Все было, как в блатной песне Александра Розенбаума: «Гоп-стоп, мы подошли из-за угла…». Утром 9 апреля, когда президент Трамп обсуждал с военными планы адекватного ответа своему сирийскому коллеге за очередное применение химического оружия, агенты ФБР провели обыски офиса и жилья его личного адвоката Майкла Коэна. Офис Коэн снимает у юридической фирмы Squire Patton Boggs в манхэттенском Rockefeller Center, а проживает в отеле Loews Regency на Парк-авеню, пока в его квартире идет капитальный ремонт. Мелькали сведения, что эту квартиру тоже обыскали, но ее адрес не сообщается, а вообще в Манхэттене у семьи Коэна хватает недвижимости. Сам Майкл Коэн в воскресном интервью CNN отметил, что, хотя его не радуют обыски офиса и жилья, «сотрудники ФБР… были крайне профессиональны, вежливы и учтивы, за что я им благодарен». Понимать это следует, наверное, что в двери Коэна постучали, а не вышибли кувалдой.
По поводу выемок известно, что агенты ФБР забрали у Коэна его переписку с Трампом и документы, касающиеся платежей порноактрисе Стефани Клиффорд, известной под псевдонимом Сторми Дэниелс, а также изъяли налоговые документы, деловую документацию, электронные сообщения, компьютер и мобильник. Майкл Коэн выразил по этому поводу сожаление, вскользь заметив, что переписка и беседы адвоката с клиентами в Америке строго конфиденциальны, а его адвокат Стивен Райан назвал обыски «неуместными и ненужными». Райан не уточнял, что именно забрали в офисе Коэна, но сообщил, что сотрудничает с расследованием, а Трамп, по традиции, назвал это мероприятие ФБР «охотой на ведьм» и «позорной ситуацией». Не так давно Коэн передал комитетам Конгресса, которые расследуют предполагаемый сговор Трампа с Путиным, тысячи нужных документов, а за это время имел возможность избавиться от ненужных, в отличие от Хиллари Клинтон — не нарушая при этом закона. Проведенные обыски были, я бы сказал, «неожиданной допустимостью» и носили не оперативный, а демонстративный характер, тем более что получить у федерального судьи-магистрата ордер на обыски у личного адвоката президента США не так просто… Хотя перед законом у нас все равны. Для этого прокуратура — в данном случае манхэттенская — должна убедить судью, что в подлежащем обыску месте можно найти доказательство преступной деятельности подозреваемого. Бывший и федеральный прокурор Кен Уайт пояснил, что для такого решения прокуратуры необходимо «множество утверждений в министерстве юстиции», а к тому же получить ордер на обыска офис обычного адвоката тоже не так просто. Нил Катиэл, который при Обаме был замминистра юстиции, в своем твиттере назвал обыски «плохой новостью для Коэна» и пояснил, что это министерство «проводит такие рейды, только придя к заключению, что меньшие опции (вроде сотрудничества) на сработают, есть риск, что доказательства могут быть уничтожены и т.д.». Но «такой рейд требует одобрения кого-то свыше».
Такими людьми в данном случае можно считать троих — временного прокурора Южного округа штата Нью-Йорк Джеффри Бермана, замминистра юстиции Рода Розенстайна и директора ФБР Кристофера Рэя. Все трое были назначены Трампом, причем с Берманом и Рэем он лично беседовал. Однако Берман, как сообщил 10 апреля канал АВС, был отстранен от участия в этом расследовании до решения провести обыски у Коэна, директору ФБР это не по рангу, и остается Род Розенстайн. Тот самый, который 17 мая прошлого года поручил бывшему директору ФБР Роберту Мюллеру провести независимое расследование «любых связей или координации между правительством России и лицами, связанными с (избирательной) кампанией президента Трампа, а также любых дел, которые появятся или могут появиться непосредственно по ходу расследования». По правилам министерства юстиции, обнаружив новые доказательства действий вне непосредственной цели его независимого расследования, Роберт Мюллер обязан проконсультироваться с Розенстайном, который решит, оставить ли это дело Мюллеру или передать другому федеральному прокурору. 10 апреля New York Times подтвердила, что «Род Розенстайн лично утвердил рейды на офис и жилье Макла Коэна, личного адвоката Дональда Трампа».
Уныло повторять вслед за Цезарем «И ты, Род» как-то неловко, но корреспондент Washington Post Роберт Коста мигом написал в твиттере, что узкий круг сторонников Трампа «озадачен и напуган», опасаясь, что у президента небольшая команда адвокатов, в которой нет тяжеловеса. Опасаясь, что Мюллер наносит удары, по сути, вынуждая президента в итоге согласиться на интервью. Адвокаты Трампа настоятельно отговаривают его от беседы с Мюллером, резонно опасаясь, что бывалый сыщик подловит нашего простака-президента на неточности, которую можно будет истолковать, как «ложь федеральному агенту».
Обозреватель Майкл Гудвин считает обыски офиса и гостиничного номера Майкла Коэна, безусловно, инициативой, но не целью Роберта Мюллера. «Коэн — мелкая рыбешка, написал Гудвин в New York Post 11 апреля. — А Трамп тот самый белый кит, за которым охотится Мюллер. Для этого Коэна выжмут, словно переспелый фрукт, как то было с Полом Манафортом, Майклом Флинном и другими в попытке добраться до президента. Вспомните, что Манафорт пошел на сотрудничество, когда в его дом вломились перед рассветом и забрали среди прочего текст показаний, которые он приготовил для Конгресса». Но я бы пошел дальше и предположил, что у Мюллера и его кукловодов другая цель. Зная характер Трампа, они надеются довести его до белого каления, когда он уволит независимого прокурора, на что у президента есть право. И тогда все пойдет по сценарию «Субботней резни» уотергейтского скандала, когда в субботу, 20 октября 1973 года, президент Никсон велел министру юстиции Элиоту Ричардсону уволить независимого прокурора Арчибальда Фокса. Министр отказался, подал в отставку, и Никсон велел то же самое его заму, Уильяму Раклшаусу, но тот тоже отказался уволить Фокса. В итоге Фокс был уволен третьим по значимости сотрудником минюста Робертом Борком, но скандал зашел слишком далеко и известно чем закончился. Увольнение Фокса признали незаконным, назначили нового независимого прокурора, и 8 августа 1974 года Никсон подал в отставку. В конце марта Роберт Мюллер сообщил адвокатам Трампа, что он продолжает расследование, но не считает президента «объектом уголовного расследования», хотя Трамп остается «субъектом расследования». На языке героев песни Розенбаума, с которой я начал, это звучит: «У нас пощады не проси, гоп-стоп, и на луну не голоси».
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
