Особенности Бостона таковы, что каждый приезд нового федерального прокурора в Массачусетс неизбежно предвещает ещё один, очередной виток борьбы с традиционной коррупцией во властных эшелонах власти.
Свою деятельность все они начинают довольно активно, но потом, как будто уже победив «природную» страсть местных политиков к корыстному использованию своего высокого положения, служители Фемиды, отдав дань главной борьбе и расчистив авгиевы конюшни, спокойно переключаются на выполнение своих обычных, не столь конфликтных обязанностей.
Ничто не изменилось и с назначением на эту должность в 2009 году Кармен Ортиз. Начало её деятельности ознаменовалось тремя резонансными расследованиями, в ходе которых по обвинению во взятках на скамье подсудимых оказались известные политики штата, включая спикера Законодательного собрания Массачусетса Сальвадора Ди Маси. Как и положено, все эти знаковые дела прошли в первые два года пребывания прокурора в офисе. Потом наступило всё то же традиционное затишье. Казалось, что остаток её семилетнего срока пребывания на посту федерального прокурора, который заканчивается в этом году, пройдёт в том же режиме спокойствия, как и все последние годы. Однако накануне истечения этого срока на стол Ортиз легли документы о противоправной, так называемой напористо-угрожающей, деятельности в Массачусетсе ряда лидеров профессиональных союзов. В зону этого криминального расследования попал и мэр Бостона Мартин Уолш.
До того как занять этот пост в 2014 году, Мартин Уолш возглавлял профсоюз строительных рабочих. В 2012 году, будучи в то время не только профсоюзным боссом, но и конгрессменом штата, он на встрече с руководством одной из строительных компаний пригрозил серьёзными трудностями при получении разрешения на производство работ, если они будут нанимать к себе рабочих, не состоящих в профсоюзе. Застройщики, добивавшиеся получения права на производство строительных работ, видимо, не раз сталкивались с подобным вымогательством: сначала выдвигаются неприемлемые условия для получения того или иного разрешения, а потом начинается неофициальный торг. Они подготовились к подобному сценарию и предъявили следователям аудиозапись своего непротокольного контакта с господином Уолшем.
Может только показаться, что подобное предостережение просто безобидный трёп. На самом деле такого рода аргументы в «трудовых спорах», исходящие от должностного лица, рассматриваются как серьёзное правонарушение, и господину Уолшу об этом, несомненно, известно. Троим из фигурантов упомянутого расследования, занимавшим меньшие позиции, чем он, были предъявлены обвинения в вымогательстве, и в суде их признали виновными в этой разновидности рэкета. Все они получили суровые тюремные сроки.
На публикацию «Бостон глоб» материалов, касающихся вовлеченности градоначальника в проводимое расследование господин Уолш откликнулся не сразу. Он сутки хранил молчание. Потом, выступая перед журналистами в Южном Бостоне, отрицал приводимые в печати слова, якобы произнесённые им в ходе переговоров с руководством строительной компании, заметив, что подобные слова — совсем не его стиль, напротив, он предпочитает всегда мягкую переговорную тактику. Мэр подчеркнул, что проводимое расследование закончится предъявлением криминальных обвинений, но — не ему. Для такой уверенности у него, конечно, есть основания.
Бывший профсоюзный босс подчеркнул, что не делал ничего противозаконного, а только защищал права членов профсоюза. Для профсоюзного лидера защита интересов рабочих всегда была железным алиби. Стоит заметить здесь, что это служение и привело его к власти. В двадцатилетнем возрасте он вступил в ряды союза, президентом одного из отделений которого был родной брат его отца. Не прошло и двух лет, как во всех отношениях родственный ему профсоюз поручил молодому активисту перспективную должность специального агента по сбору денежных средств для так называемого Рабочего фонда Массачусетса. Спустя ещё несколько лет он сменил родного дядю Пэта на посту регионального руководителя профсоюза.
Сейчас, к слову, эту «рабочую» должность занимает его двоюродный брат — сын упомянутого дяди бостонского мэра. Его тоже зовут Мартин, а чтобы не путать со своим более известным родственником, этого господина именуют Большой Мартин. Точнее, наверно, было бы называть его Мартин Первый или Второй: всё-таки какая ни есть, но тем не менее династия со своими «законами» престолонаследия, при которых они сами назначают условия, на которых заботятся о рабочем классе. Только один годовой оклад рабочего лидера без учёта разнообразных компенсаций составляет сейчас 175 тысяч долларов.
Воцарение господина Уолша на посту профсоюзного босса строительных рабочих в 2011 году совпало с началом нового строительного бума. Карты как будто сами уже шли к нему в руки. Он сразу же стал требовать, чтобы строительные компании нанимали к себе на работу только рабочих, состоящих в профсоюзе, чья зарплата в среднем на треть выше рабочих ставок остального персонала. Строптивые подрядчики разрешения на производство работ не получали, покладистые же — искали компромисс.
Одна из компаний, к примеру, получившая требуемое разрешение, немедленно и без всякого давления внесла крупные средства в избирательную кампанию господина Уолша, когда тот баллотировался на пост мэра. Её владельцы почему-то воспылали внезапной любовью к своему благодетелю, хотя, по словам классика, что-то мешает нам поверить в эту латынь. Как и в то, что заурядный функционер от рабочего движения является подлинным рабочим лидером. Сколько мы уже видели таких борцов за права трудящихся и как узнаваемы они в Америке!
Уверенность господина Уолша в своей непотопляемости базируется, возможно, ещё и на том, что нынешний федеральный прокурор всегда осторожно и весьма неохотно идёт на конфликт с местной элитой. Упомянутые громкие дела, проведённые под её эгидой, были начаты ещё до её вступления в должность, она их приняла от своего предшественника. При ней было начато и завершено расследование коррупции в Protection Department. В этом, по определению суда, «преступном предприятии» ответственные и властные позиции в Массачусетсе по плутовской схеме годами отдавались нужным людям или их родственникам. Глава департамента Джон О’Брайн и трое из его четверых заместителей предстали перед судом. Между прочим, четвёртым заместителем О’Брайна, избежавшим судебного преследования, был господин Балджер. Это не однофамилец известного гангстера, который до своего ареста был самым разыскиваемым преступником в США. Он его родной племянник и сын бывшего президента сената Массачусетса Уильяма Балджера.
Избежал судебного преследования и нынешний спикера Законодательного собрания Массачусетса Роберт Де Лео, который был одним из ключевых участников скрытой криминальной паутины в этом государственном учреждении. Доведи Кармен Ортиз дело до конца, он стал бы пятым (!) подряд спикером Массачусетса, отстранённым от столь высокой выборной должности. Прокуроры её офиса считали, что у них есть веские оснований для предъявления ему обвинений. Однако госпожа Ортиз сочла их всё-таки недостаточными, и он счастливо избежал уголовного преследования. На такой же подход вполне может рассчитывать и Мартин Уолш.
С таким прокурором ему, похоже, не о чем беспокоиться, и высказанная им уверенность в благополучном исходе расследования зиждится не на пустом месте. И тем не менее Мартин Уолш заметно нервничает. Заранее зная о готовившейся публикации в самом читаемом воскресном выпуске популярного издания с упоминанием о его вовлеченности в криминальное расследование, он сутки пребывал если не в шоке, то, по крайней мере, в тревожных раздумьях.
Газетные материалы появились в конце апреля, но беседы следователей с ним начались за несколько месяцев до этого. Показательна, казалось бы, незначительная подробность: первоначальный контракт с адвокатской компанией, представляющей в криминальном расследовании интересы городской администрации, подписанный минувшей осенью, был заключён на 50 тысяч долларов. Однако 25 января этого года он вырос до ста тысяч, а ещё через неделю — уже до двухсот тысяч. Между прочим, это самый высокий гонорар за услуги адвоката, который когда-либо платили городские власти за всю историю Бостона. И связан он, скорее всего, с тем, что неожиданный удар пришёлся на самого мэра. Видимо, в ту, последнюю неделю января Мартин Уолш оказался прямо вовлечённым в проводимые следственные действия. Если так, то получается, что он и есть главный объект щедро оплаченной защиты.
Едва ли мэр Бостона предстанет перед судом. Очевидно, что не в этой теоретической возможности таится главная причина его столь заметной нервозности — на кон поставлено широко открытое перед ним заманчивое политическое будущее.
После смерти сенатора Эдварда Кеннеди и бывшего мэра Бостона Томаса Менино, ухода с политической арены губернатора Деваля Патрика и «вечного» конгрессмена Барни Франка в традиционных тесных связях Бостона с Вашингтоном обнаружились ощутимые пустоты. Этот вакуум с удивительной лёгкостью и заполнил Мартин Уолш.
В отличие от сенатора Элизабет Уоррен, у которой сложились непростые отношения с аппаратом Белого дома и с коллегами по Конгрессу, новый мэр Бостона на редкость быстро стал своим человеком в столичных коридорах власти. После своего избрания он в числе 15 новых мэров был приглашён на Рождественский вечер в Белый дом. Недолго оставаясь просто «туристом», в течение уже следующего года он восемь раз посещал главную резиденцию президента — недостижимый рекорд для любого американского градоначальника. С Бараком Обамой у него сложились не менее близкие отношения, чем у Томаса Менино с четой Клинтон. Когда в январе этого года один из мэров должен был выступить в зале для прессы перед журналистами, аккредитованными при Белом доме, выбор вновь пал на бостонского мэра. Мартин Уолш был в восторге: «Это потрясающе. Я редко говорю так, но сегодня один из таких дней».
По возвращении тогда из Вашингтона его и ждал неприятный сюрприз, впервые принесший ему ощутимые репутационные потери. Многие вопросы, связанные с продолжающимся расследованием, которые задавали ему бостонские журналисты, остались без ответа. Он их либо не «слышал», либо терпеливо отсылал настойчивых репортёров к своему пресс-секретарю.
Обобщая всю эту историю, «Бостон глоб» в своём редакционном комментарии ещё раз напомнила о том, что максимальная открытость властей особенно важна в контексте истории Бостона, руководство которого привычно ассоциируется с никуда не уходящей коррупцией.
Борис Липецкер
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
