Всё, кроме лебедей

— Дорогие коллеги! У меня дочка замуж выходит! — торжественно объявил Борис, ещё не ватик (старожил), но уже не оле хадаш (новый репатриант). — Приглашаю всех на свадьбу! Самое красивое место в Тель-Авиве, с которого открывается шикарнейший вид на город.

— А пожрать? — спросил худой как велосипед, вечно голодный и вечно пожилой еврей дядя Гриша.

— Лебедей не обещаю, но всё остальное — будет! — заверил Боря. — Место дорогое, поэтому меньше чем по 350 шакалов с еврейского носа не приносить.

Мне не хотелось ехать в другой город, выбрасывать минимум 700 шекелей на свадьбу чужих людей — тем более.

— Поздравляю, но извини, Борис, я не приду, — сказал я.

— Денег жалко, понимаю. Похоже, ты недавно в стране и не знаешь здешних порядков. Если пригласили на свадьбу, а ты не приходишь — должен подарить наличные, можно чек, — объяснил старый репатриант.

Я только рассмеялся, шутку оценил.

Вечером рассказал жене о приглашении.

— А поехали, — обрадовалась супруга. — Будет повод платье купить и ничего не готовить.

— Можно подумать, тебе для этого нужен повод, — пробурчал я.

* * *
Круглая башня крупнейшего в стране высотного комплекса «Элиазри». С последнего 49-го этажа, с высоты птичьего полёта открывается Тель-Авив во всей красе до самого моря.
Женщина взяла меня за руку, и мы долго смотрели, как над крышами города спускался розовый закат, а машины, словно муравьи, мчались по струящемуся желтым электрическим светом асфальту.

Играла весёлая восточная музыка, молодёжь плясала, а люди в возрасте озирались в поисках еды, им было не до танцев. Все уже выпили, а из закуски — только шикарный вид.
Слесарь дядя Гриша стал нервничать:
— Шо за дела? Я прямо с работы. Где жратва?
К нему подошёл папаша жениха, похоже из Одессы или Нью-Йорка:

— Шо ви так ороте? Ви шо голодный? Ви ж на суадьбу пришли, поздравить невесточку и красауца-жениха! Шо вас дома не кормят? Не делайте скандал. Не портите праздник!

Дядя Гриша оторопел, он хоть из Житомира, но такой наглости не ожидал.

Гости переговариваются. С претензией к Боре.

— Где всё, кроме лебедЕй? — спрашивает народ.

— Всё будет после хупы, — отвечает отец невесты.

Однако, судя по его озадаченному виду, пустые столы для него самого сюрприз.
Под аплодисменты появляются жених, раввин и родители молодоженов. Садятся за стол и работают над самым важным документом в жизни семейной пары — ктубой.

И если раньше жениху достаточно было правой рукой поднять платок, то теперь в современном Израиле, чтобы брачный договор вошёл в силу, требуются подписи не только свидетелей, но и будущего супруга. Ещё бы, в нашей стране самое большое количество мошенников на один квадратный метр.

Это до свадьбы — «люблю — не могу», а не дай Бог развод. Впрочем, о разводе в день свадьбы не говорят.

Ну вот… Жених в окружении близких и родных бодро вышагивает навстречу семейному счастью. Вскоре под белоснежный свадебный балдахин спешит и невеста.

Самый трогательный момент! Шум в зале стихает. Перед вступлением под хупу жених покрывает невесту лёгким покрывалом скромности. Слегка беременная девушка произносит просьбу о самом важном — семейном счастье.

Молодые публично обещают хранить друг другу верность, а муж ещё и материально обеспечивать супругу, что заверено и оформлено юридически.

Ребе читает благословение и даёт жениху и невесте отпить из одного бокала. Раввин показывает приобретенное женихом кольцо, цокает от восхищения его стоимостью.
Уже почти муж надевает колечко на указательный палец правой руки невесты, произносит вслед за ребе слова «кидушина».

«Вот, ты посвящаешься мне в жёны этим кольцом по закону Моше и Израиля!»
И раввин громче всех кричит три раза: «Мекудешет!» Теперь НаталИ бат (дочь) БОрис посвящена в таинство брака.

Жених с первого раза разбил бокал, впрочем судя по округлому животику невесточки, месяца три-четыре назад минимум он уже заветный стаканчик разбил.

Всё это прекрасно, но гости слегка поддатые и голодные. Уже никто не смотрит на шикарный вид, а лишь на дверь, из которой должны принести еду.

И вот, наконец, створки дверей отворились, и в полумраке две официантки покатили две больничные тележки на человек триста, не меньше. Хоть и алчущие, но ещё галантные мужчины пропустили вперёд дам.

Некоторые дамы вернулись с добычей, моя принесла большую тарелку с маленьким кусочком красного запечённого перчика. Я гордо отказался.

Народ уже открыто возмущается, Борю решили избить, но хитрый еврей скрылся в темноте.

Ещё через полчаса снова выкатили пару тележек, нагружённые тарелками. Уже было не до хороших манер, мужики ринулись за добычей, женщины остались сидеть на месте, в страхе быть затоптанными голодной толпой.

Навыки боевого самбо мне помогли, оставив лежать нескольких конкурентов на полу, я добрался до заветной тарелки, но донести всю порцию до своего столика не получилось…

— Вот, — я протянул своей женщине кусочек поджаренного хлебца.
— Не густо, — протянула она. — Поехали домой. Яичницу сварганим, салатик соорудим…

Никогда мы не были такими голодными, как после того свадебного угощения. Я открыл холодильник, вытащил из него все продукты.

Мы уселись на полу и пока не сожрали весь недельный запас снеди и не выпили всё спиртное — с места не сдвинулись.

А потом мы долго лежали на запачканном едой кафеле и хохотали до икоты, вспоминая самую весёлую свадьбу, на которой нам посчастливилось побывать.

Рами Юдовин, Израиль

Isrageo.com