Мы же как в те злополучные годы,
Рушим ещё не отстроенный храм.
Н.Горовиц
Говорят, когда пища не попадает в желудок, то в голову приходят разные мысли. Нет. Вы не поняли. Не мысли о том, какой вкусный шашлык-машлык я ел. У меня, слава Б-гу, культур-мультур имеется в достатке. И думаю я в основном о вещах духовных. Например, почему мы, евреи, вчера постились?
Читаешь мудрецов – вообще непонятно. Какому-то негодяю Бар Камце недостаточно уважительно на пиру отнеслись. Ведь незваный гость не только не лучше татарина, но даже не хуже, чем сирийский беженец. И вообще, откуда у богатого хозяина культур-мультуру взяться? В итоге мы 2000 лет проживаем без Храма, около 2000 лет без родины.
Не слишком ли суровое наказание за ссору двух евреев? Но со Всевышним не поспоришь. Избранность еврейского народа — это не лишний кусок колбасы-салями на бутерброде с маслом. Если жена Цезаря должна быть вне подозрения, то тем более представители Б-га должны относиться друг к другу с любовью или хотя бы, как минимум, с уважением.
Скажете мы не такие? Мы культурные? Позвольте поспорить. Я сейчас «один умный вещь скажу, только вы не обижайтесь». А то не скажу. Умные вещи часто обижают. Но это я не сам придумал. Это в «Пиркей Авот» написал ученик главы поколения периода Второго Храма, раби Йоханана бен Закая — Раби Элиезер, сын Буркана. «Дорожи честью ближнего как собственной – подобно тому, как ты сам не хочешь, чтобы уронили твою честь, так будь осторожен, чтобы не задеть честь ближнего. А также, если при тебе унижают ближнего твоего, в твоих глазах это должно выглядеть так, будто оскорбили тебя. И ещё: если ты видишь, что ближнего твоего уважают, это должно быть тебе настолько же приятно, будто уважают тебя самого».
Подумайте, часто ли ощущали мы подобные чувства? Я лично сомневаюсь. Вот почему у нас же сих пор Храма нет. Ведь Пиркей Авот – это морально-этический кодекс еврейского народа.
Может быть, на пиру был вынесен приговор Всевышнего не только за ссору двух людей, но и за равнодушие других участников пира. Ведь при молчаливом согласии равнодушных происходят все преступления в мире. И Бар Камца, не исключено, до увиденного равнодушия не был негодяем. Иначе приговор Всевышнего не был бы так суров.
Теперь перейду к личным воспоминаниям. Ощущал ли я, чтобы кто-либо был оскорблен, когда на меня подняли голос? Один раз в жизни. В городе Поти в феврале 1970 года на первенстве Грузии по шахматам. Мы с Михаилом Талем играли турнирную партию в его гостиничном номере (он опоздал к началу турнира и играл по две партии в день). Я закурил. Присутствующий судья раздражённо сказал: «Марат, почему ты куришь?!». Обозлённый Таль швырнул свою пачку сигарет в окно и сказал: «Мы с Маратиком коллеги. Не смейте нас оскорблять!». Видно, это не внешняя культура, а Пиркей Авот, записанный в памяти души великого человека и шахматиста!
Был ли кто, кто гордился моими успехами больше меня самого? Конечно, мама. И, пожалуй, благословенной памяти Хаим Коэн, который гордился моими успехами в творчестве больше, чем я сам.
Вторая история. Делая кидуш над вином, я очень педантично, по постановлению моего рава, отношусь к прикосновению к бутылке с вином людей, не соблюдающих полностью Шаббат. Однажды одна гостья спросила меня: «мы что, нееврейки, что вы не даёте нам дотронуться до бутылки с соком?!». После этого мой рав постановил, что каждую трапезу я должен распечатывать новую бутылку и пить из неё, чтобы никого не унизить. Несмотря на то, что по постановлению отца моего равина, главы поколения, бутылки надо открывать до трапезы.
Однажды я был на семинаре в Ашдоде. Главный рав Ашдода, рав Шейнин пытался раскупорить бутылку в вином. У него никак не получалось. Подбежал один из участников семинара, выхватил бутылку и попытался открыть сам. Я увидел две широченные улыбки рава и его сына и одновременно две упавшие на бутылку руки. То есть гость открывал вино, а они ему как бы помогали. Так я узнал закон, что, если бутылка в твоих руках, прикосновение чужого человека не важно.
Но главное, что сделать, чтобы быстрее восстановился Храм? Учиться, учиться и ещё раз учиться. Учить законы. Учиться любить другого еврея. И «Если сердце твоё, народ, бьётся Одно небесам в унисон,- То тогда Б-жье слово прольётся. Ведь всё это не сказка и сон».
Оцените пост
(голосовало: 7, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
