Молодой симпатичный человек смущенно улыбался. «Можно я задам Вам вопрос?» – спросил он меня на английском с акцентом. «Надеюсь, Вы не станете возражать… (последовала пауза). – Ведь я – немец».
Он подошел ко мне после лекции о Холокосте, прочитанной мною в Музее Центра Симона Визенталя. Я выступаю там каждую неделю в рамках Программы «Свидетельства очевидцев, переживших Катастрофу». Однако я предпочитаю говорить больше о том, почему сегодняшним американцам важно знать о событиях, произошедших более полувека назад на другом конце земного шара, нежели о своих личных переживаниях. Я веду свою беседу, останавливаясь на категориях добра и зла, на героизме и страданиями, на различии между добрыми делами и добрыми намерениями. Зачастую размышляю вслух о вопросах, которые мои слушатели задавали на прошлых лекциях (например, одна из юных слушательниц спросила меня, как бы выглядел наш мир сегодня, если бы Гитлеру удалось выиграть войну) или адресовали мне в своих письмах-отзывах (как, например одна девушка, выразившая в своем письме надежду, что ее народу удастся избежать Холокоста, и подписавшая письмо армянской фамилией, признав тем самым, что она ничего не знает о геноциде армян в 1916 году).
Я улыбнулся подошедшему ко мне молодому немцу. «Ничего не имею ни против Вас лично, ни против Вашего поколения, – сказал я. – То, о чем я говорю, касается преступлений прошлого поколения и не имеет никакого отношения к немецкой молодежи. Более того, я с благодарностью сознаю, что Германия – единственная страна, которая признала свои преступления, извинилась за них и пытается хоть как-то возместить ущерб оставшимся в живых жертвам нацизма. Япония такого не сделала. хорваты, литовцы, украинцы и многие другие, зверски расправлявшиеся с евреями, даже не думают в этом покаяться. В Китае хранят молчание о миллионах жертв режима Мао. В Советском Союзе во времена правления Сталина погибли миллионы ни в чем не повинных людей, и не привлекают к суду комендантов и охранников ГУЛАГов, палачей и судей. Ни один из них не был арестован или наказан. В России никогда не будет Нюрнбергского процесса…».
Мой собеседник покачал головой:
– Спасибо. Может, Вы и правы, но все равно, мне в какой-то степени стыдно, что я немец. Я понимаю, что я не имею никакого отношения к совершенным моими соотечественниками преступлениям, но все равно не могу избавиться от этого чувства позора.
Скажите, Вы гордитесь своим еврейством?
Мне пришлось подумать, прежде чем ответить:
– Да, я горжусь тем, что я – еврей.
– Почему? – спросил мой собеседник.
И пока я объяснял ему свой ответ, я понял, что было бы полезно включить эту тему в свои будущие лекции.
Для меня дело совсем не в том, что я принадлежу к народу, давшему миру великих мыслителей, музыкантов, ученых или спортсменов. Но надо признать, что евреи дали миру не только таких гениев, как Эйнштейн и Дизраэли, но и таких воротил преступного мира, как Багси Сигал и Меир Лански.
На каждого уважаемого и порядочного еврея всегда найдется другой – порочный и безнравственный.
Когда речь заходит о творениях выдающихся евреев, это не дает мне права гордиться своим еврейством, но я горд тем, что эти мыслители, музыканты, художники и актеры – мои соплеменники.
Тем не менее, когда я погружаюсь в историю народа, к которому принадлежу, я не могу не испытывать гордости, потому что именно в ходе истории проявляется наша отличительная черта. Дело в том, что евреи как народ в подавляющем большинстве своем всегда вовлечены в события, которые совершаются на благо общества, гуманитарного прогресса и всего человечества. Нас не волнует собственная выгода. Мы – единственный деятельный сегмент общества, который способен голосовать против личных интересов, как, например, за «политику предпочтения» (affirmative action), против школьных ваучеров, за расширение программ социального обеспечения и велфэра.
Евреи в несоизмеримо большем процентном соотношении вовлечены в битвы за то, что, по их мнению, считается справедливостью. В конце прошлого века 26% всех арестованных за революционную деятельность в царской России были евреи, хотя на тот период они составляли всего лишь 1% от всего населения огромной Российской империи. В борьбе за права чернокожих в Америке опять-таки участвовало огромное количество евреев, причем, жертвовали на эту борьбу крупные деньги. Любое движение – в защиту прав женщин, бездомных, больных СПИДом, за охрану окружающей среды, против ядерного вооружения, жестокого обращения с животными и т. п., – притягивает евреев, как магнит, хотя чаще всего руководствуются они эмоциями, нежели логикой и здравой оценкой возможных последствий. Евреи воюют на передовой в битвах, не имеющих никакого отношения к ним: возьмите, к примеру, нынешнюю кампанию евреев против преследования христиан в мусульманских странах и борьбу за прекращение рабства в Африке и Азии. Евреи в первых рядах и в тех схватках, которые, как оказывается впоследствии, несут зло и разрушение: тут и коммунизм, и марксизм, и нигилизм 60-х годов, поддержка режима Кастро и сандинистов и многое другое.
Я горжусь тем, что мы, евреи, стараемся сделать этот мир лучше. Я горжусь тем, что мы – единственные, кто не жалеет ни сил, ни средств, чтобы постоянно напоминать миру о прошлых и нынешних преступлениях человечества. Богатые афроамериканцы не учреждают фонды в память о своем прошлом рабстве и в помощь собратьям, которые продолжают оставаться рабами. Американцы китайского происхождения не ставят фильмов о десятках миллионов своих этнических братьев, уничтоженных японцами. Есть евреи религиозные и есть атеисты; евреи, которые ничего не знают об иудаизме и не хотят знать. Но у большинства присутствует одна общая и отличительная черта: они всегда будут там, где, по их мнению (к сожалению, не всегда правильному), надо творить добро и бороться со злом. Именно поэтому я горжусь тем, что я – еврей.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
