Лучшим звуковым фоном
к происходящему, как
в замедленной съемке, убийству Александра Литвиненко стала бы песня группы Beatles:
«Мы снова в СССР». Для тех, кто перестал следить
за новостями из России после того как холодная война ушла в прошлое, мысль о русском Бон
де, которого посылают в Лондон, чтобы расправиться
с диссидентом, кажется старомодной. Но для тех,
кто потрудился присмотреться, уже некоторое время назад стало ясно, что при Владимире Путине Россия марширует
назад к тоталитаризму.
Российская журналистка Анна Политковская писала три года назад: «Покров темноты, от которого мы в течение нескольких советских десятилетий пытались освободиться, окутывает нас вновь». За подобные речи ее срочно отравили, но когда яд не убил ее, тогда в прошлом месяце ее нашли с тремя пулями в голове в московском лифте.
Политковская, Литвиненко, Виктор Ющенко — один случай отравления вашего врага мог бы считаться несчастным случаем, но три уже выглядят как… как продуманная стратегия, и список ее жертв растет. Но на первый взгляд последний случай выглядит, как исключительно неэффективный метод, к которому ФСБ — наследница КГБ — прибегла для убийства диссидента. Им нужно было тайно переправить радиоактивный яд в Великобританию и в течение 130 дней использовать его так аккуратно, чтобы убить Литвиненко и больше никого. Разве не умнее было бы выбрать анонимную пулю в переулке? Но, как и в предыдущих случаях, это был способ сказать всем критикам Путина: «Где бы вы ни были, мы до вас доберемся, и вы умрете в мучениях, и вы будете знать, что вы умираете, и вы будете знать, что это сделали мы».
Может быть, это звучит слишком самонадеянно: разве мы точно знаем, что Путин несет ответственность за убийство британского гражданина на британской земле? Нам стоит присмотреться к истокам путинской власти. В 1999 году его назначил премьер-министром президент Борис Ельцин. Считалось, что это просто очередной премьер в ряду бесцветных функционеров, занимавших этот пост. Но затем последовали взрывы в жилых домах по всей России, в результате которых погибли более 300 человек. Реакция Путина на эти события утвердила его в качестве кандидата в президенты: он немедленно возложил вину за взрывы на чеченских фундаменталистов и возобновил чеченскую войну.
Однако есть существенные данные о том, что эти бомбы не были заложены чеченцами. В день взрывов домов в Рязани местный инженер заметил еще одну гигантскую бомбу и около нее трех подозрительных людей. Их немедленно арестовала милиция; выяснилось, что это агенты ФСБ. Они утверждали, что, поскольку страна в опасности, они закладывали настоящую бомбу в еще один многоэтажный дом в рамках «учений». Ряд весьма уважаемых журналистов, начиная от моего коллеги Патрика Кокберна и до съемочной группы программы Despatches, предположили, что бомбы были путинским поджогом рейхстага…
Тем не менее, главным политическим сюжетом про Россию на прошлой неделе была не смерть диссидента, а встреча высших чинов ЕС с Путиным в Хельсинки для переговоров о газе. Проще говоря, Европа подсела на российские поставки нефти и газа. Если Россия перекроет газовый кран — что она сделала в этом году по отношению к Украине в рамках грязной дипломатической склоки — Европа замерзнет.
Путин знает об этом. Как выразился американский журналист Томас Фридмэн, ни один наркоман не может противиться своему наркодилеру. Если глобальное потепление не было для нас достаточно серьезным поводом срочно разрабатывать альтернативные виды топлива, то обстоятельство, что ближайшие европейские поставки находятся в руках гангстера-шантажиста, дают нам второй неопровержимый аргумент. До тех пор наша способность противостоять Путину — даже если он убивает одного из нас в Лондоне — будет прискорбно ограниченной…
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...