Еврейский Мир

ИЗ АРХИВНОЙ ПЫЛИ

Александр Майстровой

Кибуцник и спецназовец бросил вызов своим недавним напарникам по партии, обвинив их в предательстве сионизма, трусости и беспринципности.

Ицхака Рабина, подписавшего соглашения в Осло, он называет «предателем, обманувшим своих приверженцев».

Ариэля Шарона — лицемером и интриганом, шедшим к власти по трупам.

Эхуда Ольмерта — «опасным человеком, использующим «заплесневевшие» британские законы для подавления поселенцев.

Эхуда Барака — «змеей, самой опасной из тех, что когда-либо порождала земля Израиля».

Левые партии, и прежде всего — партию «Авода», он обвиняет в антисионизме и уходе от принципов отцов основателей.

Израильскую систему образования — в том, что она «разлагает и деморализует молодежь».

Национальные СМИ — в насаждении упаднических настроений и развращении общества.

Он не признает таких понятий как «оккупация», считает, что Иудея и Самария по праву принадлежат евреям, полагает, что у палестинцев уже есть одно государство, и расположено оно на Восточном берегу Иордана. И называется это государство Иордания.

Он категорически против раздела Иерусалима.

«Ты веришь, что если твой сосед предложит тебе деньги и мир за то, что переспит с твоей женой, и ты согласишься, то получишь за это мир?!, — страстно вопрошает он. — Ты веришь, что арабы могут обсуждать вопрос о том, кому будет принадлежать Мекка?!».

Он выступал против эвакуции поселенцев из Гуш-Катифа и против недавнего выселения евреев из Хеврона, а до этого — против акции в Амоне, защитников которой он называет «современными халуцим».

Обвинения арабов в адрес поселенцев якобы преднамеренно уничтожавших оливковые деревья он называет «новым кровавым наветом» и доказывает, что палестинцы при поддержке левых активистов сами уничтожили оливки, а затем обвинили в этом евреев.

Он не боится приехать в Хайфский университет — оплот пост-сионистов и израильских арабов — и выступать в защиту единой Эрец-Исраэль.

Нет, это не Эфи Эйтам, и не Бени Алон, и не Моше Фейглин.

Он не носит кипы, не религиозен, и не живет в поселении.

Он — в третьем поколении кибуцник, житель мошава Моледет и в полной мере — представитель кибуцной элиты.

Его герои — не Жаботинский и Бегин, но Бен-Гурион, Табенкин и Каценельсон.

«Я считаю себя левым. Таким же левым, какими были эти люди, создавшие Израиль, и не боявшиеся смотреть правде в лицо и преодолевать препятствия. Истинно левым. Потому что те, кого называют левыми сегодня, и которые сами себя называют левыми, ничего общего с подлинно левыми не имеют. Они — слабаки и предатели»,

— говорит он.

Итак, знакомтесь — активист политической партии «Тиква», кибуцник, бывший спецназовец, а в настоящий момент — историк, администратор и работник СМИ Цафрир Ронен.

Среди основателей партии — такие известные Израилю люди, как доктор Рон Брайман, председатель объединения «Профессора за сильный Израиль»; доктор Хава Табенкин — из семьи Табенкин, фактически основавшей левое движение в Израиле; полковник Йеоар Галь — в прошлом боевой летчик и штурман, бывший активист «Ликуда». Преполагается, что партию возглавит Арье Эльдад (Ихуд леуми).

Внешне Ронен — типичный кибуцник, представитель первых халуцим — первопроходцев раннего сионизма: коренастая фигура, крепкие руки, густая темная шевелюра, рубаха на выпуск, небрежно растегнутая на груди, уверенная в себе и вместе с тем открытая улыбка, эмоциональность и одновременно некоторая насмешливость и ироничность.

Он аутентичен себе, и не пытается уйти от ответа на вопросы. Напротив, его ответы настолько прямы и лишены привычной политкорректности, уклончивости и витиеватости, что способны вызвать шок и даже сомнение в том, что это не демагогия трибунного вождя, которая исчезнет в момент, когда на смену ему должен будет неизбежно придти политик и дипломат. Однако, Цафрир отметает эти сомнения.

«Я не хочу быть политиком в привычном смысле этого слова. У меня свой путь и свои методы, и они соответствуют моим убеждениям»,

— говорит он.

Форма должна соответствовать сути, — подчеркивает он.

Идеи должны находить соответствующее выражение, чтобы быть понятными всем: и друзьям, и врагам. Бен-Гурион мог позволить себе сказать об ООН «ум-шмум» («ум» — ООН на иврите) в ситуации, когда еврейское государство, казалось, снесет первый же порыв ветра, и при этом его уважали более, чем кого бы то ни было. Почему тогда сегодня, когда на нашей стороне сильное государство, армия и экономическая мощь, мы так боимся сказать правду, почему мы так запуганы и растеряны, — вопрошает он?

Почему свои интересы называем демагогией и используем ложные термины, введенные в обиход нашими врагами? Что мешает Израилю расправить плечи и заявить о своем праве на существование во весь рост, как это сделал Бен-Гурион?

И отвечает: только мы сами.

КРУШЕНИЕ ИЛЛЮЗИЙ, ИЛИ ВПЕРЕД — К КЛАССИЧЕСКОМУ СИОНИЗМУ

Дед Цафрира родился в Кременчуге, мать уже была уроженкой Израиля. В 1921 году его семья, приехав в подмантдатную Палестину, решила поселиться в одном из самых глухих и неосвоенных уголков Эрец-Исраэль: кибуце Эйн-Ход в Израиэльской долине. Цафрир живет здесь и сегодня: в мошаве Моледет, расположенном в пяти километрах от Эйн-Ход, в котором он провел большую часть своей жизни.

Эйн-Ход и соседние с ними кибуцы были своего рода колыбелью еврейской самообороны. Здесь находилась база «ночного спецподразделения», созданного шотландским офицером-сионистом Ордом Вингейтом в конце 30-х годов. Здесь формировалась военная элита будущего ЦАХАЛа. О еврейских поселенцах из Эйн-Ход писал Орд Вингейт в письме Уинстону Черчиллю: «я нашел здесь евреев, которые могут сражаться». Впоследствии многие жители Эйн-Ход вошли в высший командный Пальмаха и стали легендой Израиля.

Родители Цафрира служили в Пальмахе, причем подразделение, в котором проходил службу его отец, впоследствии стало стержнем «Мосада». Сам Ронен прошел в армии летные курсы, а затем служил в знаменитом элитном подразделении «Саарет маткаль» под началом Йонатана Нетаниягу, получил тяжелое ранение.

«К сожалению, я не принимал участие в операции Энтебе. Туда набирали уже опытных бойцов, а я только начинал службу. Но мне приходилось участвовать в разных операциях»,

— вспоминает он.

У Ронена жена и трое дочерей. Историк и работник СМИ, Ронен рассказывает, как он был активистом партии «Авода», как верил Рабину и как отказывался признать после Осло, что это совсем не тот лидер, с которым он связывал свои надежды.

Как в конечном счете разочаровался в нем, начал терять доверие к своей партии вообще, и, наконец, стал чувствовать там себя «белой вороной».

«Я был с Рабином на выборах 1992 года, и продолжал поддерживать его после выборов. Для меня он был героем, человеком, который вместе с моими родителями создавал эту страну.

Но после соглашения с палестинцами становилось все очевиднее, что он слабый и недалекий человек, позволивший обвести себя вокруг пальца. Я не хотел признавать это, я продолжал цепляться за тот образ, который выстроил для себя. В конечном счете осознал, что он предал (я не боюсь употреблять это слово) те идеалы, на которых я рос. Это было горькое прозрение»,

— вспоминает Цафрир. Покинув «Аводу», Ронен основал движения «Кибуцы и мошавы — за Эрец-Исраэль».

Сегодня правда и ложь перемешались настолько, что трудно понять происходящее, — продолжает он. Левые ассоциируются в массовом сознании с «Шалом ахшав», МЕРЕЦ и нынешней «Аводой», которая представлена такими людьми как Офер Пинес, Ами Аялон и Амир Перец.

Но левые сионисты, создавшие страну, не имели ничего общего с теми, кто сегодня говорит от их имени как их наследники,

— эмоционально говорит мой собеседник.

«Ганди (Рехаваам Зеэви), а не Бейлин и Ами Аялон — вот представитель «старой гвардии», сформированной Бен-Гурионом. Ганди не был религиозным сионистом, но от этого он не стал, как ты знаешь, меньшим сионистом. Я не создаю новое движение. Я всего лишь говорю от имени классического сионизма, как последователь Бен-Гуриона, чьим именем прикрываются те, кто ведут дело к уничтожению еврейского государства!».

МОЖНО ЛИ ОККУПИРОВАТЬ СОБСТВЕННУЮ ЗЕМЛЮ?

Цафрир Ронен убежден: Израиль, чтобы выжить, должен не просто изменить тактический подход к существующим проблемам, он должен кардинально пересмотреть свое отношение к происходящему.

Что это значит?

«Деморализация населения, постоянные провалы, политическая бесхребетность, утрата национальных и идеологических ценностей, общий упадок общества, гнилость и некомпетентность его лидеров создают ощущение того, что государство Израиля близится к своему распаду.

И распад этот — дело ближайшего времени. Это впечатление не только у арабов. Оно у всего мира, и что хуже всего — его разделяют многие израильтяне.

Ты не можешь защищать свое государство и одновременно не верить в его право на существование. Израиль превращен нашими политиками, нашей элитой в своего рода гетто. Здесь сформирована ментальность гетто. Но гетто не защищают. Из гетто убегают. Лидер сегодня должен набраться мужества и сказать: «Это — наша страна. Мы здесь навсегда».

— Разве мир — не достаточная ценность, чтобы пожертвовать за него те или иные территории?

— Мир — это не подарок и подачка, чтобы задобрить кого-то. Мир может быть при условии, если две стороны признают друг друга и уважают уважают право на существование друг друга.

Ты не можешь вести переговоры о мире так как будто торгуешь собственностью. А именно так и делали авторы Осло. Они готовы были обсуждать все арабские требования, и арабы справедливо воспринимали это, как свидетельство слабости.

Ну, представь себе, что Америка соглашается отдать Бин-Ладену Манхеттен со статуей Свободы, лишь бы он оставил ее в покое! Тогда почему считается «логичным», что мы отдаем арабам святыни в Иерусалиме и Хевроне? Как они могут относиться к нам, если мы готовы отдать им то, что является нашим главным достоянием?

— Разве мир с Египтом не оправдал себя?

— А разве оправдал? Разве это мир?

Где сегодня легче найти самые отвратительные проявления антисемитизма в нацистском стиле? Я отвечу тебе — в Египте, египетских СМИ! Здесь ты найдешь все — нацистские карикатуры, наветы, средневековые фантазии. Просмотри то, что они пишут про нас, то что они говорят о нас — и ты увидишь, с кем мы имеем дело.

Это никак не мир, это — составная часть войны. Причем войны беспощадной, не на жизнь, а на смерть. Это — не нечто случайное.

Иерусалимский муфтий Амин эль-Хусейни был страстным поклонником Гитлера — это хорошо известно. Своими зверствами над евреями мусульмане из Косово, служившие под немецким началом, выделялись даже среди остальных прислужников нацистов. И наши левые выступали в их защиту, когда мир обрушился на сербов! Подыгрывали лжи о геноциде в Косово! Ну, скажи, это укладывается в нормальную логику?!

— И тем не менее, вот уже тридцать лет, как между наши странами (Египтом и Израилем) мир?

— Мир до тех пор, пока мы сохраняем сдерживающую силу.

Но мы теряем ее с катастрофической скоростью, а, значит, теряем и шансы на мир. На протяжении последних десятилетий нам промывали мозги. Нам говорили, что это — территориальная война.

Что если мы отдадим землю здесь, и землю там, то конфликт будет исчерпан. Это концептуальная ошибка, проистекающая из невежства или самообмана. Это война не территориальная, это война — тотальная.

Арабы с самого начала стремились уничтожить государство Израиль со всеми его обитателями, и не скрывали этого — и в 1948 и 1967 году. Если это — война за территории, то причем здесь Иран?

— Ты считаешь законной нашу оккупацию территорий, на которых живут миллионы арабов?

— Оккупация?! Откуда взялось это слово? Гуш-Катиф был создан на пустой, бесплодной земле! Там не жило ни одного араба.

Если это «оккупация», то тогда все «оккупация»! И Тель-Авив — тоже «оккупация»!

В чем разница?! Объясни мне, народ может «оккупировать» собственную землю? Эта земля принадлежала евреям, когда ислама еще не было и в помине. Арабам эта земля была глубоко безразлична, тысячелетиями она находилась в запустении.

Мы вернулись сюда, чтобы возродить ее — что в этом недостойного и неправильного?

А что — «морально» вырезать и выселить отсюда евреев?!

Нам твердят, что мы присвоили чужое, и мы соглашаемся с этой ложью. Нам подсовывают заведомо ложные формулы, а мы принимаем их с детской наивностью.

В 1970 году британские пиарщики Арафата подали ему идею: изменить мифологические образы в свою пользу. До этого Израиль представал Давидом против арабского Голиафа. А что если все поменять местами и представить палестинцев Давидом против израильского Голиафа?

«Номер прошел», мировые СМИ сглотнули наживку, наши журналисты ее подхватили, и представление это закрепилось.

— Те, кто говорят об оккупации, ссылаются на соответствующие международные резолюции.

— Если ты заговорил о резолюциях, то я напомню тебе решение Лиги Наций на конференции в Сан-Ремо в 1920 году.Там было установлено, что земля Израиля принадлежит народу Израиля.

Декларация Бальфура предполагала, что евреям будет принадлежать весь берег к западу от реки Иордан и берег к востоку от Иордана.

Восточный берег у нас забрали, теперь хотят забрать западный.

Арабы распространили ложь, что мы «отобрали» у них землю, Запад подхватил ее, а наши левые навязали своему народу, лишив его веры в свои права. Мы должны, чтобы выжить, вернуться к пониманию того, что это наша земля во всех смыслах этого слова. Эта земля заповедана нам Танахом.

— Какое отношение имеет Танах к политике и международным нормам?

— Знаешь, мне легче разговаривать с христианами из США, чем с израильтянами.

Последним я говорю: «Вы читали Библию? Что там написано? Чья это земля?». Я спрашиваю, верят ли они в то, что Библия — фундамент цивилизации?

После этих вопросов других не остается. Израильтяне мне начинают говорить о праве и международных нормах.

Если говорить о «нормах», то надо вернуться к границам 1947 года. В них можно существовать? И зачем, если не верить в свое право на эту землю? Само понятие «оккупация» — бесстыдная ложь!

Я спрашиваю англичан, которые критикуют нас: можете ли вы «оккупировать» Англию, если сформировались здесь как народ и жили более тысячи лет. Мы сформировались здесь как народ три тысячи лет назад. И теперь мы — оккупанты?

На войне, как на войне

«Классический левый» сионизм не минуты не подвергал сомнению, что евреи имеют право жить на всей территории Эрец-Исраэль, и должны отстаивать свое право на нее, применяя, если того требуют обстоятельства, силу, говорит Ронен.

Игаль Алон во время Войны за Независимость фактически очистил Негев от арабских деревень, потому что не было иного выхода.

Нынешние левые создали ситуацию, когда само право Израиля на существование порождает сомнения. Он крайне нелестно отзывается о своих прежних единомышленниках из «Аводы», и говорит это без обиняков. Накануне выборов в «Аводе» он дал персональные характеристики каждому из ведущих «игроков» в этой партии. Израильские агентства цитировали их в своих заголовках.

Об Эхуде Бараке:

«Он — самая опасная змея, которая когда-либо существовала в Израиле за все время его существования. Это недостойный, презренный человек, готовый отдать врагу Храмовую Гору, душу нашего народа. Это человек, который умудрился предать всех: ЦАДАЛ, Мадхата Юсуфа, своих товарищей вместе с Бужи Герцогом, и фиктивные товарищества, которые создал для себя. В нормальном государстве такой человек давно уже был бы изгнан из политики».

Об Ами Аялоне:

«Это предатель, который вел шашни с Сари Нусейбой за спиной своего народа».

Об Офире Пинесе:

«Крайний радикал, он вообще не достойн комментариев. …Обиженный игрок».

О Дани Ятоме:

«Симпатьяга, который плохо понимает, что он говорит. Но, по крайней мере, самый нормальный в этой компании».

Об Амире Переце:

«Жалко тратить слов на этого… Как его зовут?».

И, наконец, о всей партии «Авода»:

«Эта партия, в которой я состоял когда-то, превратилась в партию предателей. Это партия — антисионистов. Они верят, что сердце еврейского народа (Иудея и Самария — А.М.) принадлежат врагу. И, отдав свое сердце, можно купить мир. …Тряпки, потерявшие дорогу».

— Критиковать всегда легче, чем принимать решения. У тебя есть реальные решения проблемы террора?

— Я еще раз повторяю: мы — в состоянии тотальной войны против врага, который стремится к нашему уничтожению. В этой войне допустимы самые жесткие методы.

Левые навязали обществу мысль о том, что в войне против террора нельзя победить. Это — ложь! Факт, что каждую ночь мы осуществляем анти-террористические операции в Иудее и Самарии и добиваемся успеха.

Террор преследует цель запугать, сломать волю гражданского населения. И чем больше ему это удается, тем больше он усиливается.

Наши СМИ содействуют их целям, нагнетая атмосферу страха, паники, ужаса, превращая террористов в героев, способных противостоять армии и службе безопасности.

Политики бездействуют, и в обществе воцаряется великий страх. Но если ты хочешь победить, а не манипулировать страхами своего народа, то надо действовать.

— Как? Войти в Газу?

— Нет. Не обязательно. Для начала полностью блокировать ее. Отключить воду, электричество, перестать пропускать топливо, продукты.

Ты представляешь себе ситуацию, при которой Англия бы поставляла в годы второй мировой войны продукты и топливо Германии?

Я бы установил бы плату за террор. Убийство одного еврея равносильно отторжению десяти дунам земли и изгнанию оттуда арабского населения.

Это война, и на войне, как на войне. Английские самолеты уничтожили 45 тысяч жителей Германии за одну ночь, их цель была — мирные жители. Тот, кто развязывает войну, должен нести ответственность за ее последствия.

— Каким ты видишь решение проблемы Иудеи и Самарии?

— Аннексация.

— ?

— Игаль Алон предлагал в 70-х годах создать пояс безопасность по Иорданской долине и держать под контролем высоты в Иудее и Самарии. Без этих земель, не говоря уже об их ценности для еврейского народа, Израиль будет нежизнеспособен.

— То есть, присоединить два миллиона арабов? Или депортировать их? Трансфер?

— Если они не принимают нашу власть, то должны будут покинуть Израиль. У них уже есть государство, и оно называется Иордания. То же самое касается и израильских арабов. Если они отказываются жить в еврейском государстве, и хотят двунациональное государство или государство законов шариата, то не могут здесь жить. Права должен определять доминирующий этнос, а не агрессивное меньшинство.

— Это значит — война?

— Война уже идет, и чем больше мы будем отступать, тем сильнее будет натиск. Потому что, я повторю, это не территориальный конфликт, это — война на уничтожение. И надо быть готовыми к войне, а не прятать голову в песок, как страус.

— То есть, ты считаешь, что переговоры бессмысленны?

— Можно вести переговоры, но не в том стиле, в каком мы ведем их: землю и святыни — за фото-оп на лужайке.

Сирия хочет Голанские высоты? Прекрасно! А мы хотим 100 тысяч дунам провинции Харан, которые были приобретены бароном Эдмундом Ротшильдом в XIX веке. Вот и будем договариваться.

Свои среди своих?

— Какой смысл в новой партии? В Израиле нет недостатка в правых партиях. Они появлялись, притягивали к себе горстку избирателей и не проходили электоральный барьер.

— Да, это правда. Но есть только одна существенная деталь. Все существующие правые движения представляют собой определенную категорию населения: религиозных сионистов, вязанные кипы, поселенцев. Они совершенно чужды массам светских избирателей, они никогда не получат массовой поддержки.

Мы же получим ее, так как мы — плоть от плоти этого общества.

Мы не выглядим в глазах жителей Тель-Авива религиозными фанатиками. Мы светские люди, ставящие во главу угла национальные, но не религиозные ценности. Мы говорим на их языке, мы понимаем их, как и они понимают нас.

В этом существенное отличие. Я обращаюсь не к определенной группе населения, а ко всему народу, чей менталитет и характер знаю и понимаю.

— В стране уже есть национальная правая партия — «Ликуд». Разве нет?

— Ты — серьезно?

За «Ликуд», возможно, и проголосуют из-за отсутствия выбора, но кто сегодня верит «Ликуду»?

Откуда пришли все эти (взмахивает рукой. показывая в сторону Кнессета). Откуда пришли Шарон, Ольмерт, Ливни, Цахи Анегби? Этой партии можно доверять?

— Ты не веришь Биби?

— Нет, конечно. Разумеется, Биби лучше остальных, он, по крайней мере понимает ситуацию и не обманывает сам себя. Но у меня нет к нему доверия, ему не устоять перед давлением.

— Ты сам сказал, что левые сумели осуществить промывку мозгов массе израильтян. Ты сможешь изменить их подход?

— Они, к сожалению, многое успели, но в обществе есть здоровый инстинкт самосохранения. И существует огромный отрыв между правящим истеблишментом и народом, который не не хочет кончать самоубийством.

— Даже если вы получите несколько мандатов, то сможете изменить ситуацию?

— Я уверен, что на выборах победит Биби. Он будет нуждаться в союзниках справа, и такая партия, как мы, ему необходима. А мы, со своей стороны, сможем влиять на него, не позволяя отступать под давлением.

Фото автора

«Новости недели-Репортер», 01.11.07
Материал предоставлен автором

Оцените пост

(голосовало: 7, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться