Небольшое введение. Сегодня тема «мирного ислама» и прочей «дружбы народов» стараниями бессовестных масс-медиа у всех на слуху. Естественно, это вызывает обратную реакцию, пишут оппоненты примерно в духе, что все беды мира — от ислама, что отрезание голов и сжигание пленных и есть самая истинная суть «этой человеконенавистнической религии». Мне, признаюсь, глубоко противны обе этих крайности — как всякая ложь. Особенно — как ложь, вызванная нечистоплотными идеологическими и политическими расчётами. Поэтому я попросил о встрече Вячеслава (Шломо) Шатохина, создателя некоммерческого проекта под рабочим названием: «Украденное детство или спасённые души». Проект посвящён спасению ашкеназских евреев в эвакуации в Узбекистане во время Второй мировой войны.
Отношения евреев с мусульманской культурой и государственностью переживали самые разные этапы. Бывали унижения, насильственное обращение, войны и погромы. Бывали — совместная защита от крестоносцев, спасение в Турции и Марокко испанских и португальских изгнанников…
Сегодня больше на слуху — противостояние и вражда. Тем более что СМИ максимально накручивают конфликт. Обычай, знаете ли, у них такой… Но говорится в наших источниках, что, скажем, арабский народ, большинство которого сейчас исповедует ислам, после прихода Машиаха первым сумеет понять ошибочность своего пути и признать истину Создателя. Сегодня, конечно, в это непросто верится… Но мир, в отличие от страшилок, не одноцветен.
Мне лично нравится говорить о хорошем. Давайте обратимся к событиям недавнего прошлого, очевидцы которых ещё живы.
– Здравствуйте, Слава! Вы — человек в мире известный, но представьтесь, пожалуйста, нашему читателю.
– Меня зовут Вячеслав Шатохин, в еврействе Шломо, я занимаюсь этим проектом с 2010 года. По образованию я юрист, закончил в 1983-м юрфак Ташкентского Университета, работал по специальности — в правоохранительных органах (прокуратуре) и в народном хозяйстве.
– А, так Вы — соратник «победителей хлопковой мафии» Гдляна и Иванова?
– Да, я работал в прокуратуре именно в те годы, когда они находились в командировке в Узбекистане. Но я занимался расследованием других дел. То, что творили они в Узбекистане — это был «наш локальный 37-й год»…
– Наверное, стоит нам с Вами ещё разок покалякать, тема уж больно занимательная! Но явно не сейчас, иначе мы вообще не дойдём до того, ради чего встретились. Что Вас, человека, родившегося через 16 лет после окончания войны, в 61-м, подвигло на эту, весьма большую и уж точно связанную с тратами, а не с доходами работу?
– История семьи моей мамы. (вот она малышкой на довоенном фото) Сам я родился в Ташкенте и жил там до отъезда в Америку — в 1997-м году, уже из независимого Узбекистана. В девичестве моя мама: Хотимлянская София Назаровна.
Мне дали имя в честь тёти, маминой старшей сестры, её звали «Слува». Так что моё «Слава» — слегка замаскированный идиш. Обе они эвакуировались в Узбекистан в 41-м. Тётя — 22-го года рождения, мама — 30-го. Их мама, моя бабушка — Хотимлянская Мария Наумовна, 1900-го года рождения, и тётя, бабушкина старшая сестра Лея с дочерью и мужем — все они бежали из Полтавы. Под немецкими бомбёжками, которые начались прямо с полтавского вокзала. А мой дед, Назар Эмануилович, следы которого которого я ищу уже больше лет 30, остался в полтавском ополчении и пропал без вести в 41-м, в августе или сентябре, при обороне Полтавы.
– Эвакуированы они были прямо в Узбекистан?
– Нет. Целью поездки состава с эвакуированными был город Камышлов Свердловской области (вот письмо деда, в Камышлов, главпочтамт, до востребования). Но, когда состав прибыл на вокзал, «доброжелательные» жители встретили состав булыжниками и возгласами: «жиды приехали!».
– Что-то до боли знакомое и родное! Помнится, и Америку этот обычай не обошёл — после урагана Катрина, когда жителей Нью-Орлеана эвакуировали в Техас, по автобусам постреливали местные «доброжелатели» с причитаниями: «чёрные понаехали!». Правда, по коже, а не по цвету шевелюры.
– Дядя Зиновий «сгрёб» пять женщин в охапку и объявил: «Этого нам не надо, это мы уже видели и проходили, только во время войны нам не хватало еврейских погромов! Едем в Узбекистан».
– Почему в Узбекистан?
– Я не могу этого объяснить. Наверное, потому, что там тепло и «Ташкент — город хлебный». Фильм появился позже, а книга-то уже была написана. Сперва Ташкент, а из Ташкента семья уехала в Фергану, где провела все годы войны. Туда их распределили из центрального эвакопункта.
– Отношение местного населения было «камышловским»?
– Небо и земля! Узбеки приняли тепло, радушно, сердечно. Все только превосходные степени. Делились самым последним. Тем, что было и даже тем, чего не было — этим тоже делились.
– Что это означает?
– Кров, еда, работа… Давали одежду, мебель, нужные для дома вещи, старались найти хоть какую-нибудь работу взрослым, а если кому-то везло, те приезжие работали даже по специальности. Девочки учились, по вечерам работали — шили телогрейки, рукавицы для солдат, для фронта.
– Чем, Вы думаете, Слава, было вызвано такое человеческое, благородное отношение узбеков к эвакуированным вообще и в особенности к евреям? Традиционным для мусульман гостеприимством, им, как и нам, доставшимся от праотца Авраама?
– Во-первых, это внутренняя культура, воспитание. И — очень важный момент — милосердие, присущее этому народу в целом.
– Я нашёл такие слова Корнея Чуковского об узбекской эвакуации:«Этого, действительно, никогда не бывало, чтобы люди другой национальности, другого быта, другого языка, другого климата, другой части света проявляли такую пылкую любовь. Это происходит впервые за всю нашу историю. Всегда знал, какое большое значение имеет дружба народов, но должен сознаться — мне и в голову не приходило, что эта дружба может дойти до такой взволнованной, задушевной, самоотверженной нежности…»
– Да, это именно то, что я хочу показать, напомнить людям, напомнить моим соплеменникам. На этой планете есть, у кого учиться не только быть нелюдями, но и учиться быть людьми.
– Я знаю, что и сегодня узбеки, приехавшие в Россию на заработки из своей, отнюдь не жирующей республики, считаются лучшими бебиситерами, лучшими, самыми заботливыми в ухаживании за стариками. Жену моего отца, год назад попавшую в больницу с тяжелейшими ожогами,– которой врачи, учитывая её и без того не блестящее состояние, давали 3-5% процентов шансов на жизнь,– буквально выходила в больнице «хомотенда», узбечка Соня.
– Наверное, не «Соня», а «Сонабар»?
– Наверное, но в Питере её звали так.
– Очень больно слышать по отношению к этим «трудовым мигрантам», в основном приехавшим на дальние заработки, чтобы помочь своим семьям, выражение: «понаехали!». И это ещё мягко сказано. О сумасшедшей Бабакуловой, убившей мальчика с идиотскими воплями про ИГИЛ, писали и кричали постоянно, а вот то, что большинство из них честно трудятся за гроши, а их обдирают, как липок, да ещё и унижают зачастую — почему об этом никто не пишет?
– Давайте назовём это: «камышловский синдром».
– Давайте. Почему бы и нет? С приходом Трампа в Америке даже стало отчасти модно называть вещи своими именами.
– Кратко формулируя, главный посыл Вашей работы — это благодарность и желание увековечить подвиг милосердия узбеков во времена тягчайших испытаний Второй Мировой?
– Да, можно так сказать.
– Слава, Вы позволите, я сейчас приведу моё старое стихотворение? Благодарить за добро Тора требует от еврея самым категорическим образом.
– Да, конечно.
–“Помни, что сделал тебе Амалек” из Германии.
Помни народы, что были к тебе добры.
Речь не о мести — внимании и понимании;
И — посмотреть: или зубы как прежде остры?
Да, это воля Творца — всё, что с нами содеяно,
Праведный суд, милосердная жалость Его…
Но ведь и память не зря над могилами взвеяна,
И благодарность за благо — добра естество.
– Не надо забывать, что мы, иудеи, тысячелетиями делаем мицвы и ничего не просим взамен. Моя мицва — это создание документального фильма и написание книги. Вместе с соавтором, главой Московского отделения фонда «Холокост» Леонидом Терушкиным мы работаем над ней уже второй год. Мне присылают письменные воспоминания и документы реальные участники и свидетели тех событий, а также их дети — по рассказам своих родителей. Присылают фотографии, вырезки из газет, журналов, книги, какие-то школьные работы того времени… Короче, всё, что связано с эвакуацией в Узбекистан. Ищу спонсоров, книга и особенно фильм потребуют немалых расходов. Надеюсь, люди откликнутся, особенно те, кто сам или чьи близкие испытали на себе это добро и гостеприимство.
– Вы не могли бы дать Ваши координаты — очень может быть, у наших читателей найдутся воспоминания, какими они хотели бы с Вами поделиться?
– Пожалуйста, мой е-майл slavashat@gmail.com и селорфон 646-420-7230, так проще всего.
– Я слышал от разный людей, что вообще в Средней Азии эвакуированных в основном принимали по-человечески, и не только в Узбекистане.
– Да, это правда.
– В гигантском Казахстане во многих местах свирепствовал голод, особенно в дальних аулах и колхозах, многие эвакуированные бежали оттуда — кто был ещё в силах, кто выжил. Вина в этом не местного населения, конечно…
– Война. Все республики голодали, всё шло на фронт. Узбекистан был тёплым, но Узбекистан тоже не был сытым. Но человеческое бескорыстие, человеческое тепло помогли очень многим пережить эту тяжкую годину.
– Сколько примерно эвакуированных вообще и в частности сколько евреев нашли тогда приют в Узбекистане?
– По эвакуированным вообще по стране, не только в Узбекистан — всего от 17 до 19 миллионов. Имеется в виду: Средняя Азия, Казахстан, Сибирь, Закавказье, Дальний Восток. На начало войны население Узбекистана составляло 4 с половиной миллиона. Узбекистан принял полтора миллиона эвакуированных.
– А сколько из них было евреев?
– Я думаю, не меньше полумиллиона.
– То есть каждый третий?!
– Может быть, скажем так: как минимум каждый четвёртый. Профессор Саиб-Джон Курбанов, кибернетик из Бухары, собрал по заданию вашингтонского Музея Холокоста и передал в фонд музея карточки на эвакуированных евреев за 1942-й год. Этих карточек насчитывается 250000.
– Я нашёл на сайте этого музея почти 152000 карточек.
– Остальные, видимо, пока не оцифрованы и не отсканированы. Мне точно известно, что этих карточек, с биографичесими данными и указанием национальности, было 250 тысяч. Подчёркиваю, только за 1942-й год. Видимо, сюда вошли и данные за 41-й, просто в 42-м в Узбекистане производилась (видимо, частичная) перепись населения. Данных за 43-й год, когда, пусть не в столь больших масштабах, но тоже людей эвакуировали, у меня нет. На каждой карточке указано от одной до шести фамилий, иногда даже больше. Обычно был записан глава семьи «и сопровождающие его такие-то».
– Слава, Вы уже собрали за 7 лет очень большой материал. Скажите, все ли Ваши герои отзываются в столь превосходных степенях об узбекском гостеприимстве? Я прочёл, готовясь к нашей встрече, некоторые материалы, в частности об антисемитских инцидентах во время войны в Узбекистане. Обычно в них фигурировали раненые солдаты, которые приезжали на лечение либо побывку в Узбекистан, а также местные русские. Согласно материалам, узбекские госорганы жёстко пресекали их и арестовывали зачинщиков. Так ли это — или картина, как всегда в Союзе, в документах приукрашена?
В. Что касается государственного антисемитизма, то не надо забывать указ «товарищей» Сталина и Берии о «чистке (от евреев) правоохранительных, советских и хозяйственных органов» ещё от 1939-го года… гм… многократно продублированный в года послевоенные. Но во время войны всё действительно очень жёстко пресекалось и «вырубалось на корню». Вплоть до расстрела. Никто не был заинтересован в смуте в тылу.
– В тылу может быть. Но приказ «не принимать в партизанские отряды евреев как возможных немецких шпионов» — конечно, полностью ложившийся в сюрреализм советской жизни,– стоил многих тысяч погибших. Да кто там этих людишек считал…
– Конечно, советская власть и в Узбекистане делала своё «доброе дело»… Но люди оставались людьми. И это было массовым явлением, а «инцидентов» бытовых, связанных с антисемитизмом, было там очень мало. Могу сказать, даже по моему, гораздо более позднему личному опыту, что в Узбекистане практически не было антисемитизма.
– А сегодня? «Электронная еврейская энциклопедия» утверждает, что с конца 80-х-начала 90-х и особенно в 2000-х в Узбекистане усилился антисемитизм. До убийств.
– Не могу оспаривать, я не живу в Узбекистане почти 20 лет, могу только сказать, что лично на себе я этого не ощутил. А то, что я видел сам и что знаю от друзей и из прессы: проявления «радикального ислама» там пресекаются на корню.
– Каримов, многолетний несменяемый владыка Узбекистана, умер 5 месяцев назад. Известно, что «радикальных исламистов» он подавлял суровой рукой. А что происходит сейчас? Во всём почти мусульманском мире идёт война между «непримиримыми исламистами» и так называемыми «консервативными» мусульманами. Кровавые отблески этой борьбы до нас доносятся…
– …громкими раскатами канонады.
– Не только раскатами — прямёхонько терактами в России, Европе, Америке… далее везде.
– В том числе и по всему мусульманскому миру.
– Слава, Вы жили среди мусульман и знаете этот мир в немалой степени изнутри, тем более, что работали в прокуратуре. Как Вы думаете, что сейчас в мире ислама происходит?
– В первую очередь, идёт клановая борьба, а также борьба за ресурсы и сферы влияния.
– Неужели войны Ирана сотоварищи против суннитских государств, а также против Израиля и Запада можно к этому свести? Неужели Аль-Кайда и особенно ИГИЛ, вся деятельность и реклама которого принципиально противоположны тому добру, милосердию и гостеприимству, материалы о которых Вы собираете, есть только «одни из кланов»?
– Если «цивильные государства», одним из коих себя считает Узбекистан, смогут противостоять всем нападкам извне и не дать развернуться «горячим головам» изнутри — то есть если они смогут быть сдерживающим фактором в масштабе мусульманского мира и вообще человечества — «эра милосердия» не пройдёт мимо этой страны. А если нет — мне не хочется об этом говорить…
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
