Еврейский Мир

Шимон Коэн

Решение президента государства не помиловать солдата Элиора Азарию возбудило резкую критику национального лагеря в адрес президента. Там утверждают, что Ривлин избрал танцы под дудку леваков, а не принятие решения, которое напрашивается после спорного, вызвавшего разногласия суда.

Картинке с портретом президента государства Руби Ривлина в куфие, гуляющей в Интернете на этой неделе, удалось более чего бы то ни было, показать ещё одну глубокую трещину, которую Ривлину удалось создать в структуре отношений между институтом президентства и народом Израиля.

Возгласы: «Он не мой президент!» — в лозунгах распространяемые в Интернете, как и отклики политиков из Ликуда по формуле: «Президент Ривлин бросил солдата на произвол судьбы» — это эффект эха, впрочем, не такой уж неожиданный, на решение Ривлина не помиловать солдата Элиора Азарию.

Но двойную травму вызвал тот факт, что одновременно из резиденции президента вышло сообщение о даровании помилования Йонатану Хейло, который убил своего насильника, домогавшегося его.

Публицист д-р Ран Барац, бывший одним из ведущих в отделе информации и пропаганды главы правительства Нетаниягу, установил, что помилование от имени президента было необходимым по версии непростых недостатков, сопровождавших судебное решение.

«Если бы я был судьёй, я не смог бы с чистой совестью обвинить Элиора. Есть немало сомнений относительно мотивов, обнаружилось немало деталей, которые представляют всё это дело в новом свете, не комплиментарном. Есть дефект в самом обвинении»,

— сказал Барац.

Помилование могло бы, по его мнению, немного уменьшить несправедливость, которая нанесена Азарии судебным подходом. Он напомнил, что

«часть полномочий президента – это проверить весь охват влияния обвинения. Обвинение Элиора оказывает гораздо большее влияние на общественность, чем само событие. Между прочим, речь идёт о мотивации мобилизации в армию, о статусе ЦАХАЛа и тому подобном. Таким образом, если президент и не в курсе всех проблематичных деталей суда, как такового, помилование, которое он мог бы дать, несло бы существенный посыл.»

Д-р Барац установил, что вынося своё решение, президент утратил возможность умиротворить мнение народа, который не понимает, почему сам солдат всё ещё носит маску страдальца.

«Президент заблуждался, когда не повёл себя, как президенты Бен-Цви и Хаим Герцог, принявшие решения против судебной системы и против политического лагеря, из которого происходили. Так было и с Кафр-Касем, и в деле об автобусе №300.

У президента есть преимущество в том, что он может рассмотреть общественный и этический аспект проблемы. Но в отличие от предшественников, Ривлин предпочёл сбежать от ответственности. И, как я понимаю, он сделал это из страха перед критикой и насилием, которые на него могли обрушить леваки».

По утверждению Бараца, за решением Ривлина не могут скрываться какие-либо юридические соображения.

«Элиор был обвинён несправедливо. Тут был создан серьёзный прецедент, согласно которому можно обвинить солдата в противоречии с любыми нормами демократического суда во всём мире. Тут нет никаких соображений касательно чистоты оружия, но только соображения об образе, который создастся в обществе.

Если бы существовал защищённый суд, выяснилось бы, что чистота оружия соблюдена. А стало быть иногда надо террориста ликвидировать. Речь идёт об оперативном интересе. Превратили всё это событие в уголовное дело и устроили очень проблематичный суд. Когда речь идёт о террористе, и есть опасность, если он всё ещё жив, а все его опасаются, о какой чистоте оружия могут иметь место соображения?!..»

«Сочетание злодеяния и обмана»

Резкие слова д-ра Бараца звучат очень сдержанно в сравнении со словами адвоката Йорама Шефтеля, представлявшего Элиора Азарию на суде. Согласно его словам, сравнение Хейло и Азарии абсолютно неверно и излишне.

«Помилование Хейло справедливо, более того — даже можно было сократить ему ещё год заключения. В отличие от этого, решение не давать никакого помилования Элиору – это помесь злодеяния с обманом»,

— провозгласил он, по своему обыкновению не побрезговав резкими выражениями в адрес президента государства.

«Речь идёт о злодеянии, коим является отказ помиловать такого отличного бойца ЦАХАЛа! И скажут то же, что скажут все судебные инстанции, что бывали оперативные ошибки, когда офицеры высоких званий ошибались и ошибаются, но никогда и не думали отдавать их под суд – и это справедливо. Но это не-помилование – не что иное, как злодеяние и обсессивное желание удостоиться симпатии журналистов».

Шефтель отверг также и все заявления президента касательно важности сохранения чистоты оружия и ценностей ЦАХАЛа:

«Я убеждён, что ни на одно мгновенье президент не верит, что если бы действительно он помиловал Элиора, это нанесло бы ущерб ценностям ЦАХАЛа и чистоте оружия.

Это обман! О каких ценностях он говорит? О полной поддержке одного из выдающихся бойцов ЦАХАЛа, который, когда убили его сестру, убил пол-деревни при личной поддержке главы правительства Бен-Гуриона?»

Шефтель убеждён, что решение президента исходит из одного мотива – общественное мнение, или, проще говоря «желание понравиться простецкой левацкой публике под влиянием Эль-Арада и пасквилей «Йедиот Ахоронот».

Шефтель также критикует решение полиции начать уголовное расследование и локализацию распространителей фотографии президента в куфие. По его мнению, поведение полиции в этом конфликте не что иное, как «жульничество под видом строжайшего надзора». Он поясняет:

«Ведь нет почти ни одного представителя национального лагеря, который бы не был нарисован на картинке ещё хуже этой, но никогда полиция не рекомендовала отдать под суд их рисовальщика. И когда Нетаниягу был нарисован в форме Эс-Эс, полиция даже не пошевелилась, зато тут она спешит выступить с нападками на кого-то, не знаю, кого… Это доказывает, до какой степени полиция замухлевалась изображая строжайший надзор за законностью».

Ещё инстанция для помилования

А между тем депутат Кнесета Орен Хазан продвигает законопроект «Закон Азария», который подал во вторник.

«Согласно законопроекту, — объясняет он, — Комиссия Кнесета по иностранный делам и обороне получает полномочия обсуждать помилование или смягчение наказания тому, кто осуждён по закону военного суда, то есть это люди из системы безопасности».

Хазан подчёркивает, что в его законопроекте нет никакого ущерба для полномочий президента или начальлника Генштаба, а только введение дополнительной инстанции.

Предлагается, чтобы не так, как в случае помилования президентом, Комиссия по иностранным делам и обороне могла бы обсуждать просьбу о помиловании и без просьбы самого осуждённого об этом. Согласно законопроекту, достаточной будет инициатива одного из членов Комиссии, чтобы состоялось обсуждение и принималось решение, если таковое о помиловании будет принято.

На закрытом обсуждении перед членами Комиссии выступит военный прокурор или кто-то по его назначению.

«По мере того, как большинство членов Комиссии решат рекомендовать помилование, эта рекомендации передаётся к председателю Кнесета, который устроит на заседании Кнесета голосование. Я обещал – и я выполняю! — сказал Хазан, — Уже на первых этапах я объявил, что если президент не помилует его, то я буду действовать в направлении вручения Кнесету полномочий помилования. Это то, чем я сейчас и занимаюсь»

 

Оригинал на иврите — Аруц7

Авторизированный перевод Фанни Шифман — авторский блог

Ноябрь 2017

Оцените пост

(голосовало: 8, средняя оценка: 4,50 из 5)

Загрузка...

Поделиться