, ни их противники никак не могут понять простую истину.
Антифашизм отнюдь не означает отрицание левой идеологии. Антифашизм – это отрицание леваками одной из ветвей левой идеологии, и не более того.
Надеюсь, все заметили, что сторонники правой идеологии никогда не называют себя антифашистами, хотя и являются ими на все 100%?
Убийца детей в Техасе интуитивно понимал, что советский серп и молот, с одной стороны, и нацистский Железный Крест, с другой стороны – это символы, принадлежащие одному и тому же идеологическому направлению. Мы пока не знаем, насколько тверды идеологические убеждения этого убийцы. Но мы знаем одно – терпеть массовые убийства детей Америка более не желает. Как не желаем мы видеть и очередную Gun Free Zone, залитую кровью.
Разумеется, леваки в Америке (а у нас представлен весь их спектр – от фашистов, социалистов, и троцкистов до антифашистов и коммунистов) опять поднимут вопрос об отмене второй поправки к Конституции США. Но мне хотелось бы описать один эпизод, который произошел со мной и моей семьей. То, что произошло, позволяет надеяться на то, что наша страна в конце концов примет правильное решение без изменения Конституции.
Много лет назад мы купили новый дом. Не очень далеко от прежнего, но уже в другом городе (и другом графстве). Подписание договора купли-продажи было назначено на начало октября. Дети были уже школьного возраста, поэтому встала дилемма – начинать школу в сентябре в прежнем городе, и через месяц переводить детей в новую школу, либо попытаться начать новый учебный год в новой школе в новом городе. Директор новой школы был не против, но предупредил, что нам придется самим привозить детей в школу, потому что у него нет возможности посылать автобус в соседнее графство.
Таким образом, я в течение месяца утром отвозил детей в школу, а в 3 часа дня приезжал их забирать. В первый же день, когда я приехал их забирать, я обнаружил, что двери в школу закрыты. Я позвонил, и дверь открыл немолодой полицейский. Я объяснил, что приехал за детьми, а он указал на белую полосу на полу примерно в метрах трех от дверей: «Стойте здесь, ждите. И не пересекайте белую черту. Я стреляю без предупреждения».
За месяц нашего общения мы стали хорошими друзьями. Этот ирландец обладал веселым, добродушным характером. Мы обсуждали с ним множество тем – от политики до бейсбола и сортов виски. Но в его глазах – глазах боевого ветерана американской армии – всегда было нечто, что чувствовал не только я, но и все другие родители, которые были в фойе школы – он готов стрелять без предупреждения.
Иногда он получал какие-то сообщения по рации, а один раз из-за угла коридора школы показалось еще двое полицейских. Так мы, родители, узнали, что все коридоры школы постоянно патрулируются вооруженными до зубов полицейскими.
Эти полицейские, возможно, никогда не слышали о политическом спектре, и вряд ли понимали все тонкости того, что фашизм – крайне левая идеология. Но они готовы были защитить наших детей и от правых, и от левых террористов, и от психически больных, и от любых других идеологически подкованных революционеров-убийц.
Массовые убийства в израильских школах – давно в прошлом, хотя ни одной идиотской Gun Free Zone там нет. Американским детям в школах нужна такая же защита, как и израильским. Но Израиль – маленькая страна, и поэтому там просто вынуждены были вооружить учителей. Нам в Америке нет смысла вооружать учителей (но и препятствовать тем учителям, кто этого желает, тоже не стоит). Чтобы не превратиться в полицейское государство, нам нужны полицейские в каждой школе.
И налоги мы платим именно для того, чтобы полицейские, защищая наших детей от фашистов и от антифашистов, стреляли без предупреждения, если кто-то пересечет черту.
Gary Gindler Chronicles
Май 2018