Импорт придуман давно, его замещение — придумка недавняя. Импорт, как и экспорт, исходят от разумного разделения труда: у кого что дешевле и лучше получается, производит товара побольше и излишки продает, получая за них деньги для покупки того, чего у него нет, или того, что сам сделать не может или может, но дешевле купить. Это естественный процесс — как на внутреннем рынке, так и на внешнем, международном, но только в мирное время.
«О спорт, ты — мир!» — провозгласил когда-то Пьер де Кубертен. В какой-то мере так, но еще больше торговля — это мир, а мир — это торговля. Начинается война — прекращается нормальная торговля, а заодно и нормальная жизнь. Вот тогда и выходит на сцену замещение нормальных продуктов питания чем-то другим, хоть чуточку похожим.
Замещение — по-немецки Ersatz, по-русски — «эрзац», вполне знакомое нам слово, когда пили эрзац-кофе советского производства — желудевый, например, или ячменный. Импортозамещение — придумка германская, еще с Первой мировой войны, когда там в народ пошла новинка — эрзац-масло маргарин. Вернуться к потреблению масла немцам не позволили нацисты. Их лозунг «Пушки вместо масла» нацист номер два Геринг, обращаясь к народу в 1936 году, пропагандировал следующим образом: «Что вы предпочтете — масло или пушки?.. Пушки нас делают сильными, а масло — всего лишь толстыми». И отнюдь не толстенький Геббельс поддакивал: масло, дескать, не стреляет, обойдемся без него.
То есть у импортозамещения, как видим, есть история, и то, что это понятие вошло в нынешний российский лексикон, вполне было ожидаемо, когда властный режим во главе с нацлидером отважился на войну — сперва внутри страны (взрывы жилых домов, «Норд-Ост», Беслан…), затем и далее. Как, по Клаузевицу, «война есть продолжение политики иными средствами», так импортозамещение есть неизбежное следствие продолжения войны, ибо война — это немыслимые затраты ресурсов, ныне уже для России непосильные, это санкции со стороны других государств, усугубляемые еще и антисанкциями — глупейшим изобретением, кем-то Путину подсказанным и приведшим к отказу от импорта товаров из стран, применивших санкции, иначе говоря, к наказанию своего населения за послушание (когда речь идет о продуктах питания, лекарствах и других товарах, определяющих качество жизни) и к стагнации собственной индустрии (когда речь идет о современном оборудовании и новых технологиях, в создании которых Россия безнадежно отстала).
Вот, например, статья из «Новых Известий»: «Ни о каком импортозамещении не может быть и речи… Чиновники и эксперты предупреждают о резком падении добычи нефти в России… Освоение шельфовых месторождений оказалось под большим вопросом… Со стороны США и ЕС в нашу страну запрещено ввозить технику для глубоководного бурения и добычи трудноизвлекаемой нефти. По информации Минэнерго, под запрет попало 68% оборудования, импортируемого нефтегазовыми компаниями».
Без нефтедолларов плакал российский бюджет, а без импортного масла многим придется перейти на маргарин. Вы не знаете, читатель, из чего там делают маргарин? В советские времена, знаю, его делали из всего, как и чудо-продукт под названием «комбижир». Однажды, в середине прошлого века, в Мурманске, где в затянувшейся командировке я оказался без денег, мне пришлось сжевать с хлебом полпачки маргарина. Тот еще был вкус у того маргаринчика! Иное дело маргарин американский. Например, под названием I can’t believe it’s not butter, но масло все же предпочтительно, хотя в медицинских кругах по этому вопросу встречаются разные мнения. Что касается сливочного масла, то вижу в магазинах десятка два его разновидностей производства американских и заграничных фирм. Тут и польское, и альпийское, и амишевское… Чем его заменят в России?
Послушал передачу радио «Свобода», посвященную открытию в Москве выставки «Импортозамещение». Ведущая: «Сегодня мы посвящаем наш эфир эпидемии импортозамещения, которая буквально захлестнула Россию… Грандиозная выставка открылась грандиозным приездом премьер-министра Российской Федерации… Я представляю вам гостя нашей программы… журналиста, который будет помогать нам разобраться в политике партии и правительства по внедрению в умы и сердца своей аудитории, что отечественное лучше, чем не отечественное».
Журналист откликнулся согласием на замену импортного мяса отечественным, но «ни хорошей баранины, ни хорошей говядины уже давно нет. Единственное, что я с удовольствием употребляю отечественное, — он говорит, — это родниковую воду. Недалеко от дома есть родник, мы туда шастаем с бутылками… Если говорить серьезно, я вспоминаю вологодское масло, его сейчас нет… Пытаемся заменить на какую-то фальшивку. Импортозамещение — это, в принципе, предложение отечественному потребителю кушать некачественный товар».
Стоп! Как это нет вологодского масла? В Америке оно есть! Вчера купили. Правда, еще не попробовали. «Вологодское масло» — написано на упаковке по-русски красивыми крупными буквами. Присмотрелся, а ниже помельче по-английски: «90% Vegetable Oil, 10% Butter». Ага, значит, на 90% это маргарин. Нужен нам такой импорт? Нет, в данном конкретном случае я за импортозамещение.
В другой передаче того же радио о ситуации в молочной отрасли говорила женщина, представленная как независимый эксперт.
По ее словам, собственного молока в России по-прежнему не хватает, наиболее уязвимыми остаются сегменты сыров и сливочного масла, уровень фальсификации на рынке достигает 70%, из-за спада доходов населения потребление масла снизилось, тем не менее импорт масла из Новой Зеландии (которая российскими антисанкциями не охвачена) увеличился, однако это масло в российские магазины, увы, не поступает, а идет на молочные предприятия, где перерабатывается в продукты, подобные вышеупомянутому «Вологодскому маслу».
Возвратимся на выставку «Импортозамещение». «В центре всех событий, — сообщает оттуда корреспондент, — крупный красивый павильон “Уралвагонзавода”, у которого роскошный экран, на котором можно увидеть стреляющие танки». Танки «Уралвагонзавода» — это что, предмет импортозамещения? Что же они заместили? Другие какие-то танки, импортные — американские, украинские? Нет, устроители выставки просто решили украсить грустную картину хоть чем-то стреляющим. «Пушки вместо масла», «танки вместо мяса» — ужас!
Ну, что там на выставке еще? Из интересных вещей корреспондент радио «Свобода» отметил квас «Сталинград», пиво «Держава. Наш президент», иконы отечественные православные, красивые чаши, трон в позолоте… «Что же заместят в импорте этот квас, это пиво, иконы? Поделитесь хоть одной версией», — просит ведущая. Корреспондент: «Мы пытались задать этот вопрос. К сожалению, представители не захотели с нами разговаривать… Единственное, что пришло в голову: может быть, какие-то бездуховные западные ценности можно импортозаместить исконно русскими правильными ценностями?..»
Когда в России после всего пройденного снова стоит вопрос о ценностях, которыми людям следует руководствоваться, — это накануне беды. Не только для России, для всего человечества, если Запад не очнется. Нечто обнадеживающее, кажется, происходит. По крайней мере, должно произойти. Его можно усмотреть, например, в том, что три политика, половина той «шестерки», которая запачкалась ядерной сделкой с Ираном, — Ангела Меркель, Франсуа Олланд и Дэвид Кэмерон — опомнились, что в ходе переговоров «забыли» попросить иранского переговорщика примириться с существованием Израиля. Опомнились и в совместной статье, опубликованной в The Washington Post, призвали власти Ирана признать Государство Израиль. Нынешнее непризнание Тегераном Израиля они охарактеризовали как неприемлемое. После драки кулаками не машут, господа. Считайте нашествие непрошеных гостей на Европу хотя бы предупреждением свыше, а придет наказание — пеняйте на себя!
А что президент США Барак Обама? Для него непризнание Ираном Израиля приемлемо? По-видимому, приемлемо. А на нем-то персонально вся вина за содеянное. Думаю также о сенаторах и конгрессменах от Демократической партии, присоединившихся к позорной сделке и надеющихся на переизбрание. У меня сохраняется смутная надежда на то, что через год в Америке может начаться перестройка, только как бы с нею не запоздать…
С удовлетворением воспринял предпринятый Биньямином Нетаниягу визит в Москву. В том, что даже в холодной Москве его визит прошел в более теплой атмосфере, чем недавний в теплом Вашингтоне, и это дало возможность выразить президенту России не воспринятую президентом США озабоченность Израиля в отношении иранской угрозы, вижу некоторый, хотя и не вполне еще осознанный сдвиг.
А в заключение вернусь к заголовку статьи. Вы не заметили, читатель, что сахар вздорожал? Примерно вдвое. Причем сразу после замирения Барака Обамы с кубинской коммунистической диктатурой. Подумалось: не плата ли это за дружбу? Да дружбы-то и не будет. Потому что — вспомним песню — «как два различных полюса, во всем враждебны мы». Так не отказаться ли от кубинского тростникового сахара в пользу украинского свекловичного? В порядке импортозамещения!
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
