КРИК ДУШИ
Когда на разных языках слагают оды
Тем, кто парит над памятью веков,
Я знаю: то склоняются народы
Перед судьбою наших праотцов.
Когда Освенцима печей я вижу трубы
И сердцем осязаю смерти тьму —
От ужаса мертвеющие губы
Беззвучно шепчут: «Б-же, почему?»
Когда ухмылка на лице антисемита
И злобой передёрнуты глаза
И дышит ненависть бесстыдством ядовито —
Я слышу заживо зарытых голоса.
Родиться неевреем иль евреем —
Не нам решать: то ведает судьба.
Но человеком стать или жестоким зверем…
Не промахнись! Не погуби себя!
А жаждой мести узел не распутать,
И прошлых лет судьбу не изменить.
А громко лаять или жалобно мяукать —
Вендетты ведь проблемы не решить.
Пустила ненависть губительные корни.
Растлиты злостью все материки.
То там, то здесь следы кровавой бойни —
Так где же смысла здравого ростки?
Ведь мы же люди! Слышите? Мы люди!
Давайте же решим, как дальше жить.
Нам не помогут никакие судьи,
Коль не научимся мы жизнью дорожить.
СИЛА НЕБЕС
Нас можно любить, можно нас ненавидеть,
Лишь к нам равнодушных нельзя отыскать;
И хочешь — не хочешь, нельзя не увидеть
На нас первородства святую печать.
Не лучше, не хуже других мы народов.
Грешили, не раз нарушая запрет, —
Мы просто другие: у наших истоков
Синай, Откровенье и с Б-гом завет.
Что можно другим — не простится еврею.
Еврейскую честь нам вменяют в клеймо.
За то, что другим подражаем, на шею
Грехов наших тяжких взвалилось ярмо.
Земля, по обету нам данная Б-гом,
Исторгла из недр своевольный народ.
С тех пор по чужим и опасным дорогам
Мы шли сквозь насмешки, презренье и гнёт.
Печальными были дороги Сиона:
На праздники некому было идти.
Гневили мы Б-га, не чтили закона,
И прокляты были все наши пути.
Слезами кровавыми мы умывались,
И пепел глотали, страданье неся;
И к Б-гу в беде каждый раз обращались,
И душу вверяли, прощенье прося:
«Не ангелы мы бестелесные, Б-же.
Из праха мы вышли — вернёмся во прах;
И если не Ты нас услышишь, так кто же?
Иначе — зачем сохранял нас в веках?»
В тысячелетья века напластались.
Не сосчитать нам своих палачей.
Милостью Б-жьей живыми остались
После резни, душегубок, печей.
И вновь зеленеет оазис в пустыне:
Вернулся Израиль на землю отцов.
Но снова, как прежде, мы видим и ныне:
Хотят отобрать наше право на кров.
И снова мы — притча у всех во языцех.
У всех на виду, виноваты во всём.
И злобой опять передёрнуты лица,
И холод тревоги стучится в наш дом.
Но тот, кто из праха восстал, будет вечен.
Стучит в сердце каждого пепел отцов.
Судьбой необычной с рожденья отмечен
Народ, сохранившийся в пекле веков.
Пока в этом мире мы солнцем согреты,
И жизнь существует пока под луной,
Другие не станем искать мы планеты,
Чтоб место найти под чужою звездой.
Нам место для жизни начертано свыше.
Идём мы путями святого Творца.
И волей Его полной грудью мы дышим,
И волей Его бьются наши сердца.
Еврей — летописец событий планеты.
В святых письменах скрыты тайны чудес.
Евреи — признание вечного света.
Евреи — свидетельство силы Небес.
Людмила ТКАЧ, Нью-Йорк
Татьяна Вольтская, 27 января 2017 г.
Ах, скажите, скажите, скорее,
Где, поляки, ваши евреи? —
Где торгуют они, где бреют,
Лечат, учат, флиртуют, стареют,
Проезжают в автомобиле?
Почему вы их всех убили?
Ах, скажите, скажите, скорее,
Где, литовцы, ваши евреи? —
Где, такие ж, как вы, крестьяне —
Те, кого вы толкали к яме,
А кто прятался на сеновале —
Тех лопатами добивали.
Между сосен, янтарных кочек
Не положите им цветочек?
Ах, скажите, скажите, скорее,
Где, французы, ваши евреи? —
Адвокаты, врачи, кокетки,
Дети с вашей лестничной клетки,
Те, которых вы увозили
Ранним утром — не в магазины —
К черным трубам, стоявшим дыбом,
Чтоб соседи взлетели — дымом.
Ах, скажите, скажите, скорее,
Где, голландцы, ваши евреи? —
Часовщик, поправляющий время,
И кондитер, испачканный в креме,
Где рембрандтовские менялы?
На кого вы их променяли?
Почему вы их выдавали?
Почему вы их убивали?
Ах, скажите, скажите, скорее,
Где, британцы, ваши евреи? —
Те, кому вы не отперли двери?
Пепел их — на земле, в траве и
В вашем сердце, что всех правее.
Ах, беспечные европейцы,
Эти желтые звезды, пейсы,
Полосатых призраков стаи
В вашем зеркале не растаяли.
По ночам в еврейском квартале
Ветерок шелестит картавый.
Как вам дышится? Как вам спится?
Не тошнит ли вашу волчицу
С бронзовеющими сосцами?
Подсказать? Или лучше сами?
Низкий поклон автору …!!!