Еврейский Мир

В соц. сетях пишут, что этой ночью умер Игорь Шафаревич. 93- возраст смертный. В Вики это еще не подтверждено, но споры уже начались, вернее, велись они давно, а с этой печальной вестью — возобнивились. Представители коварного «малого народа» совсем не едины во мнении.
Один мой замечательный френд по ЖЖ gennadydobr ответил оппоненту так:

«Кузнец — прекрасный человек, товарищ хороший, семьянин, и мастер своего дела. Но меч, выкованный им, служит инструментом убийства. Вопрос — может ли кузнец не думать о том, в какие руки он вложил оружие? «

Именнашта. Согласна с Геннадием на все сто. Идеи таких теорийк, как «о малом и большом народе», «дойдя до очагов», вызывают погромы и убийства руками тех, кто знать не знает об самом авторе теорийк. В данном случае, о том, что он алгебраист мирового уровня и личный друг Солженицына.

Когнитивный диссонанс в том, что Игорь Ростиславович честно наработал на вообщем-то безупречную репутацию, бесстрашно борясь с Режимом вместе с Солженицыным, ставя на кон не только свое профессиональное благополучие, но и здоровье, жизнь. Один только их совместный подпольный сборник «Из под глыб» чего стоит. И на излете советской эры он был один из трех великих русских диссидентов: Сахаров, Солженицын, Шафаревич.

Меня с покойным связывают личные отношения: Игорю Ростиславовичу я обязана первым импульсом решения об отъезде. Летом 1989 году на пляже в Гаграх я дочитала его «Русофобию».

Особенное впечатление на меня произвела глава «Малый народ». Вернувшись в Ленинград, я поняла, что надо валить. Если люди ТАКОГО калибра, как Игорь Ростиславович, пишут ТАКИЕ книги — значит и вправду пришло время валить, чего, на самом-то деле, очень не хотелось делать. Что ни говори о «200 лет вместе» Солженицына, но таких отвратительно-юдофобских конспирологических обвинений, как у его отошедшего нынче в мир иной друга Шафаревича, в его книге нет.

К слову, к окончательному решению уехать привел меня эпизод «живой жизни» прямо по Шафаревичу, со мной на вторых ролях. В конце лета того же 1989-го года, у Казанского Собора, где проходил митинг «Памяти», я задала совершенно невинный вопрос даме, члену этой доблестной организации, с линялым запущенным лицом и немытыми волосами. Она бросила на землю антисемитский плакат, подбежала ко мне, и начала таскать меня за волосы фейсом по тейблу, то бишь, по асфальту.

Ей видимо не понравился мой цветущий, только с Гагр, вид. Не знаю, читала ли она Шафаревича, но то, что она приговаривала при этом, должно было бы, вероятно, прийтись ему по душе. Это было что-то вроде: вот они, жиды, рожи наглые наели, на пляжах загорают, а мы вкалываем, кровь всю из русского народа выпили. Зеваки, наблюдавшие митинг «Памяти» вместе со мной, вырвали меня из цепких рук этой женщины. В сентябре мы подали документы в ОВИР.

Ну, и на посошок, сначала, Шафаревич — о евреях, потом, Юрий Нагибин — о Шафаревиче.

» Конечно, в Истории люди часто объединялись: в государства, племена, партии, разные союзы. Но, начиная с Античности, современники (в том числе и еврейского происхождения) выделяли еврейство как нечто отличное от других аналогичных явлений.

Приведу одну аналогию. Отдельная пчела является, по ряду признаков, довольно примитивно организованным существом: например, она не может поддерживать температуру, отличную от температуры окружающей среды. Но пчелиный улей имеет многие черты гораздо более высоко организованного существа. Например, в нем поддерживается постоянная температура +33 — +34C° (в той части улья, где находятся яйца и личинки и в период их выращивания). Пчелы все время обмениваются пищей (когда радиоактивный сироп дали менее чем 0,1%, вскоре 70% всех пчел стали радиоактивными).

То есть, улей обладает аналогом обмена веществ. Пчелы, все время помахивая крылышками, создают ток воздуха — аналог дыхания. Наконец, улей «размножается» половым путем: трутни и матки по набору хромосом аналогичны мужским и женским половым клеткам.

Ввиду ряда таких свойств некоторые энтомологи считают, что функционирование улья можно понять, лишь мысля его как СВЕРХОРГАНИЗМ, клетками которого являются отдельные пчелы. Отметим, однако, что подобная форма организации жизни встречается лишь среди низших животных, а более высокие формы жизни связаны с развитием различных аспектов индивидуальности и индивидуальных связей.

Вот такой сверхорганизм и возник в виде еврейства. Его возникновение заняло более двух тысячелетий и включало: создание религиозной концепции избранного народа, идеологии классического иудаизма и кагальной организации, многочисленных еврейских организаций (типа ордена Б’най Б’рит) и других «закрытых» еврейских обществ современного Запада.»

А вот, как пишет о Шафаревиче русский писатель Юрий Нагибин, никогда не запятнавший себя грехом антисемитизма. Он неоднократно встречался с Шафаревичем в квартире общих друзей и вывел его в повести “Тьма в конце туннеля” под именем Шапаревича.

«Блестящий математик, он на какое-то время стал активным участником правозащитного движения, сподвижником и другом Солженицына, автором замечательной книги “Социализм как воля к смерти”.

Но завершил свои духовные искания самым неожиданным образом, превратившись в теоретика еврейского погрома и одного из самых яростных юдофобов страны… он был учеником слепого математика Понтрягина, зоологического антисемита, а тот прошел науку у академика Виноградова, отца новой математической школы и дедушки нового антисемитизма…

Он (Шапаревич) создал теорию, согласно которой малый народ проник в утробу большому народу, как хорек в медведя, и выгрызает его изнутри. Если медведь-Россия не спохватится и не задушит в своем чреве хорька-жида, ей конец.

Шапаревич, чернявый, темноглазый и смугловатый, выдает себя за белоруса, но мне кажется, он является типичным подтверждением закона Вейнингера: антисемитами обычно бывают люди, несущие еврея в себе. Если даже так, то “Память” и всё черносотенное движение закрывают на это глаза, счастливые иметь в своих непросвещенных рядах такого теоретика…

Это хладнокровный негодяй. Недавно Американская академия, нерасчетливо принявшая Шапаревича в свои ряды, попросила его эти ряды добровольно оставить. Выгнать его по статусу нельзя, но расизм, антисемитизм несовместимы со званием американского академика. Любой человек, обладающий хоть элементарным чувством приличия, немедленно вернул бы билет, но только не Шапаревич.

Он ответил, что не видит оснований для своего ухода. Бесстыдство – непременная черта антисемита”.

«…малый народ проник в утробу большому народу, как хорек в медведя, и выгрызает его изнутри. Если медведь-Россия не спохватится и не задушит в своем чреве хорька-жида, ей конец»

— однако, крут, недосягаемо крут, Юрий Маркович.

И «все же, все же все же» — RIP (английская аббревиатура от «Покойся с миром» — прим. ред.), Игорь Ростиславович.

Когда-то они вместе с Солженицыным, ничем не вооруженные, кроме правды, вышли один на один с всесильной Системой, готовой упечь любого восставшего против ее лжи и насилия, на тюремные нары, в лагерь, в психушку при МВД. Такие люди заслуживают, чтобы мы пожелали им в день их ухода — RIP.

Тем более, в случае Шафаревича, когда блистательная карьера преуспевающего математика с мировым именем, Академика АН, гарантировала ему сверх-блага, о существовании которых даже не догадывались его соотечественники. Он, собственно, пошел в этом смысле по следам Сахарова.

In order to be fair & balanced нельзя не отметить, что многочисленные представители московской либшизы с еврейскими фамилиями, называющие Путина не иначе, как Путлер, вносят свой вклад в дело антисемитизма с не меньшим успехом, чем академик Шафаревич. Если они забыли, чем сегодняшняя Россия отличается от брежневской, им бы неплохо почитать недавно вышедшую книгу Александра Подрабинника «Диссиденты».

P.S. off topic

Пересматривая сегодня «Русофобию» Шафаревича, наткнулась вот на это:

«Особенно поучительной представляется мне мысль, высказанная Померанцем:

“Даже Израиль я хотел бы видеть не чисто еврейским государством, а убежищем для каждого “перемещенного лица”, для каждого человека, потерявшего родину, центром вселенской международной диаспоры (которая растет и ширится). Если у еврейского народа, после трех тысяч лет истории, есть некоторая роль, то скорее в этом, а не в том, чтобы просто выжить и быть как все”.

Не сомневаюсь, что получу по зубам. Но скажите на милость, если бы под этой лунатически-идиотической мечтой об крошечном Израиле, «как убежище для каждого “перемещенного лица», да чтоб еще процесс этот не стоял на месте, а рос и ширился, — если б не стояла под этим подпись философа Григория Померанца, разве не признали бы мы в авторе этой «мечты» дурака, наподобие Манилова, но только окниженного, живущего в параллельном мире, ни одной точкой не связанном с реальным.

А действительно, чем же мечта философа Григория Померанца так уж существенно отличается от мечты гомерического дурака Манилова:

«Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. При этом глаза его делались чрезвычайно сладкими и лицо принимало самое довольное выражение».

Кроме того, непонятно, почему принявший вместе с женой православие философ Григорий Померанц, наметил убежищем для страждущих всего мира еле различимый на карте еврейский Израиль, а не огромную православную Россию?

Февраль 2017

Livejournal