Наоми ЗУБКОВА
За несколько дней до президентских выборов в бруклинском центре RAJE (Russian American Jewish Experience) прошло очередное большое собрание: молодые выходцы из русскоязычных еврейских семей, предвкушая тусовку с вкусной едой, слушали искрометную лекцию о еврейской традиции и ее роли в мироздании. 
На этот раз плавный переход от духовного к материальному был нарушен появлением на Брайтоне высокого гостя — Малькольма Хенлайна. Вот уже три десятилетия он возглавляет Конференцию президентов ведущих еврейских организаций Америки и, как сказал представивший его рав Арье Кацин, защищает интересы американского еврейства на встречах с Обамой в Вашингтоне, с Путиным в Москве, с Асадом в Дамаске… Справедливости ради надо сказать, что зубр еврейской политики привлек существенно больше слушателей, чем предыдущий оратор. А судя по тому, что по окончании выступления Малькольма Хенлайна обступили впечатленные молодые лидеры, желающие услышать мнение гостя по самым разным вопросам, их ожиданий он не обманул.
Малькольм Хенлайн с блеском «раскрыл заданную тему»: рассказал о себе — об опыте успешного и эффективного еврейского функционера, о том, как он стал активистом и какими принципами руководствуется в своей работе. Г-н Хенлайн оценивает происходящее в мире через призму еврейской памяти, что позволило ему ничтоже сумняшеся назвать президентскую гонку цирком и дать собравшимся ряд наставлений.
– Мне неловко говорить о себе, но я сделаю это в контексте того, как небольшие конкретные дела способны повлиять на судьбу нашего народа, на его историю, — такими словами начал г-н Хенлайн свое выступление. — Мои родители спаслись от Шоа, добравшись до Америки. Их родителям этого не удалось: мои дедушки и бабушки погибли в Европе. Я родился после войны здесь, в Америке. Но Шоа занимает главное место в моей жизни. Говорят, что молодежь ни о чем таком слышать не желает, что в разговоре с ними о Холокосте, как о далекой древности, упоминать не стоит. Уж простите, но я не верю, что молодые люди готовы списать со счетов наше прошлое. Еврейская история учит нас: мы оглядываемся назад, чтобы видеть вперед, чтобы усвоить уроки прошлого и избавить будущие поколения от ошибок наших предков. Для нас история — не о прошлом, для нас история — о будущем.
Сейчас мы читаем первую книгу Торы — «Берешит», читаем о наших праотцах и праматерях: о Ноахе, Аврааме, Ицхаке, Яакове, их женах… Все они — не идеальные герои. Они — живые люди, которых в жизни постигали удачи и провалы, на которых мы можем учиться. Эти люди невероятно далеки от нас, но обстоятельства их жизни важны для нас сегодня. Мы учим уроки всей еврейской истории, что позволяет понять, как решать проблемы, встающие перед нами в нашей жизни. Каждый день я имею дело с реальным миром: обсуждаю с мировыми лидерами, с главами американских еврейских организаций проблемы, встающие перед нами. Блуждания по нашему далекому прошлому позволяют увидеть вещи, часто скрытые от остального мира.
В библейском иврите нет слова для понятия «история». Его заменяет слово «зехира» — память, воспоминание. Когда мы молимся об ушедших родных, мы читаем изкор — молитву поминовения, а не молитву скорби. В отличие от истории, сообщающей факты о том или ином событии, зехира, воспоминание — процесс, позволяющий проследить, что привело к данному событию и каковы его последствия. Ведь если не выделить всех этих моментов, не обдумать их — как справиться с явлением, аналогичным тому, которое случилось в прошлом? Зехира — фундаментальная концепция, пронизывающая все наши праздники. Мицва Песаха заключается в том, чтобы вспоминать выход из Египта. Всю неделю мы помним о шаббате, как сказано в утреннем кидуше: «Захор эт йом а-Шаббат ле-кадшо». Воспоминание делает насущным, живым то или иное событие прошлого. Вспоминая о Холокосте, мы помним о жизни ушедших, а вовсе не только об их гибели. Мы помним уроки, которые они нам преподали, и уроки, которые позволят нам противостоять злу в мире. Нам мало просто знакомиться с фактами, как это делают другие. Мы должны понять динамику событий прошлого и настоящего. Иудаизм возлагает на нас такую ответственность в отношении истории. Уинстон Черчилль как-то сказал: «Чем дальше назад ты можешь заглянуть, тем дальше увидишь вперед». Но наши-то мудрецы сказали то же на тысячу лет раньше. И первое правило пасхального седера состоит в том, что каждый сидящий за столом должен ощущать себя так, как если бы он сам выходил из египетского рабства.
Потому что только когда чувствуешь горечь рабства, ты способен оценить сладость свободы. Если ты забываешь прошлое, не извлекаешь из него уроков — ты обречен повторить те же ошибки в будущем. Джордж Оруэлл сказал: «Тот, кто управляет прошлым, управляет будущим». Но главное, что будущее хранит тайны прошлого. И иудаизм учит нас проникать в эти тайны, чтобы мы могли понять логику давних и нынешних событий. Это и помогает нам предвидеть опасность.
Когда я шел в Белый дом, чтобы предостеречь президента об опасности исламского фундаментализма в конце 1980-х или об Иране в начале 1990-х, когда я встречался с Бушем-старшим, с Клинтоном, с Бушем-младшим, с Обамой — я видел, что они меня не понимают. Потому что им чужда концепция воспоминания, они не мыслят в этом контексте — и не чувствуют угрозы.
Для меня Шоа… Я помню, как мои родители получили документальное подтверждение того, что их предки погибли в концентрационном лагере. Катастрофа оказала определяющее влияние на мою жизнь. Еще ребенком я твердо решил, что буду делать все, чтобы евреи не страдали от рук других, и лет с одиннадцати был вовлечен в политическую жизнь: работал на выборах сенатора в Филадельфии. Я стремился получить наилучшее образование, позволяющее служить моей цели, и моя диссертация посвящена международным отношениям. Я не из богатой или знаменитой семьи, и мне пришлось упорно трудиться во имя достижения своей цели: я хотел, чтобы евреи сами определяли свою судьбу.
В нынешнем году перед нами прошли сонмы политиков, сражающихся за власть. Многие из них движимы исключительно жаждой власти. Но для нас, евреев, власть не самоцель, а средство достижения цели. С моей точки зрения, власть сродни мускулам: если ты их грамотно тренируешь, они растут и крепнут, но если ты насилуешь их — ты их разрушишь. Так вот, пятьдесят лет жизни я отдал работе в еврейских объединениях.
Я приехал в Нью-Йорк, чтобы создать здесь движение в защиту советских евреев, организовать первую демонстрацию на Пятой авеню, на которую вышла сотня тысяч человек. Нью-йоркская еврейская община — самая многочисленная в мире, но до того дня здесь таких многолюдных демонстраций не бывало, хотя другие города с меньшими общинами умудрялись проводить крупные акции солидарности. Мы понимали, что Нью-Йорк задает тон всему миру, поэтому так важно было организовать небывало массовую демонстрацию именно здесь. Так началось Движение в защиту советских евреев, о котором пока еще кое-что помнят.
Потом я работал в совете, объединяющем все еврейские организации города — Jewish Community Relations Council of New York, а в 1986 году возглавил Конференцию президентов ведущих еврейских организаций Америки, куда входят лидеры 50 общенациональных еврейских организаций страны, покрывающие весь спектр еврейской жизни. Мы сосредоточены исключительно на общенациональных и международных проблемах, не занимаемся узкорегиональными или социальными вопросами, не собираем средств. Наша община должна иметь единый голос. Каких бы разногласий у нас ни было, мы народ одной веры и одной судьбы, это объединяет нас, позволяет преодолеть многоголосицу. Когда мы позволяем разногласиям возобладать, когда даем волю распрям и расколам, то неминуемо проигрываем.
Во время странствий по пустыне мы все как один (ке-иш эхад бе-лев эхад) стояли перед горой Синай. Ахдут — единство было единственным предварительным условием, выдвинутым Господом для совершения каждого великого чуда, включая спасение советских евреев, эфиопских евреев, сирийских, иракских, иранских, йеменских…
Каждый раз, когда нам удается абстрагироваться от наших разногласий, мы убеждаемся в том, что у нас очень много общего. Потому что, когда что-то случается с какой-то частью еврейского народа, это затрагивает и всех остальных. И не думайте, что беда, которая приходит к нашим соседям-евреям, обойдет нас стороной. Евреи Нью-Йорка еще недавно думали, что живут в благодатной изоляции и им светит прекрасное будущее. Но сегодня в Европе нет страны, евреи которой могли бы надеяться на светлое будущее. Демография определяет все. Еврейское население стареет, как и коренное население европейских стран, тогда как 75% иммигрантов моложе 25 лет, и уровень их рождаемости в 2,5 раза выше европейского.
Один экстремистский мусульманский лидер сказал мне еще 10 лет назад: «Вы, ребята, все неправильно понимаете. Нам не нужно ядерное оружие. Наше ядерное оружие — иммиграция и рождаемость. Мы выиграем демографическую войну».
Сегодня в Нью-Йорке мы видим тому подтверждение. И те, кто учитывают уроки предыдущих поколений, готовятся к отъезду. Я не хочу, чтобы евреи бежали из Нью-Йорка, но они должны быть готовы к отъезду — чтобы потом не бежать в панике, а уезжать организованно и спокойно — в Израиль или другие места, где они смогут продолжить свою карьеру. Мои французские родственники переехали в центр Парижа, потому что боялись оставаться в пригороде. И в первый же шаббат на новом месте синагога, куда они пошли, подверглась нападению. Десятки молодых мусульман атаковали ворота синагоги, полиция безучастно наблюдала за происходившим. И только молодые еврейские ребята из синагоги противостояли нападению. Существенно позже их поддержали полицейские, охранявшие молящихся внутри здания. Так что для нас первейшая ответственность — ахадут, еврейское единство. Именно поэтому я всю жизнь проработал в организациях, которые объединяют самые разные еврейские структуры. Поверьте, это очень непростое дело. Пятьдесят президентов, имеющих сотню разных взглядов. И единственный способ удержать их вместе — противопоставить им общего врага: меня самого.
В событиях, происходивших в Пурим, Аман, хотя и знал, что случилось с его дедом Амалеком, полагал, что может уничтожить нас. Он сказал Ахашверошу: «Есть один народ, что разбросан среди всех народов твоего царства и разделен на разные группы». На это Эстер ответила: «Пойди и собери всех евреев. Поститься должны все — это всех касается».
Когда Яаков собирается благословить своих сыновей (о чем мы будем скоро читать), он сначала говорит об их различиях, об уникальных чертах каждого — об их достоинствах и недостатках, но просит всех прийти в одно место. Однако мало быть физически в одном месте, следует объединиться, осознать наличие общих интересов, связующих нитей. Сегодня единение важнее, чем когда-либо.
Когда мы собирались на первый митинг солидарности с советскими евреями, за мной приехал таксист, который совсем недавно эмигрировал из Советского Союза. Он был поражен, когда узнал, что мои родители — выходцы из Германии. «Из Германии! — воскликнул он. — Так какое вам дело до советских евреев?»
Вопрос не случайный. Разве кто-нибудь устраивал демонстрации в поддержку евангельских христиан, которых в СССР преследовали не меньше, чем евреев? А видели ли вы акции солидарности с христианами, которых подвергают массовым расправам сегодня от Индонезии до Нигерии? А кто — помимо нас — печется о судьбе езидов? Где остальной мир? Где церковь, которая так скора на критику Израиля? Все молчат, когда открыто, у всех на виду ежегодно убивают десятки тысяч христиан. Где же их чувство ответственности друг за друга? Это наша уникальная черта, она и собирает нас вместе. Если бы, не дай Б-г, евреев убивали на улице, разве мы все не объединились бы, не вышли бы на улицы, не пошли бы к посольствам — не сделали бы все возможное, чтобы остановить убийство евреев? Даже самые жестокие режимы не могут устоять перед нами.
Вспомните арест нескольких евреев в Иране в 2000 году и обвинение их в шпионаже. Они и сотовыми-то телефонами пользоваться не умели, а их обвинили в применении сложнейшей электроники. Тогда мы впервые узнали о происходящем в Иране, где режим с целью запугивания ежегодно казнил одного-двух из наших собратьев.
Мы ничего об этом не знали, но, как только узнали, смогли установить связь с родными арестованных. Тогда нам помог молодой журналист Дэниел Перл, корреспондент Wall Street Journal, который вскоре был похищен и убит боевиками ИГИЛа в Пакистане. Он погиб, но помог спасти арестованных иранских евреев — все они вернулись к своим семьям.
Потом в Вашингтоне на приеме в Конгрессе министр иностранных дел Ирана кричал мне через весь огромный зал: «Не думай, что мы выпустили их потому, что вы устраивали демонстрации везде, куда бы я ни приезжал, не думай, что мы выпустили их из-за угрозы экономических санкций…» Я записал каждое сказанное им слово и теперь знаю, что тогда сработало, а что — нет. Когда мы вместе, даже такой режим, как иранский, не может нам противостоять.
Это советские евреи обрушили «железный занавес», они сделали возможными гласность и перестройку. Горстка отважных людей организовала угон самолета, устраивала демонстрации — точно зная, что их ждет тюрьма, но понимая, что своими действиями они спасают других.
Один из «узников Сиона», сидя у меня дома, сказал: «Все наши страдания были оправданны, если мы смогли спасти одного из ваших детей». Суть в том, что советские евреи спасли больше американских евреев, чем мы спасли советских. Сотни тысяч американских евреев выходили на улицы — возвращались в еврейство, когда в американских городах устраивали акции в поддержку советских евреев.
На следующий день после очередной демонстрации ко мне пришел 85-летний еврей и вручил пятидолларовую купюру со словами: «Я родился в Америке, но это был мой первый еврейский поступок в жизни. Я горд и хочу передать вам это пожертвование».
И все это начали единицы в Советском Союзе — Щаранский, Менделевич, Бегун, Эссас, Кузнецов, Эдельштейн… Это они пробили «железный занавес», о них писала мировая пресса. А здесь, в Америке, горстка молодых евреев положила начало Движению в защиту советских евреев. Молодые евреи боролись за спасение евреев Эфиопии, Ирака, Ирана и Сирии. И я призываю вас всех задуматься о том, что вы можете сделать для своего народа. Я понимаю, что у вас есть своя жизнь, вы учитесь, работаете — у вас множество разных дел, но какая-то часть вашей жизни должна быть посвящена ответственности за других. Подумайте, что лично вы можете сделать, чтобы изменить мир, улучшить его. Это обязанность каждого из нас.
фото Alex Grodzinskiy
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
