Еврейский Мир

Бен-Гурион, восхищавшийся Лениным, испытывал отвращение к Сталину * Коммунистическая ячейка в Палестине, пытавшаяся нанести ущерб растущему еврейскому ишуву * Высокий процент сталинистов в молодом государстве * 100 лет со дня большевистской революции: бурлят ли еще глубинные течения октября 1917 года в Израиле наших дней? 

Можно сказать что-то неприемлемое? Если да, то я хочу утверждать, что октябрьская революция, 100-летие которой недавно отмечалось, повлияла на нашу жизнь здесь в стране праотцев больше, чем декларация Бальфура, провозглашенная на той же неделе.

Достаточно того, что основатель государства Израиль Давид Бен-Гурион был поклонником Ленина, по крайней мере, его модели руководства:

«Великий человек… с отважным сердцем и смелостью мышления… человек железной воли, который не пожалеет человеческие жизни и чистую кровь детей во имя революции..

Идеальный гений интриг…, который не побоится отрицать сегодня то, что считал положительным вчера, и считать положительным завтра то, что считал отрицательным сегодня».

Сталина «Старик» считал жестоким грузинским хамом, воплощающим большую опасность.

«Я вижу в Сталине коммунистического Абдул Хамида, который вызывает у меня отвращение»,

— сказал он в 30-е годы двум поклонникам диктатора — Якову Хазану и Меиру Яари.

Влияние коммунистической революционности настолько глубоко, что можно увидеть его во всей мощи именно на фоне израильского парадокса.

Я попросил проф. Харви Клера (Harvey Elliott Klehr ) — одного из крупнейших исследователей коммунизма в США — поделиться размышлениями о торжествах столетия Октября. Проф. Клер из университета Эмори в штате Вирджиния полагает, что американское общество обладало большим иммунитетом от влияния коммунистического радикализма.

«В отличие от европейских стран, где компартии преуспели стать существенным фактором в жизни государств и получить доверие значительной части рабочего класса, в Америке компартия никогда не насчитывала больше 100 тысяч членов», — написал он мне. —

«В 30-40-е годы партия установила контроль над третью профсоюзов, объединенных в федерацию трейд-унионов, но провалилась в захвате рабочего движения. Во время «красного десятилетия» (30-е годы) коммунисты сумели внедриться в студенческое движение и в слой интеллектуалов и стали младшим партнером Демпартии, но влияние компартии было ликвидировано в 40-е годы».

Клер полагает, что причина коммунистического провала в американском обществе заключается в

«…сильном внутреннем сопротивлении в американском обществе любой форме коллективизма. Коммунистические и социалистические партии ни разу не преуспели в среде, где индивидуалистические и капиталистические идеалы были преобладающими.

Также поклонение американских коммунистов перед Советским Союзом было фактором провала. В ключевые исторические моменты партия действовала по советскому диктату и заплатила за это тяжелую цену: принятие компартией советского угнетения внутри СССР, нацистско-советского союза, преследования сионизма и сионистов — все это действовало против компартии.

Но то, что, возможно, является самым релевантным и отражающим действительность в Израиле, — это серьезный вред, нанесенный компартией еврейской общине США.

«Враждебность к антидемократическому этосу большевизма привела к очень острым спорам», — говорит Клер, — «в 30-е годы 30-40% коммунистов в Америке составляли евреи. В 50-е годы с раскрытием советского антисемитизма и сообщениями об убийстве выдающихся идишских писателей большинство еврейских сторонников компартии оставили ее».

В израильском обществе укоренившийся этос был противоположным американскому: среда до сегодняшнего дня дружественна к коллективистским идеям, индивидуализм воспринимается как нечто отрицательное и само слово «капитализм» несет отрицательный оттенок.

И вот, несмотря на многолетнее поклонение социализму и даже большевизму октябрьской революции, в Израиле правит сегодня капиталистический экономический строй. Со всеми извращениями, который оставил после себя израильский социализм в духе партии МАПАЙ, то, что есть сегодня — это капитализм.

Это говорит что-то о готовности годами придерживаться идей, противоречащих действительности. В Израиле существует приверженность социалистическим идеям с принципом материального равенства даже после того, как они с треском провалились в последнем десятилетии — Гистадрут, киббуцное движение, банкротство профсоюзной больничной кассы и, разумеется, развал самого Советского Союза и его сателлитов.

Выясняется, что октябрьская революция и создание СССР были мощной пиар-машиной. Оставим сейчас факт, что эта машина отбеливала, как снег, пролитую кровь. Но американский исследователь марксизма Алан Риан утверждает, что

«…если бы Ленин не прибыл в Петроград в 1917г. и не захватил бы руководство российской революцией, то сегодня вспоминали бы Маркса как не особо важного философа 19-го века, социолога, экономиста и политического теоретика среднего уровня».

Марксизм оказался эффективным оружием в философской и политической борьбе. Российская революция предоставила средненькому экономическому философу сильный попутный ветер и привела к тому, что мир принял всерьез его критику капитализма, так как после 1917 г. коммунизм уже не был просто сомнамбулической утопической идеей.

Между Бальфуром и Сталиным

Еще парадокс коммунизма и сионизма: коммунизм, движущийся по рельсам проложенным Советским Союзом, является врагом номер 1 еврейства, сионизма и государства Израиль. Поправка — номер 2, после нацизма.

Но без Советского Союза государство Израиль не возникло бы и не выжило бы в свои первые 2 года. Разумеется, государство Израиль затруднилось бы уцелеть во время Войны за Независимость. Другими словами, государство Израиль было создано больше благодаря Сталину, чем Бальфуру.

Это было следствием внутренних идеологических метаний у Советов. Постановляющим решением еще со времен революции было делать ставку на арабов, чтобы превратить их в силу, которая будет воевать в Эрец Исраэль против британского империализма и сионистов, т.е. погромы против евреев.

Арабский бунт переписывался из книг в книги, как прогрессивный. Еврейские коммунисты в Эрец Исраэль и, разумеется, в Советском Союзе приняли правило: антисемитские погромы — неотделимая часть революции.

Несколько десятков (иногда количество доходило до сотен) членов ПКП (Палестинской компартии) вели войну — в основном, пропагандистскую — против еврейского ишува. Физический ущерб сионистскому делу был мизерный, и Ицхак Бен Нер чудесно описывает в своей книге «Протокол» разочарование коммунистов при виде строящихся домов и поселков, становящихся на ноги за год, так что коммунистам уже невозможно нанести им ущерб.

Но ущерб все же был тяжелым. Это видно по большим усилиям британской контрразведки по внедрению в коммунистические ячейки, чтобы остановить их деятельность. Достаточно того, чтобы британский чиновник послал в министерство колоний или любое другое ведомство отчет с описанием пропаганды, демонстраций, плакатов и усилий по террору, чтобы зажглись красные лампочки и мандатные власти пришли к выводу, что сионистская алия превращает Эрец Исраэль в большевистскую колонию. Отсюда могла взрасти большая враждебность, выражавшаяся в торможении роста сионистского предприятия.

Есть несколько исследователей истории ишува и рабочего движения, утверждающих, что были усилия взбунтоваться против британцев уже в 20-е годы и убедить Советский Союз и Коминтерн предоставить поддержку первопроходцам. Легендарный Гдуд Авода (рабочий батальон) был главным носителем октябрьских влияний.

Организация а-Шомер, распавшаяся в 1920г., возродилась в виде «тайного киббуца» — подпольной военной организации внутри Гдуд Авода. Тайный кибуц был гораздо профессиональнее и преданней своей идеологии, чем Хагана, управлявшаяся Гистадрутом.

В 1926г. 3 руководителя Рабочего батальона и тайного киббуца поехали в СССР, и до сегодняшнего дня нет ясного ответа: какая была цель поездки. Они встречались, видно, с руководством НКВД. Потомки Гдуд Авода упрямятся до сегодняшнего дня, что это была предварительная поездка к эмиграции из Эрец Исраэль ста членов Рабочего батальона через 2 года. Поскольку Бен-Гурион время от времени клеветал на Рабочий батальон, чтобы сломать его, — то возникают сомнения. Но, по крайней мере, 2 исследователя установили, что тайный кибуц, собиравший много оружия, стремился к партизанской войне против британцев по всему Ближнему Востоку и к поддержке со стороны Советского Союза.

ЛЕХИ, ЭЦЕЛ, а за ними и ПАЛМАХ во время Войны за Независимость доказали, что эта тенденция была настоящей — и со стороны евреев, и со стороны СССР. С 1944-46 годов Советский Союз во главе со Сталиным начал вкладывать средства в сионистских постанцев, которые получили полную плату, когда британцы были изгнаны и к власти пришло сионистское руководство.

Идеологические развалины

Покойный Амос Манор, считающийся создателем ШАБАКа, как мы его знаем сейчас, неоднократно говорил, что американцы рассматривали Израиль начала 50-х как государство, окрашенное в розовый цвет. Даже если не совсем красное, то находящееся под большим влиянием красных. В основном, в верхушке государства и армии.

Трудно оценить, сколько фанатичных сталинистов было в самом деле среди населения Советского Союза. Но количество сталинистов в израильском обществе первых лет государства было гораздо бОльшим — более 20%. Отсюда возникла особенная израильская патология.

Бен-Гурион всеми силами тащит государство в сторону проамериканской западной ориентации; это его решение еще первых лет существования государства, когда он даже выразил готовность впрячь ЦАХАЛ в военные усилия в Корейской войне, а бунтующие моряки отказывались грузить на корабли закупленное ЦАХАЛем американское оружие в американских портах.

В конце 1949 г. писал Б.Швиви в журнале «Бе-терем», что к членам партии МАПАМ надо относиться как к

«больным тяжелой болезнью, представляющей опасность для общества. В существующих обстоятельствах мы не можем вылечить их и у нас нет времени, чтобы они выздоровели сами».

Швиви был псевдоним Шабтая Бейт Цви, написавшего книгу «Пост-угандийский сионизм в кризисе Катастрофы», которая использовалась позднее в войне постсионистов в борьбе против ишува, оставившего евреев Европы. Швиви утверждал, что

«…безопасность страны требует принятия немедленных мер. Первый шаг — изоляция больного. Решительно и постоянными усилиями надо изъять из рук МАПАМ все возможности вредить государству и Гистадруту. Надо тщательно проверить их допуски к государственным и военным секретам. Надо вывести их из ключевых позиций к руководстве армией. Нужно всеми путями ограничить их возможности влиять на профсоюзы и особенно те, что связаны с обороной (порты, транспорт, металлургия)».

Присоединил бы он сегодня к списку и государственные СМИ?

Швиви требовал вести «разъяснительную работу» по раскрытию «реакционного характера коммунистического тоталитаризма и его агентов в Стране». Он рекомендовал и принятие соответствующих законов, вроде принятых в Британии и в США в то время.

Он публично озвучивал политику, которую Бен-Гурион пытался воплотить на местности. Бен-Гурион преуспел в определенной мере — в основном, из-за дела Мордехая Орена (представителя крайне сталинистского крыла партии МАПАМ, оказавшегося в следственных подвалах сталинистов в Праге).

Та история взорвала МАПАМ изнутри и оставила ее членов похороненными под идеологическими и моральными обломками антисемитского коммунистического угнетения.

Что еще больше характерно и знаменует линию марксистских левых — так это именно патетическое усилие самого Мордехая Орена по получению «печати кошерности» со стороны чешских властей через 10 лет после тех показательных процессов в Праге.

Он пытался оправдаться и добиться отмены обвинительного приговора в том срежиссированном процессе, но не рассчитывал на успех.

«Видно, вопрос моей реабилитации политически зависит от вопроса реабилитации Сланского» (еще один еврей — генсек компартии Чехословакии, обвиненный в предательстве на Пражском процессе и казненный),

— писал Орен 17 мая 1963г. депутату британского парламента Тони Бену, которого хотел мобилизовать в свою поддержку, чтобы похлопотал перед чехословацким правительством.

«Как Вам известно», — писал Орен, — «после всего, что произошло со мной, я остался верен своей партии, восхищаюсь социалистическими странами (включая, разумеется, Чехословакию). Я активист движения за мир и активист левой социалистической партии МАПАМ».

Подобным образом клянчат и сегодня израильские левые перед международными организациями, являющимися для них «источником компетенции в области морали и справедливости». До сегодняшнего дня просачиваются штампы старой советской пропаганды в сознание радикальных левых, видящих в них стихи Корана.

«Основная задача израильской версии апартеида — это помощь сионистам в реализации старой политики правящего класса английского колониализма. Есть ли иные причины установления режима апартеида в Израиле?»

— спрашивает Юрий Иванов в книге «Осторожно, сионизм!», являющейся редакцией 1970 года протоколов Сионских мудрецов.

Изменилось ли что-нибудь в глубинных течениях октября 1917 г., продолжающих бурлить в сегодняшнем Израиле?