Вернувшись в Эрец-Исраэль после 20-летнего отсутствия, Яаков узнает, что ему идет навстречу его брат Эсав с вооруженным отрядом. Яаков принимает меры для отражения угрозы: делит своих людей и скот на два лагеря, молит Б-га о помощи и шлет миротворческие подарки Эсаву.
В ту же ночь Яаков остается один и борется с ангелом-хранителем Эсава. Победа за Яаковом, но у него повреждено бедро. В память об этой травме евреям запрещено есть седалищный нерв кошерных животных. Яаков получает от ангела второе имя — Исраэль. Очная встреча Яакова и Эсава заканчивается мирно, и они расстаются. В следующем эпизоде Шхем, сын ханаанского племенного вождя, похищает и насилует Дину, дочь Яакова, а затем, желая взять девушку в жены, предлагает породниться с ее семьей. Сыновья Яакова делают вид, что согласны, но ставят условие: Шхем и все мужчины его племени должны сделать себе обрезание. Условие принято. На третий день после массового обрезания братья Дины Шимон и Леви врываются в город и убивают все мужское население. Яаков, боясь мести, осуждает эту карательную акцию. Б-г велит ему отправиться в Бейт-Эль и поставить там жертвенник. После смерти Дворы, кормилицы Ривки, Б-г является Яакову, благословляет его и меняет его имя на Исраэль. По пути в Эфрат Рахель рожает Биньямина, двенадцатого сына Яакова, и умирает после родов. Ее хоронят у дороги в Бейт-Лехем, и Яаков ставит памятник на могиле любимой жены. Ицхак умирает в возрасте 180 лет. Яаков и Эсав хоронят отца в семейной усыпальнице в Хевроне. В конце раздела детально перечисляются ближайшие потомки Эсава.
***
«И весьма устрашился Яаков…» (32:8). Трудная судьба Яакова во многом перекликается с судьбой его деда Авраама.
Вернемся к одному из предыдущих разделов «Ваера», в конце которого сразу после жертвоприношения Ицхака Авраам получил сообщение со «старой родины»: Милка, жена его брата Нахора, родила восемь сыновей (перечисляются по именам), младший из которых Бетуэль стал со временем отцом Ривки, будущей жены Ицхака, а у наложницы Нахора Реумы родились четверо сыновей.
Зачем нам знать эти семейные подробности? На первый взгляд, причина ясна: таким драматургическим приемом Тора вводит в действие Ривку, готовит нас к встрече слуги Авраама Элиэзера с семьей Бетуэля и сватовству Ицхака.
Однако раввин Мейси Гордон дает иное, более глубокое объяснение. Эта информация нужна нам для сопоставления жизни двух братьев: «диссидента» и «эмигранта» Авраама и Нахора, который никуда не выезжал и не носился ни с какими глобальными идеями.
У Авраама была трудная жизнь. Еще в стране своего рождения Ур-Касдиме он отважно боролся за свою веру в Единого Б-га. Его бросили в огненную печь, но он чудом выжил. Затем, повинуясь велению Творца, он в 75-летнем возрасте отправился с женой в неведомую страну, где пережил голод, страх, испытания, участвовал в войнах, долго оставался бездетным, перенес семейную драму, когда по велению жены (и Б-га) изгнал из дома своего первенца Ишмаэля вместе с наложницей Агарью. В возрасте ста лет Авраам получил, наконец, долгожданного наследника, Ицхака, но едва собственноручно не принес его в жертву. Что и говорить, тяжкая доля.
Тем временем его брат Нахор вел простую тихую жизнь, без катаклизмов и бурь: жена, милые детки, наложница, еще детки. Все, как у людей. Как писали в советских анкетах: не состоял, не выезжал, не привлекался.
Идея этого сопоставления проста: трудно быть евреем. Мы всегда на виду, и жизнь наша полна тревог и волнений. У пожилых евреев, эмигрировавших из бывшего СССР, за плечами не меньший груз тягот, чем у Авраама-авину: сталинские чистки, лишения и голод, страшная война, гибель родных, у некоторых — лагеря и гетто, тяжелые послевоенные годы, «борьба с космополитами», антисемитизм, и под занавес, когда, жизнь вошла, наконец, в нормальную колею, тяжелая эмиграция и новые испытания, второе «рождение» на новой родине.
Да, трудно быть евреем. Но и почетно. Ведь историю делает не благополучный Нахор, а мятежный скиталец Авраам.
Тонкий намек
«Вот что скажите господину моему Эсаву: «Так сказал твой слуга Яаков: С Лаваном я жил и задержался доныне» (32:5).
Представьте себе такую картину. Премьер-министра Государства Израиль, выступая перед Конгрессом Соединенных Штатов, предупреждает американские власти, чтобы они не требовали от израильтян чрезмерных уступок палестинцам, потому что «мы соблюдаем все заповеди Торы».
Даже если бы это утверждение соответствовало действительности (что, конечно, можно было бы только приветствовать), у американцев были бы все основания возразить: «Ладно, господин премьер-министр, вы хороший еврей и соблюдайте себе на здоровье все ваши заповеди. Но какое нам дело до этого? Мы не верим в вашу Тору; у нас есть Новый завет».
Или, к примеру (дадим волю нашей фантазии), израильский премьер получил приглашение выступить в иранском меджлисе и там заявил: «Не угрожайте нам, персы. У вас ничего не выйдет, потому что мы верны Торе и соблюдаем все ее законы!» Вряд ли муллы испугаются этих слов…
Тогда почему РАШИ сообщает нам в комментарии к приведенной выше фразе из сегодняшнего раздела, что Яаков завуалированно грозил Эсаву, употребив слово «гарти», я жил, гематрия (числовое значение) которого составляет 613? Тем самым Яаков предостерегал брата: «Даже живя в доме злодея Лавана, я аккуратно соблюдал все 613 заповедей Торы, а потому не связывайся со мной. Б-г защитит меня».
Но какое Эсаву дело до того, что Яаков соблюдал заповеди? Ведь он не верил в Тору. И уж если Яаков хотел припугнуть Эсава, то почему не сказал это прямо, а «завернул» свою угрозу в нумерологическую обертку? Неужели он рассчитывал, что Эсав поймет этот очень тонкий намек? … Поймет и испугается?
Цель заповеди — соединить человека с Б-гом. Причем не только путем непосредственного исполнения Его воли, но и через напоминание о том, почему это необходимо: потому что Б-г заповедовал мне так поступать, и, значит, я выполняю волю Б-га, тем самым сближаясь с Ним.
«С Лаваном я жил…». Обращаясь к Эсаву, Яаков напоминал ему, что все его «оборонные меры», миротворческие дары брату, разделение всех сопровождавших его людей на два лагеря и подготовка к военному столкновению, были не более чем физическими действиями, цель которых заключалась в том, чтобы напомнить о главном: Б-г и есть причина всех причин, и за Ним последнее слово в любой ситуации.
Чтобы напомнить это, достаточно и тонкого намека.
Не убий!
«И весьма устрашился Яаков и огорчился…» (32:8). Чтобы понять эти слова, снова обратимся к комментарию РАШИ. Предвидя столкновение с Эсавом, Яаков «весьма устрашился» — боялся, что его убьют, «и огорчился», потому что сам не хотел убивать Эсава.
Еврейский закон гласит: если кто-то хочет тебя убить, убей его первый — это мицва, религиозная заповедь. Яаков, конечно, знал эту заповедь. Так почему же он «огорчился»?
Прежде чем ответить, вспомним, что задолго до этой встречи с братом и до 22-летнего пребывания в «эмиграции» Яаков купил у Эсава первородство, что позволяло ему и его потомкам проводить храмовую службу в качестве первосвященника. Кстати, напомним, что первым коэном, еврейским первосвященником, был внук Яакова — Аарон.
В юридическом кодексе «Шульхан Арух» сказано: если коэн убил кого-то, пусть даже случайно, ему нельзя восходить на «духан» и поднимать руки для благословения присутствующих евреев, потому что «его руки в крови». Если кровавые руки лишают коэна права произносить благословение, то тем более ему запрещен более высокий уровень службы — у храмового жертвенника.
Поэтому, если бы Яаков убил Эсава, он лишился бы права вести службу в Храме, и покупка первородства (из-за которой Эсав со временем люто возненавидел младшего брата) оказалась бы напрасной.
Тут уж действительно «огорчишься»…
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
