Еврейский Мир

Вот ведь тема — не знаешь, как подступиться.

С одной стороны, привычный образ жизни и традиционное воспитание на великих (и средних) образцах мировой культуры.

С другой стороны, живем в Израиле, государстве евреев, созданном для евреев, а значит, по определению, ставящем во главу угла все еврейское, в том числе и в первую очередь — религию нашу, иудаизм.

Ибо именно религия определяет специфический облик нашего народа. Все остальное, от одежды до географии, от характера до моральных ценностей — не уникально. В самом деле: те же джинсы и те же платья носят сегодня повсюду; Ближний Восток делят с нами еще несколько государств, добрые или не очень, но соседи; стремление отвечать вопросом на вопрос, конечно, можно считать национальной особенностью, но все же это, как и известную жестоковыйность, нельзя признать уникальными качествами.

Моральные же ценности разделяют с нами все, кто воспитан в христианской культуре. Но вот иудаизм уникален. Именно религия стала той единственной опорой, которая позволила евреям сохраниться как народу.

Сколько их было в истории, разных народов? Шумеры и кельты, хазары и ацтеки… где они все? Растворились, ассимилировались, смешались с другими народами.

Евреи существовали до, во время и после. Не ассимилируясь, не смешиваясь, не растворяясь.

Почему? Десять колен, подавляющее большинство народа разбрелись по белу свету, и следы их затерялись в буддистской Индии, синтоистской Японии, чуть ли не в Киргизии, и еще невесть где.

Но оставшиеся два колена, упрямо державшиеся за религию своих предков, сумели сохранить себя, несмотря ни на что. Ни на галут, ни на испанскую инквизицию, ни на голландские жирные гульдены, ни на марокканские сказки Востока.

Им, восточным, в каком-то смысле даже легче пришлось, их долго не трогали. Тогда как европейским евреям предстояло выдержать не только страшные погромы, но и в некотором роде еще более сложное испытание: искушение благами цивилизации.

Европейская цивилизация во всем блеске нарядных одежд и достижений науки, бытовых удобств и наслаждений музыки, поэзии, живописи — явилась едва ли не более трудным испытанием, чем испанская инквизиция. Она неминуемо вела к ассимиляции. И привела она к Катастрофе.

Современный Израиль возник как средство спасения еврейского народа. С момента его появления, еще в XIX веке сюда ехали, спасаясь от погромов, от ужасов Второй мировой, от арабского давления. Да, были романтики, желавшие возрождать эту землю, были религиозные фанатики, не видевшие себя нигде кроме Иерусалима. Но массовые волны алии это беженцы, это уцелевшие, это спасающиеся.

Процесс продолжается и сегодня. Исход советских евреев четко прослеживается в зависимости от степени напряжения ситуации на территории бывшей империи зла.

Сейчас приезжает много евреев из Франции — абсолютно та же картина, они бегут от очередного обострения антиеврейских настроений. А массовый исход сефардских евреев — из Марокко, Алжира, Туниса, Ирана и т. д. — что это, как не мощнейший всплеск антисемитизма у мусульман?

А теперь скажите, что общего у этих людей, отличающихся во всем: во внешности и в родном языке, в музыкальных привычках и в семейных традициях, в профессиональной ориентации и в еде?

Общее у них лишь одно: религия. Иудаизм. Тора.

И тут я уже слышу гневные выкрики: «Все религиозные — мракобесы и бездельники!»

Вот что я люблю, так это обобщения. Словечко «все» это … это наше всё. Как услышу малый джентльменский набор: «все таксисты — наглые», «все москвичи — снобы», «все русские — проститутки и алкоголики» или «все харедим — дармоеды», так и взыграет ретивое.

И хочется спросить, ласково глядя в глаза: «ВСЕ? Вот так прямо все, как есть?». А может быть, все-таки у людей, как в математике, соседствуют разные реальности? Эвклидова геометрия существует одновременно с геометрией Лобачевского, и они друг другу совершенно не мешают, параллельные прямые то не пересекаются никогда, а то, наоборот, только тем и заняты, что пересекают одна другую.

Так почему бы не вообразить, что у людей тоже существует некая реальность, в которой действуют порядочные и добрые таксисты, высокоморальные русские и работящие члены религиозной общины?

Но человеколюбивых таксистов и демократичных москвичей мы обсудим как-нибудь в следующий раз. А сегодня мне захотелось поговорить об отношении «русской» алии к иудаизму в Израиле.

Знаете, это даже как-то странно, что такой вопрос вообще стоит на повестке дня.

В самом деле, приезжают люди в другую страну, сознательно выбрав ее своим постоянным местом жительства. И не успев приехать, начинают выражать недовольство неоспоримым фактом отличия этой страны от их прежнего, привычного обиталища. Но если чужой климат и чужой язык еще как-то принимаются за норму жизни, то против государственной религии — иудаизма возникает масса возражений.

Наиболее продвинутые и утонченные натуры требуют отделения религии от государства и всеобщей воинской обязанности. Ах, да, еще автобусов по субботам.

Израиль, Израиль, современный, высокоразвитый, демократический и населенный немыслимо пестрым смешением евреев всех народов! Зачем тебе, Израиль, нужен сегодня иудаизм в качестве государственной религии?

Почему бы не сделать, как в Европе и Америке, Москве и Таганроге? Пусть каждый разбирается с верой и религией, как хочет, а для учета и контроля демографических изменений введем привычный, понятный ЗАГС. И — да, автобусы по субботам, это обязательно.

И в самом деле, почему не устроить, как во всем цивилизованном мире? Для разнообразия, у меня есть ответ на этот риторический вопрос: потому что во всем мире, цивилизованном и диком, христианском, мусульманском и буддийском, а также на островах Полинезии и во льдах Антарктиды евреи остаются евреями лишь до тех пор, пока они придерживаются установлений иудаизма.

Отошел от религии — и… нет, не пропал. Но перестал быть евреем. Ассимиляция, растворение среди всех других народов — вот что неминуемо происходит с теми, кто теряет связь со своей религией.

Именно ассимиляция привела к тому, что исчезли и шумеры, и ацтеки, и еще многие другие народы. Народы, переходящие в лоно господствующей религии, рано или поздно неизбежно теряют национальную самоидентификацию. Евреи на протяжении веков выстояли и сохранились только и исключительно потому, что они продолжали учить Тору, соблюдать заповеди, отмечать свои праздники и давать детям еврейские имена.

Тот, кто желал полностью перейти на образ жизни окружающих, кто старательно рвал связи со своей общиной, рано или поздно переставал быть евреем. Иногда это происходило далеко не сразу. Процесс ассимиляции занимает много времени и захватывает многие поколения. Но результат всегда один: растворение в галуте.

Тут я хочу сказать ровно два слова о себе.

Я веду светский образ жизни. Что ж, я — типичный продукт ассимиляции евреев в Советском Союзе с его отделением религии от государства и преследованием евреев по религиозному, национальному признакам и даже по внешности. Прямой нос и русые волосы помогали жить не меньше, чем «правильная» фамилия и «правильная» пятая графа в паспорте.

Мацу раз в год еще ели, но пасхальную Агаду читали немногие. Хедер, шаббат, синагога — эти слова для большинства советских евреев были лишены практического смысла. И успешно катился девятый вал смешанных браков. Учившие в институте научный атеизм, привыкшие вместе с соседями красить яйца на Пасху и справлять поминки по умершим на 40-й день, мы даже не задумывались о том, что стремительно теряем. Мы так хотели, чтобы нам было хорошо — как всем.

И вот мы в Израиле. По национальному признаку больше не угнетают. На партийные собрания ходить не надо. Даже в синагогу никто не гонит и в соответствующие органы не передает списки уклоняющихся от поста в Судный День.

Так зачем это все? Зачем шаббат с его отсутствием автобусов? Зачем изучение основ иудаизма в светских школах? Зачем уже в детских садиках малышам рассказывают про царя Давида и поют песенки про «Один — кто знает?» А еще — все религиозные живут на наши деньги, все они не служат в армии и все они мракобесы и бездельники. Ну просто все.

Особенно усердствуют в огульном охаивании те, кто ни одного псалма Давида в жизни своей не прочитал даже в переводе, ни одной заповеди не то что не исполнил, но даже не знает.

Об истории своего народа я уж и не говорю. А между тем эта история могла бы рассказать о многом, и в первую очередь о том, за счет чего евреи выжили и сохранились как народ. И о том, почему они были изгнаны из своей страны и рассеяны по миру — тоже. Галут стал наказанием за бесконечные междоусобные войны и за стремление слишком многих слиться с жизнью и культурой окружающих народов.

Но чтобы узнать об этом, чтобы провести параллели между тысячелетней давности событиями и сегодняшним днем, надо хоть сколько-нибудь знать историю своего народ и со знанием дела, а не механически праздновать национальные праздники: преломлять мацу в Песах, окунать яблоки в мед в Рош а-Шана, украшать шалаши в Суккот и читать «Кол Нидрей» в синагоге в Йом Кмпур.

Да, в Израиле религия не отделена от государства.

Да, это придает специфический характер здешней жизни, не всегда удобный, даже не всегда объяснимый с точки зрения бытовой логики и сиюминутного здравого смысла. Но каждый раз, когда мне нестерпимо хочется возразить против таких очевидных фактов, как отсутствие гражданских браков или неоправданное ношение сугубо черных шерстяных костюмов в нашем жарком климате, я вспоминаю, что только упрямое следование законам Торы, только истовое, нерассуждающее соблюдение дедовских обычаев позволило моему народу выжить, уцелеть и сохранить себя.

Тот, кто уступал, менял, шел на компромисс, тот рано или поздно переставал быть евреем. В детях, внуках, правнуках гасла эта искра, разбавлялась эта кровь. Но ни Римская империя, ни испанская инквизиция, ни погромы, ни Катастрофа ничего не смогли поделать с народом, упрямо зажигавшим в субботу свечи, шептавшим, даже не понимая смысла слов, «Шма, Исраэль», накрывающим праздничный стол вечером 14-го дня месяца Нисан.

Большинство из тех, кто ратует за исключительно светское образование и воспитание, приводят «неоспоримый» аргумент: не надо забивать детям голову, вырастут — сами разберутся. Увы, практика показывает, что, вырастая, человек несет по жизни то, что он вынес из детства. Знание основ иудаизма, полученное если не в семье, то хоть в детском саду и школе, способно заложить основы мировоззрения, что совершенно необязательно приведет к религиозному образу жизни. Но это даст понимание своего народа и своего места в его рядах, это расширит кругозор и позволит дальше сознательно выбирать свой путь в этой жизни.

Ибо сознательный выбор не бывает выбором в пустоте. Те, кто отрицает, ничего не давая взамен, действуют по известной формуле «Весь мир …засилья [религиозного] мы разрушим до основанья, а затем…»

Что произошло «затем» мы уже знаем. Столько всего произошло, что мы предпочли сбежать. Зачем же снова разрушать — теперь уже здесь, на новом месте? Не готовы врастать в землю своих предков, так хоть не мешайте детям, не ставьте между ними и другими людьми каменную стену своих убеждений.

А вдруг параллельные прямые где-то да пересекаются? А вдруг в мире существует не одна, а много разных истин? А вдруг знакомство — всего лишь знакомство! с религией — волшебной палочкой нашего народа позволит им обрести платформу, без которой человек не человек, а перекати-поле?

Я далека от того, чтобы призывать к выбору того или иного образа жизни, а также книг для чтения или магазинов для закупок. Но я призываю растить наших детей как евреев, т.е. знакомых с основными постулатами нашей религии, страницами истории нашего народа, его ролью в жизни других народов — наряду со всеми достижениями мировых культур. И тогда, вырастая, дети сами разберутся в том, что им важно и нужно.

Декабрь 2016

Facebook