Есть и другая грань одесской «жизни». Представляю сообщение из еврейского общинного центра Одессы:
«18 сентября 2006 г. около 10 часов вечера Х. В. проходил в районе улиц Малой Арнаутской и Белинского. На улице было много людей, возле дверей двух магазинов стояли охранники. Тут же стояла группа молодых людей, которые, по дальнейшим показаниям свидетелей произошедшего, часто тусуются на этом месте. Один из них подошел к Х. сзади и со словами «Не люблю жидов!» нанес удар по голове. Сколько человек его избивали, Х. не помнит. Но происходило это все не в темной подворотне, а на людной улице и совершенно безнаказанно. Хулиганы не испугались ни свидетелей, ни того, что кто-то заступится.
Милицию пострадавший вызвал сам. Представители закона не рвались выяснять обстоятельства происшествия, хотя один из свидетелей даже назвал имя хулигана. В Приморском отделении милиции Х., окровавленного, с рассеченной губой и сотрясением мозга, продержали сорок минут, не очень-то желая принять заявление. «Вот если бы ему что-то сломали…», — был аргумент дежурного милиционера.
К уличной преступности в нашем городе уже давно относятся преступно. Уличные избиения стали нормой. Уже даже иностранцы знают, что небезопасно ходить по вечерней Одессе. Только среди сотрудников и посетителей «Мигдаля» за последние два года были избиты 5 человек. Ни в одном из случаев виновные не были наказаны.
Я в таком городе жить не хочу!
Но есть в Одессе и то, о чем нельзя умолчать — это еврейский детский дом «Тиква», который был открыт в 1996 г. В настоящее время в нем живут и учатся более двухсот детей. По достижении 16 лет или когда дети по уровню успеваемости и эмоциональному настрою готовы к переезду, их переводят в Израиль.
А теперь о преемственности поколений. В начале 1968 года главный балетмейстер Одесского академического театра оперы и балета, заслуженный деятель искусств УССР коммунист Николай Трегубов, ранее осужденный за сотрудничество с фашистами в годы оккупации, вызвал к себе в кабинет двадцатилетнюю балерину Анечку Чулак и сообщил ей, что в партбюро ему велели убрать еврейку. «Так что, — сказал Н.Трегубов, — пиши заявление». Анечка расплакалась и выбежала из кабинета. Осенью того же года мы вместе уехали в Казахстан, где и расписались. С тех пор моя жена много лет танцевала на разных сценах от Алма-Аты до Москвы, но только не в Одессе.
Несмотря на прошлое, мы пришли к красивейшему в мире Одесскому оперному театру, где когда-то танцевала моя жена, где у нас были друзья молодости. Пройти к служебному входу в театр через сквер Пале-рояль оказалось невозможно — из-за свалки строительного мусора. Обошли сквер по Екатерининской улице. Ба, в часовом магазине стоит охранник с автоматом! Впрочем, в Одессе охранники в форме торчат в гастрономах, гостиницах, промтоварных магазинах и т. д. В парфюмерном магазине на Дерибасовской стоят сразу три охранника.
Одесситы очень говорливы. Сидящие на скамеечке бабули объяснили нам, что хозяева красивых апартаментов — бывшие наперсточники…
Идем с женой по переулку мимо театра, чтобы увидеть окно гримуборной, в которой когда-то переодевалась моя супруга. Понятное дело, смотрим под ноги, чтоб не клюнуть носом в рытвину. Но и тут, со стороны улицы Пушкинской, территория около театра огорожена забором. А на заборе свастика. Спрашиваем у сидящих на скамеечке старожилов из дома напротив:
— Давно ли эта свастика?
— Да, наверное, уже больше года.
Помещение одесского «Мемориала» в подвале переулка Чайковского закрыто: обвалился потолок второго этажа и, проломив пол первого, завалил обломками подвал… «все хорошо, прекрасная маркиза»!
Традиционно Одесса была ориентирована на Россию, но теперь это превратилось в борьбу за власть между пророссийскими коммунистами и украинскими «западниками». Нынешние одесситы в своем большинстве предпочитают российскую гниль с Януковичем.
Итак, лекция на тему «Есть ли жизнь на Марсе?»
Лектор:
— Вопросы есть?
Рабинович:
— А когда будет жизнь в Одессе?
Это вечный одесский вопрос.
Путешествие продолжается
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 1,00 из 5)
Загрузка...
