Круг дорогих людей

Я приглашаю в круг, самых моих,
самых моих дорогих людей,
Пусть мне поможет Б-г спеть для родных,
спеть для родных и моих друзей
Тех, без кого белый свет мне не мил, тех
для кого, живу я и жил.
Б. Харитонов

Все мои предыдущие книги звучали на какие-то мелодии. Первые три – на мелодии Булата Окуджавы, четвертая – в энергетике Владимира Высоцкого, пятая – скорее, Андрея Макаревича. Эта – звучит на мотив песни Анатолия Днепрова. Вы скажете: не тот масштаб? А я не гонюсь за масштабом. Тем более, что «этот круг» создал не Днепров, не Харитонов и не я, а Всевышний. Он посылает души в наш бренный мир и собирает их обратно. И тех, кто удостоится, Он размещает поближе к себе.

Я слышал от имени мудрецов, что по последним поступкам человека можно судить, куда он удостоится попасть. Мой отец за день до смерти вдруг начал извиняться, что я живу в однокомнатной квартире и обещать, что он зубами вырвет для меня в райкоме трехкомнатную. Последние, услышанные мной слова мамы, что для неё самое важное — моё здоровье. Рав Ицхак и с того света продолжает наблюдать за мной и давать советы. Хаим Коэн в последнем разговоре со мной сказал, что он гордится моими успехами и надеется, что будет гордиться ещё больше. Надеюсь, выход моей книги даст ему дополнительный стимул для гордости.

Мой двоюродный брат Саша спрашивал перед уходом, как мои глаза после операции? Надеюсь, я теперь начну видеть лучше не только обыденные вещи, но и лучше замечать руку Всевышнего в них. И как я буду счастлив, если мне этой книгой удастся доставить там, где они есть, радость, удовольствие самым моим дорогим людям!

И я верю полной верой, что вскоре люди перестанут воевать, возьмутся за руки, встанут в круг и объединятся в несмолкающем танце радости. Ведь для этого нас и создал Всевышний, да светится Имя Его!

Заодно, по просьбе Арье Юдасина, хочу объяснить, почему я начинаю свою книгу его статьей. У меня самого такой вопрос не возникал, потому что я давно уже не различаю в творчестве, где он и где я. И если иногда я ощущаю его «я», то только как «моего второго», которого послал мне Всевышний, «чтоб вытянул петь со мной». И мы поём, как евреи при рассечении моря, «для сердца, не для оваций», и наши два голоса звучат как один.