Как принято говорить в полушутку-полувсерьез, у нас для вас две новости: хорошая и плохая. Хорошая в том, что Джон Маккейн, сенатор-республиканец от Аризоны, поправляется после офтальмологической операции. Врачи обнаружили у Маккейна тромбоз вены сетчатки левого глаза и удалили сгусток крови. «Они нашли нужное место, и, похоже, все будет хорошо, — сообщил агентству Associated Press друг и однопартиец Маккейна сенатор Линдси Грэм. — Он так хочет вернуться, что не может вытерпеть. Но, думаю, что ему не позволят летать еще неделю. Он бы и пешком пошел, если бы ему разрешили». Допускаю, что в данном случае Грэм пошутил, напомнив о боевом прошлом летчика Маккейна в годы Вьетнамской войны. Напомню, что еще до выборов Дональд Трамп усомнился в боевом героизме Маккейна, сделав его своим заклятым врагом. Но выздоровление Джона Маккейна — хорошая новость, а плохая — в том, что из-за его болезни республиканцы Сената недосчитались необходимого им голоса, и их 75-летний лидер Митч Макконелл отложил голосование по «отмене и замене» обамовского Закона о доступном здравоохранении».
75-летний Макконелл пожелал 80-летнему Маккейну скорейшего выздоровления и сообщил, что «пока Джон находится на лечении, Сенат продолжит рассматривать вопросы законодательства и назначений и перенесет рассмотрение закона об улучшении системы здравоохранения».
Сейчас в Сенате 52 республиканца, 46 демократов и двое независимых. Демократы настроены единым фронтом голосовать против, независимые Берни Сандерс от Вермонта и Ангус Кинг от Вирджинии тоже, и республиканцам для победы нужны минимум 4 голоса, которые пока не набираются. И тут впору поразмышлять об их единстве.
Результаты выборов в ноябре прошлого года потрясли, сотрясли и растрясли Америку. Шутка ли дело, президентом стал не просто республиканец, а правый баламут, наобещавший такого, что у левых гуманитариев ум зашел за разум. Обе палаты Конгресса оказались под небольшим, но все же контролем республиканцев, что открывало ворота законам, ранее невозможным. Большинством губернаторов стали республиканцы, а перспективы назначений в Верховный суд, в федеральные суды и федеральные прокуратуры зависели от президента-республиканца и прореспубликанского Сената. Обещанный Трампом возврат величия Америки уже не казался, а реально виделся, как сказал Белинский, «во всем ужасающем безобразии и во всей торжествующей красоте». Но, как говорят люди попроще Виссариона Григорьевича, накося выкуси.
«Всего шесть месяцев назад казалось, что Республиканская партия вот-вот проведет законодательный блицкриг, разрушив закон за законом, принятые при Обаме, — написал 18 июля Дэвид Фарис, профессор политологии Roosevelt University в Чикаго. — ‘Обамакер’ испарится и будет заменен звоном монеток в пустой банке воды ‘Mountain Dew’. Закон Додда-Фрэнка о реформировании Уолл-стрит и защите потребителей выбросят, и республиканцы проведут свою регрессивную реформу налогов, и так далее. Республиканская партия не получала такой власти в политике с 2006 года и за то время стала намного консервативнее. Вместо Джорджа Буша-младшего, который хотя бы немного разбирался в основных теориях ограниченности свободного рынка, новый Конгресс станет работать с полуграмотным недоучкой по имени Дональд Трамп, человеком, которого, вероятно, можно убедить впрыснуть себе экспериментальное лекарство, если некто важный шепнет ему на ухо: ‘do it‘ «.
Напечатав это в выходящем у нас британском журнале The Week, либерал Фарис ехидничает, но в каждой шутке есть доля правды, которая в данном случае — в том, что единого строя у пришедших к власти республиканцев не получилось. Профессор Фарис считает, что «на пути к либертарианской утопии происходят забавные вещи», и оказывается, что контролируемый республиканцами Конгресс вообще не способен провести ни одного значимого закона. То ли они забыли, как это делать, то ли им трудно преодолеть раскол внутри партии, но в любом случае, заключает Фарис, «нынешние законодатели-республиканцы на пути к тому, чтобы стать наименее продуктивной группой минимум со времен Гражданской войны». Фарис признает, что «технически» Конгресс под руководством Пола Райана в Палате представителей и Митча Макконелла в Сенате работает активнее предыдущего, и что президент Трамп уже подписал 43 закона, Обама за то же время в 2009 году — только 40, а Буш в 2001 — еще меньше. Но количество еще не качество, отмечает профессор Фарис и ссылается на статью обозревателя Washington Post Филиппа Бампа, написавшего, что большинство утвержденных Трампом биллей пока «чисто символические или церемониальные».
Всё это достаточно легко опровергается цифрами и фактами, но всерьез этим не занимаются, поскольку «паровоз», как назвал Трампа его помощник из Совета по национальной безопасности Себастьян Гурка, летит вперед с остановкой в снова великой Америке. К тому же основное внимание шумной толпы критиков президента сосредоточено не на его правлении, а на связях с Кремлем. На днях стало известно, что после официальной двухчасовой беседы с Путиным на саммите «большой двадцатки» в Гамбурге днем 7 июля Трамп о чем-то еще час неофициально прошушукался с ним за столом на ужине, причем только при российском переводчике. Следует ждать следующей утечки, что ту ночь оба президента провели у китайских девочек… Но что правда, то правда, и республиканцам, несмотря на предвыборное единогласие, не удается «отменить и заменить» обамовский Закон о доступном здравоохранении. По мнению консервативного обозревателя Рича Лури, если это не получится, таков будет «урок цены политической недобросовестности». Признавая, что билль республиканцев можно критиковать и за «инерцию status quo Обамакер», и за то, что этот билль не обсуждался в обществе, Лури видит опасность в другом, а именно в расхождении между уверенностью законодателей-республиканцев, что с «Обамакер» давно пора покончить, и неуверенностью, как это сделать.
В декабре 2015 года Сенат попытался отменить «Обамакер», но тогда республиканцам не хватило двух голосов. С тех пор Марк Керк от Иллинойса ушел из Сената, а Сюзен Коллинс от Мэна по-прежнему против. С ней заодно сенаторы Лиза Мурковски от Аляски и Шелли Мур от Западной Вирджинии, что можно считать «бабьим бунтом» в лагере республиканцев Сената. Как заметил мудрый Уинстон Черчилль, ничто не радует так, как выстрел без последствий, и в конце 2015 года республиканцев Конгресса, считает Рич Лури, восхищала перспектива покончить с «Обамакер» тоже без последствий, но президент Обама применил свое право вето, и они приуныли. Когда в Белый дом пришел республиканец, готовый подписать закон об «отмене и замене», все, вроде бы, изменилось, но был утрачен боевой дух.
Умеренных сенаторов-республиканцев от штатов, где пользуются программами «Обамакер», встревожило будущее Медикейда. Проект нового закона это не отменяет, но постепенно доводит федеральную помощь таким штатам до среднего уровня помощи по программе Медикейд. Согласно данным Бюджетного управления Конгресса, по новому закону без обязательных медицинских страховок останутся 22 млн американцев, что немедленно стало главным оружием демократов и насторожило некоторых республиканцев. Видимо, они забыли, что билль, за который они голосовали в 2015 году, предусматривал 32 млн таких лишенцев. Новый билль, текст которого был обнародован несколько недель назад, выделяет на замену «Обамакер» 600 млрд долларов, о чем в старом билле вообще не говорилось. Что приводит Рича Лури к грустному выводу: сегодня победителям-республиканцам в Сенате может не хватить пары голосов так же, как два года назад. И тоже как два года назад уже их президент пригрозит своим правом вето, и сенаторы-республиканцы снова с облегчением вздохнут, почувствовав «выстрел без последствий».
Уже упомянутый левый профессор Дэвид Фарис в левом журнале The Week отметил, что республиканцы этого состава Сената уже не могут полагаться на поддержку колеблющихся демократов, чтобы получить 60 голосов и «опрокинуть» обструкцию. За ними, правда, остается право «ядерного» изменения правил голосования, но это нежелательно. Это значит, что даже самые консервативные билли, одобренные Палатой представителей, могут так и не стать законами. «Лидеры Палаты представителей, включая спикера Райана, — написал Фарис, — либо не особо заинтересованы в создании компромиссных биллей (с Сенатом), либо оставили надежду на компромиссы». Как написал бы старина Данте Алигьери: «Оставь надежду, всяк в Конгресс входящий».
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
