В мае 90-го, наконец, пришёл дальний багаж – оба ящика, без которых, как оказалось, прекрасно можно прожить, обходясь простыми вещами, собранными по олимовским барахолкам. И вдруг на тебя падает целая куча предметов. Даже таких красивых и благородных, как старые мельхиоровые вилки-ножи, какие-то вазочки и хрустальные пепельницы, и пара сервизов, которым, не распакованным, долго предстоит ещё путешествовать по съёмным квартирам… Короче, нужно избавляться. По крайней мере, от части барахла. Вот, скажем, супница. Красивая, здоровенная, из польского сервиза. Но кому она нахрен нужна? Или по случаю купленное тёщей в Пассаже шикарное китайское шёлковое покрывало. Ярко-синее, с драконами.
К этому моменту я уже знал о существовании магазина на улице Яффо (мы начинали в Иерусалиме), где можно было за маленькие деньги всё это отдать хозяйке. Держали его две старушки-румынки сёстры Бáрон. Давали гроши, но брали практически всё. И начал я потихоньку выносить из дома. Ужасно это дело понравилось. Тут было и нечто символическое – за мелкие деньги расставаться с советским прошлым (ха, попробуй с ним расстаться – 27 лет из себя давлю). Помню свою большую удачу, когда притащил ей то самое покрывало с драконами. Госпожа Бáрон спросила, сколько я хочу за эту «шмату», и я, теряясь от собственной наглости, прошептал: «50» – «Нет!» сказала она решительно, она умела быть твёрдой – «Я дам тебе только 150!» – старушка плохо слышала… (50 – «хамишим» – на иврите звучит похоже на «хамеш меот» – 500, возможно, ей так послышалось…)
Она любила со мной поговорить, и им, по тем временам самого-самого начала большой алии было даже лестно иметь дело с engineer-электрѝк (рум.), я так и не смог объяснить ей, что на электростанции работают не только электрики.
А однажды госпожа Бáрон спросила, раз уж я «электрѝк», не установлю ли я им розетку в обширной кладовке, заставленной всевозможным мелким хламом, вроде того, что я сам им сдавал. За 25 шекелей! Огромные деньги.
Я принёс инструменты, дрель, а они посадили присматривать за мной третью, старшую из сестёр, абсолютно слепую и глухую 90-летнюю даму. Она сидела напротив с поджатыми в форме куриной попки губами и с большим достоинством. А я, сделав работу за 20 минут, сидел рядом и тупо сверлил электродрелью воздух, поскольку мне было неловко брать такие деньги за простую и недолгую работу. А сёстры-хозяйки – я это слышал, рассказывали всем заходящим, что им как раз делает электричество engineer из Ленинграда.
Видимо, им это понравилось, и мне предложили поменять линолеум на кухне у них дома. Так я получил свой первый гонорар. Хотя не думаю, что они остались довольны, поскольку я делал это первый раз в жизни. Впрочем, и в последний.
Автор о себе.Михаил Цойреф, бывший ленинградец, родился в Пурим, практически в день смерти Сталина – 4 марта 1953 г. В 1990-м репатриировался в Израиль, где и продолжаю работать по специальности – завлабом на Тель-Авивской электростанции.
Биография типичная для еврейских детей ленинградского разлива: коммунальная квартира – Летний сад – Математическая школа – Политех – работа – мечты об отъезде в Штаты – отъезд в Израиль в январе 1990-го. Жена, дочь и двое внуков сабр. В Израиль сначала влюбился, а потом просто люблю, и ощущение, что взаимно.
Писать байки начал недавно, благодаря Марику Цукербергу, который каждое утро при входе в Фейсбук спрашивал: «О чём вы думаете, Михаил?» Пришлось рассказывать.
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
