Прожив семнадцать лет в Египте, Яаков чувствует приближение смерти. Он берет клятву с Йосефа, что тот похоронит его в семейной усыпальнице — Меарат а-Махпела в Хевроне. Йосеф приводит к больному отцу сыновей Эфраима и Менаше, и Яаков объявляет их своими сыновьями. В результате Йосеф и его потомки получают двойную долю наследства вместо старшего брата Реувена. Несмотря на возражения Йосефа, Яаков благословляет первым его младшего сына Эфраима, от которого произойдет Иегошуа бин Нун, преемник Моше Рабейну и покоритель Эрец Исраэль. Затем Яаков собирает всех двенадцать сыновей, основателей колен Израиля, и дает им предсмертные благословения и напутствия. Яаков умирает в возрасте 147 лет. Грандиозный похоронный кортеж отправляется из Египта в Хеврон. После смерти отца братья опасаются, что Йосеф начнет мстить им за прошлое. Но тот успокаивает их и обещает дальнейшую материальную поддержку им и их семьям. Перед смертью Йосеф предсказывает братьям, что Б-г выведет их потомков из Египта, и просит, чтобы при Исходе евреи забрали с собой его останки. Йосеф умирает в возрасте 110 лет, и его набальзамированное тело кладут в саркофаг. Так завершается книга «Берешит», первая в Пятикнижии.
***
«И говорил Б-г Израилю в видениях ночных…» (46:2).
Многие туристы, приехав в Лондон, спешат посетить дом номер 221В на Бейкер-стрит, где когда-то проживал самый известный в мире сыщик Шерлок Холмс.
Когда Конан Дойль писал рассказы о Холмсе, этого адреса еще не было. Номера домов на Бейкер-стрит не доходили до такой большой цифры. Бейкер-стрит удлинялась постепенно, и только в 1932 году строительная фирма «Эбби нэшнл билдинг» открыла свою контору по адресу Бейкер-стрит 219-229. С тех пор тысячи писем, адресованных вымышленному персонажу Конан Дойля, оседали на столе секретаря, который весь рабочий день занимался только тем, что отвечал на них в меру своей фантазии. В 1990 году на фасаде дома 221В была установлена синяя мемориальная табличка, подтверждавшая, что там жил Шерлок Холмс.
Миф о Шерлоке Холмсе далеко не уникальное явление. Когда героя телесериала «убивают», родственники целого и невредимого актера, исполнявшего роль «покойника», получают тысячи писем с выражением соболезнования.
Мы живем в мире, где выдумка становится большей реальностью, чем сама реальность.
В трактате Мишны «Пиркей авот» рабби Иегуда говорит: «Если кто-то идет по дороге, размышляя о Торе, но, увидев красивое дерево или красивое поле, прерывает свои размышления, он совершает тяжкое преступление».
Но что такого ужасного в том, чтобы полюбоваться красотами природы? Неужели за это надо сурово наказывать?
Давайте рассмотрим эту ситуацию с помощью такого живого примера. Представьте себе двух еврейских бабушек, сидящих в парке и наблюдающих за своими внуками, которые играют перед ними на траве. Одна бабушка говорит другой: «Ривки, не сглазить бы. Твои внуки так красивы!» Другая ей отвечает: «Это еще что! Вот если бы ты видела их на фотографиях!..»
Каббалистическая книга «Зоар» учит, что Б-г смотрел в Тору, когда создавал мир. Тора — это «внуки», а мир — «фотография». Тора — это мораль, а мир — притча.
Отмеченный нами праздник Ханука символизирует в первую очередь идеологическое столкновение между греками и евреями. Греки верили, что истина — это красота, красивая истина. Другими словами, мораль и притча взаимозаменяемы.
Мы, евреи, говорим, что истина красива, но красота не обязательно правдива. Притча имеет ценность только в том случае, если она служит морали. Если притча служит только себе, это неизбежно ведет к моральному разложению.
Проезжая по улице любого крупного западного города, вы убедитесь, какого большого успеха добились греки. На огромном рекламном щите, занимающем всю стену восьмиэтажного дома, изображен красавец мужчина с рельефными бицепсами, выпирающими из-под рубашки с короткими рукавами шикарного фасона. Чудо дизайна с размахом на восемь этажей.
О происхождении греческого искусства мы читаем в Торе: «Б-г расширит Яфета, но он будет обитать в шатрах Шема». Именно так Ноах благословил своего старшего сына Яфета. Однако в этом благословении красотой содержится важное условие: Яфет должен «обитать в шатрах Шема».
Имя Яфет образовано от того же корня, что и «яфе» — красивый. Четвертым сыном Яфета был Яван. Яван — на иврите Греция. Мы, евреи, — потомки Шема. Слово «шем» на иврите означает «имя». В нашем святом языке не красота, а имя определяет сущность. Во всех других языках любое название условно; само по себе оно не определяет сущность называемого предмета или явления. И только в иврите имя выражает сущность предмета или явления и его связь с духовным источником.
Яфет — красота и искусство — это изначальная притча, которая находит свое правильное место в схеме творения, только когда обитает в «шатрах Шема». Тогда она раскрывает сущность, раскрывает саму мораль. Но, когда Яфет уходит из шатров Торы, когда отдаляется от мира сущности, от мира Шема, и сосредоточивается на себе самом, тогда искусство становится нарциссизмом, испорченным и разлагающим.
В месяцах кислев и тевет произошли несколько ключевых событий, отражающих взаимоотношения между Иерусалимом и Афинами, между Шемом и Яфетом. Самое яркое событие — это, конечно, Ханука, которая начинается 25 кислева и завершается в первых числах тевета. Но уже через несколько дней этот радостный праздник сменяется днем величайшей печали, которая указывает на другую сторону отношений между Шемом и Яфетом.
Восьмого числа месяца тевета наступил трехдневный период духовной тьмы. Именно в тот день царь Птолемей, правивший в Египте, собрал 72 величайших знатока Торы, запер каждого из них в отдельной комнате и приказал перевести Тору на греческий язык.
В результате лев, свободно ходивший по земным просторам, оказался запертым в клетке. Тора, карта и путеводитель всего сущего, была закована в кандалы чужого языка. Она стала одной из множества книг. Теперь народы мира могли сказать: «Да, мы знаем вашу Тору, почитывали. Она стоит у нас на полке в университетской библиотеке, в разделе «Философия и религия».
Каков был смысл в том, что мудрецы сидели в отдельных комнатах без всякой возможности контактировать друг с другом? Комната похожа на шатер. Когда Птолемей собрал еврейских мудрецов и заключил их в отдельные комнаты, это значило, что Шем оказался в шатре Яфета. Когда Тора была переведена на греческий, ей пришлось сидеть в залах университетов, в шатре Яфета, вместе с множеством других книг.
Сущность стала служить форме. Внутренний мир превратился в слугу внешнего мира. Мир перевернулся, встал с ног на голову.
«И говорил Б-г Израилю в видениях ночных…» (46:2). Среди множества угроз, с которыми сталкивался иудаизм, пожалуй, самая близкая к ночной тьме — это философия греков и их идейных наследников. Приведенный стих — единственное место в Торе, где видение называется «видением ночным». Когда Яаков собрался уйти в Египет, ставший прообразом всех будущих изгнаний и преследований, от которых страдал еврейский народ, Б-г обратился к нему в «видении ночном». Тем самым Он как будто сообщил нам, что, каким бы мрачным и беспросветным ни казалось изгнание, как бы ни катился мир вниз по наклонной, как бы настойчиво притча ни узурпировала мораль, в конечном счете все встанет на свои места, и красота безоговорочно подчинится Правде.
Художник Елена ФЛЁРОВА
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
