Юрий Фридман-Сарид
Торговаться на восточном базаре – высокое и непростое искусство. Включающее в себя такие дисциплины, как психологию, риторику, актерское мастерство, гипноз и многое другое – вплоть до НЛП. С одной стороны, – надо купить то, что нужно, по приемлемой цене, с другой, – не дать развести себя на ненужную или слишком дорогую покупку. Искусством этим до приезда в Израиль я не владел совершенно – опыта не было никакого.
В магазинах, естественно, не торговались, а на рынке в условиях тотального советского дефицита правили бал продавцы: не подходит цена – иды, дарагой, в магазын! Да и кормиться с рынка моей семье было не по карману – жили, как все. (Разве что отец был «прикреплен» к соседнему гастроному сразу по двум позициям: как инвалид войны и как диабетик, – так что, кроме обязательных продуктовых наборов, которыми родина по праздникам благодарила своих недоубитых солдат, перепадал регулярно килограмм гречки, банка сайры или еще какой дефицит. Жили, короче…). Поэтому в Израиль приехал я в этом смысле девственным совершенно – это я про искусство торговаться, если кто не понял. Но – научился. Один из своих самых ценных уроков я получил на арабском шуке, рынке, – в Старом городе Иерусалима.
Дело было в середине 90-х, в конце октября. Я приехал в Иерусалим по каким-то делам, и в оставшиеся до возвращения в Реховот свободные часы пошел, естественно, в Старый город, – сначала к Стене, а потом просто побродить по любимым своим переулкам. Где и случилась со мной неприятность – порвалась сандалька. Сандалии в Израиле, как вы понимаете, – основной вид обуви: даже сапожник на иврите – не сапожник, а сандальщик, «сандлар». Носят их с апреля до ноября и, если приходится много ходить, пары сандалий хватает на один сезон, редко на два. Не порвешь – так стопчешь. А ходил я много, и порвалась моя сандалия, чуть не дотянув до конца сезона, в самом нехорошем месте – передний ремешок от подметки оторвался. Если бы оторвался задний, который над пяткой, можно было бы еще дошлепать до дома, а тут – никак. Надо было что-то придумывать.
Я проверил наличность. Кроме денег на обратную дорогу, оставалось у меня 15 (пятнадцать) шекелей. И даже не ассигнациями… Гроши. Искать банкомат смысла не было – на счету висел глубокий минус. Других вариантов не оставалось, и пошкандыбал я, волоча ногу со сваливаюшейся сандалией, в арабский квартал – на шук.
На шуке стояли тишина и уныние – туристы отсутствовали, как класс. И сезон закончился, и шла очередная волна послеословских терактов – в Израиль просто боялись ехать. Несмотря на осень, на прилавках в кожевенном ряду еще лежали горы дешевых кустарных сандалий из грубой верблюжьей кожи – то, что нужно. Торговцы меланхолично пили кофе и курили – кто посасывал наргиле, кто сигарету, кто просто перебирал четки. При виде меня, ковыляющего, они слегка оживились – все-таки покупатель.
Я прошел для виду пару прилавков, чтобы не бросаться к первому же, и, остановившись, выбрал самую простую, подходящую по размеру пару. Толстый усатый торговец терпеливо ждал, пока я закончу примерку. По ощущениям, это произведение арабского обувного искусства было не из кожи, а из дерева. Пока едешь домой – точно ноги сотрешь, но выбора все равно не было.
– Сколько? – спросил я, вернув сандалии на прилавок.
– Сто шестьдесят, – зарядил торговец для начала. Я улыбнулся. Цены я знал – такие сандалии и в сезон столько не стоили.
– Пятнадцать, – я сразу назвал всю сумму, которой располагал.
– Сто пятьдесят, – снизил цену араб.
– Пятнадцать.
– Сто сорок.
– Пятнадцать.
– Сто тридцать…
Трижды я поворачивался, чтобы уйти, и трижды он ловил меня за рукав – его соседи только и дожидались, чтобы продать мне за те же пятнадцать шекелей точно такие же колодки. Наконец он опустил цену до двадцати шекелей.
– Пятнадцать, – тупо повторил я. Больше у меня все равно не было.
– Ну набавь хоть сколько, – взмолился торговец, – хоть пять шекелей! Я же опустил со ста шестидесяти до двадцати, теперь ты набавь!
И только тогда до меня дошло, какую непростительную ошибку я совершил! Мне надо было начать шекелей с пяти, потом согласиться на десять. Мы встретились бы на пятнадцати, и это была бы честная сделка – мы разошлись бы, уважая друг друга. А сейчас, оставаясь на первоначально заявленной цене, я просто унизил его – и в его собственных глазах, и в глазах соседей-торговцев.
– Прости, – попытался я исправить положение, – у меня просто больше нет. – Я не собирался ничего покупать, просто порвался сандаль и мне надо доехать до дома… – я вытряхнул все свои пятнадцать шекелей и показал ему пустой кошелек. (Деньги на дорогу я предусмотрительно отложил в карман – в случае ошибки при расчете я просто не смог бы вернуться к себе в Реховот).
Араб сгреб мои монеты и брезгливо швырнул в ящик, не пересчитывая. Пока я переобувался, с трудом застегивая негнущиеся ремешки, он вполголоса проклинал меня, моих предков и моих потомков, – поколений на семь в ту и в другую сторону. По-арабски, на иврите и по-русски, чтобы до меня лучше дошло. Я помалкивал – я был неправ и сознавал это. Когда я уходил в новых сандалиях, весь кожевенный ряд осуждающе смотрел мне вслед…
С тех пор я многому научился, и когда на иерусалимском шуке Махане Йеуда торговец-таймани, йеменский еврей, весело и с уважением бросил: «Ты торгуешься, как таймани!» – это было равносильно не меньше, чем красному диплому.
Возможности совершенствовать свое мастерство в Латвии, естественно, не было, – и не потому, что там нет рынков. Рынки есть, но вот торговаться по понятиям, – весело, артистично, с добродушными подъебками, – не принято совершенно, и все подобные с моей стороны поползновения встречали только непонимание и сдержанное осуждение. Тем не менее, как показал один случай, приобретенное мастерство я не утратил.
Дело было, правда, в Стокгольме. Я оказался там на один день, и в ожидании вечернего рейса на Ригу шлялся по городу. По магазинам я не ходил – из-за нелюбви к шоппингу, усиленной запредельными шведскими ценами. Так, гуляя, я набрел на марокканский магазинчик, на витрине которого красовались различные марокканские сувениры, чеканная медная посуда, украшения, одежда: джеллабии с капюшонами, разноцветные туфли без задников – бабуши, войлочные фески-тарбуши и тому подобная дребедень. (Мою слабость к ярким экзотическим тряпкам вы знаете. Что поделаешь, no one is perfect…). Туда я просто не мог не заглянуть.
В магазинчике пахло, как положено, благовониями, и было темновато – очевидно, экономили электричество, – но, когда я вошел, хозяин, молодой красивый марокканец лет тридцати, зажег полный свет. На прекрасном английском языке он предложил мне осмотреться. Я прошелся по помещению. Это был типичный этнический магазин – из тех, которые открывают эмигранты по всей Европе. Приятно удивило качество – не совсем уже дешевый ширпотреб для туристов, а красивые и со вкусом сделанные вещи, явно аутентичные. Цены, конечно, были шведские. Невъебенные.
Посередине магазина стояла высокая корзина с художественно набросанными разноцветными тканями, платками, шалями. Я порылся в корзине и тут же выудил дивную разноцветную вязаную шапочку – ну просто то, что надо! Естественно, показывать свой интерес было никак нельзя. Я повесил шапочку на палец и со скучающим видом подошел к хозяину, выложив ее на прилавок.
– Сколько вы за нее хотите? – спросил я безразличным тоном.
– Восемьдесят евро – он назвал цену не в кронах, а в евро, чтобы мне было удобнее.
– Нет, спасибо, – помотал я головой и, повернувшись, пошел к выходу.
– Шестьдесят, – произнес хозяин мне в спину.
С тем же скучающим видом я вернулся к прилавку и помотал головой.
– Нет, все равно дорого.
– О кей, пятьдесят.
Я снова помотал головой.
– Хорошо, назовите вашу цену!
Я повертел шапочку в руках.
– Ну-у… евро за десять я бы ее взял…
Я мог позволить себе двадцать пять евро – сэкономив на запланированном кофе с бутербродом.
– Это же ручная работа! – вскинулся марокканец и, вывернув шапочку наизнанку, продемонстрировал мне узелки и торчащие нитки.
– Марокканская ручная работа, – улыбнулся я, сделав ударение на слове «марокканская». – Пятнадцать евро.
– Вы были в Марокко?
– Нет, но хотелось бы. Касабланка, Рабат, Фес, Марракеш, Танжер… – я мечтательно закатил глаза.
Марокканец пришел в явный восторг – мое знание его родной местности выходило из ряда вон.
– Откуда вы? – спросил он заинтересованно.
– Рига, Латвия.
Он удивленно посмотрел на меня. Что-то явно не сходилось. Разумеется, живя в Швеции, он, – в отличие от большинства западноевропейцев, – знал, где находится Латвия и что такое Рига, но вел я себя явно не по-прибалтийски. К тому же, торгуясь с ним в знакомой атмосфере арабской лавки, я непроизвольно начал жестикулировать – так, как это делают у нас (любителей итальянской жестикуляции попрошу не вмешиваться!).
– О кей, только для вас – сорок евро! – назвал хозяин окончательную цену. Я чувствовал, что он остановился на этой цифре и бОльшей скидки уже не будет. Пора было его добивать.
– Бисмилляхи р-рахмани р-рахим! – возгласил я, подняв руки к небу, – Во имя Аллаха, милостивого и милосердного, – двадцать пять евро! – с этими словами я протянул ему правую руку ладонью вверх, предлагая хлопнуть по моей ладони в знак заключения сделки, – как это принято на Востоке. (Собственно, отсюда и пошло выражение «ударить по рукам»).
Марокканец вытаращил глаза и просиял. Мой облик – бритая башка и борода, – сочетание, популярное у любителей боевухи, да и не только, – обрел для него особый смысл.
– Хорошо, брат! – воскликнул он, звонко хлопнув по моей ладони, и подставил свою для моего хлопка. Я, в свою очередь, тоже шлепнул по его руке. Шапка перешла в мою собственность.
– Чек мне не нужен, – улыбнулся я, протянув деньги. Допустить, чтобы с этой суммы он еще и платил налог, я просто не мог. Марокканец кивнул и тоже ухмыльнулся. Мы поняли друг друга без слов.
Он красиво упаковал шапочку и, наклонив голову, вручил мне пакет двумя руками – в знак уважения.
– Шукран, ахуя! – Спасибо, брат! – поблагодарил я по-арабски, принимая покупку, – также обеими руками.
– А-фуан, – отозвался он, уже перестав чему-либо удивляться.
Мы пожали руки, глядя друг другу в глаза. После этого марокканец проводил меня до входа и, обогнав, открыл передо мной дверь.
Школа.
Gazettco
Оцените пост
(голосовало: 7, средняя оценка: 4,86 из 5)
Загрузка...
